Решение пришло не сразу, я мучился, переставляя цифры, передвигая параметры. Пересчитывая каждую переменную. Раздумывая, правильно ли я учел все постоянные. Всех наших ученых-космологов, астрофизиков, припоминал все их гипотезы, теории.

Всё. Последний штрих. И дело сделано.

Система задумалась, переваривая все мои ответы. Потекли долгие мучительные минуты ожидания результата. И вот он!

102 балла! Я всё решил. Всё!

В каком-то необыкновенно приподнятом настроении, я вскочил из-за стола, вышел в коридор. Лоб полыхал, пальцы подрагивали. Пришел в себя, усмирив стучавшее молотом в грудную клетку сердце.

Вернулся в аудиторию на свое место. На экране в центре зала список курсантов, но все клеточки с оценками пусты.

Настал самый волнующий и пугающий момент. Оглашение результатов. Я с нетерпением вглядывался в таблицу. Краем глаза заметил, что Кельси напряжен, как никогда. Поглядывал то на экран, то на меня. Пальцы барабанили по столу.

Он-то тоже знал свой результат. Но главное узнать мой.

Потянулось невыносимо длинные минуты, сложились в часы. Все курсанты вернулись, расселись по местам.

Почему не оглашают результаты? Сбой системы?

Перезвон колокольчиков — сигнал. Экран отъехал назад к стене. Возникло трехмерное изображение Тайрана Грина и ректора Бауна.

Мне показалось? Или реально на их лицах читалась растерянность. Из-за чего? Что пошло не так?

— По результатам тестирования, — начал Баун, его голос чуть сорвался, он откашлялся. — По результатам тестирования двое курсантов набрали максимальное количество балов.

— Кельси Хов и Эдгар Рей. 99 баллов.

Экран высