— Ого, — попытался взять стоящий на стойках массивный автомат, но едва не уронил — весил это чудо техники, как новорожденный слоненок. — Кто же сможет таким пользоваться?

— Это лунная пушка, — объяснил Тимур. — Здесь искусственная гравитация, поэтому она такая тяжелая. А на Луне она в шесть раз легче. Хотя отдача все равно большая. Из нее стреляют только из специальных дотов.

— Ну значит, нам это не подойдет.

На одной из полок я заметил аккуратно выложенные в два ряда серебристые пистолеты-пулеметы, такие же, как я видел у Ковалева. Взял один, взвесил на руке.

— Нам помощнее что-то нужно, — Тимур бросил быстрый взгляд на мое приобретенье.

— Согласен.

— А это что? — между стеллажами я обнаружил на стойках пушечку с нескольким стационарными стволами, тяжелая, зараза.

— Это «Дочь Катюши», — Тимур словно обрадовался, что может рассказать об этом. — Ручная установка залпового огня. Переносной реактивный миномёт.

— Дочь Катюши? Какой еще Катюши? Конструктора?

— Нет. «Катюшей» реактивный миномет прозвали во время войны с немцами. Они с ума сходили от ужаса, когда эта система извергала залпами ракеты. Тогда они были не управляемыми.

Внутренне я улыбнулся, Тимур так вдохновленно рассказывал, так гордился достижениями своего народа в создании орудий убийства его подобных. Я не знал о какой войне говорил Тимур. Но судя по его восторгу, земляне в этой войне победили с честью.

— Хорошо, я понял. А как заряжается эта вещь?

— Ракетами, — Тимур показал на ящик рядом со стойкой. — Сейчас их можно настроить на конкретную цель.

— Но вот цели-то мы как раз не сможем определить. Как там расположены эти турели, черт их знает…

— Ну почему же? Вполне можно. Надо только, чтобы они вышли из своих защитных ниш, и мы зафиксируем их расположение. Можно пару дронов запустить. Они составят схему и передадут мне на планшет.

— Понятно. Значит, я выйду в этот зал. Ты запустишь дроны, и мы зафиксируем, откуда они стреляют.

Я прошелся по рядам, собрал оружие и сложил в ящик, установил на тележку.

— Так, — я с удовлетворением осмотрел собранный арсенал, — Значит, ты включаешь мне лифт, и я поднимаюсь наверх.

— Я пойду с вами, — Тимур вытащил с полки довольной увесистую, с корпусом из бежевого стеклопластика пушку с длинным стволом. — Плазменная винтовка, — объяснил он. — Прототип. Экспериментальная.

— Ты никуда не пойдешь, — я постарался вытащить из рук парня оружие, но он держал его крепко и уверенно. — У меня наноботов уже нет, чтобы тебя спасать.

— При чем тут ваши наноботы? Какое это отношение имеет?

— А вот какое. Когда мы с тобой подошли к оранжерее, ты вдохнул дыхательной отравы и умер. А мои медицинские наноботы тебя вернули к жизни.

— Странно, — Тимур подергал себя за подбородок. — Почему я не помню этого.

Его совсем не удивило, что он умер, а потом ожил. Как будто с ним это случалось и раньше и стало совсем обыденным.

— А что ты должен помнить? Отрубился и все.

— Ну, говорят после смерти летишь через туннель, встречаешься с умершими родственниками. Они ждут тебя, машут. А я ничего этого не увидел. Только тьму, из которой скалились какие-то неведомые чудища…

Интересная интерпретация смерти у землян. Мне пришлось умирать много-много раз. Витакамеры на звездолете восстанавливали тело, перекачивали мою сущность. Но никакого туннеля с родственниками я никогда не видел. А иногда так хотелось увидеть отца.

— Вот, чтобы ты не увидел этих чудищ еще раз, ты и будешь сидеть здесь, — сообщил я Тимуру. — Или ты думаешь, твой халатик тебя спасет? — с усмешкой я потеребил ворот халата парня.

— Ну, у нас кое-что получше есть, — хитро улыбнувшись, Тимур направился в конец склада.

Там, у стены в отдельных секциях, я увидел несколько костюмов из тёмно-серых выпуклых, будто сплетенных между собой волокон, имитирующих мускульные. На шее, на поясе, коленях, лодыжках солидно отливали темным серебром металлические вставки.

Тимур сбросил свой халат, быстро надел облегающий костюм, и влез в легкий скафандр. Тот, словно ожил на его теле, волокна начали сокращаться, полностью скрыли его с головой.

— Нанокостюм, — объяснил Тимур. — Я участие принимал в его создании, — в голосе зазвенела нескрываемая гордость. — Состоит из органической и неорганической материи, которая изменяется под воздействием внешней среды. Ну попробуйте в меня выстрелить, — предложил он.

Голос парня я слышал отчетливо и ясно, хотя плотный материал этого странного костюма скрыл его лицо.

Ну раз человек просит, почему бы не попробовать в деле очередное чудо достижений землян. Оглядевшись, я схватил с полки серебристый пистолет-пулемет. Вставил магазин, который лежал рядом.

— Не отходите! — опередил мое движение Тимур. — В упор стреляйте! В упор!

Я вскинул оружие. Бахнул выстрел. Легкий синеватый дымок струйкой поднялся вверх и рассеялся. Пуля рикошетом отскочила, с тихими звоном скатилась на пол. Ну раз такое дело, я перевел рычажок и выпустил по парню очередь. Он лишь отклонился, ни следа не осталось на чешуе его панциря.

— Стреляйте! Стреляйте! — радостный голос Тимура заставил меня войти в такой раж, что я расстрелял весь магазин, вставил новый.

Казалось, резкий звук выпущенных мною очередей заставлял стены дрожать, заполнил все едким запахом пороховых газов. Я целился в ноги, руки, грудь. Пули отскакивал, как будто перед Тимуром выросла невидимая стена.

Наконец, я выдохся, металл жёг ладони даже через перчатки. Я сбросил пушку на полку, заметив, что истратил полдесятка магазинов.

— Ну что? Не хуже вашего скафандра? — Тимур поднял щиток на костюме, чтобы я смог увидеть его торжествующее лицо.

— Ладно, пойдем вместе, — кольнула зависть и досада, все-таки я считал, что все разговоры о невероятно мощном рывке землян в военных разработках, лишь обычное хвастовство, а тут пришлось убедиться в их реальных достижениях. — А вот скажи мне, Тимур, — решил спросить я, когда мы подкатили тележку с оружием к платформе. — Ведь ты не просто так сидел в лаборатории. Ты меня поджидал? Верно? Ковалёв послал?

Тимур хитро улыбнулся, но по его глазам понял, что сказал чистую правду.

— А вот своих андроидов полковник мне не дал, — продолжил я.

— Ну кто ж знал, что вы полезете на рожон? — фыркнул Тимур. — Полковник хотел, чтобы я вас по всем помещениям провел. А вы…

Я понятия не имел, что такое это «рожон», но общий смысл дошел до меня. И болезненная волна стыда накрыла опять, заставила загореться жаром лицо. Зря я завел этот разговор. Тимур прав, я лез, как дурак в самое пекло. Но ведь я привык так поступать. Бесшабашно, безбашенно, чтобы адреналин бил фонтаном в крови. Без этого жить скучно, пресно, серо.

Мы оказались в том же самом коридоре, откуда пришлось сбежать с позором. Но уж теперь мы, вооружённые до зубов, собираемся сразиться на равных с нашими врагами, сломать их.

Первым делом я решил уничтожить первую линию обороны — турели на входе в зал. Вытащил «ракетницу» (она приглянулась мне больше всего), поставил обойму с ракетами. Грозное оружие. Если сработает так, как обещал Тимур. Если нет, придется использовать что-то еще.

Уверенным шагом направился ко входу в зал, остановился в нужной точке — мой нейро-интерфейс отлично запомнил, откуда накрывал залп турелей.

Скрежет, лязг, жужжанье электромоторов возвестили, что турели вновь приготовились к бою. Ощетинились, как дикие дикобразы. Сноп огня, грохот автоматной очереди прервал я, нажав на рычаг выброса ракет. Все четыре стройных «красотки» шустро сорвались с направляющих и врезались каждая в нужную цель, разворотив до основания огневые точки. Взрыв, всплеск огня сотрясли коридор. Я быстро поднял вторую обойму. Новый залп уничтожил турели, вделанные в потолок. Одна из них как-то беспомощно, безвольно повисла на длинном кабеле электромотора. Другая шлепнулась вниз, монолитный пол принял несчастную, разметав на мелкие ошмётки.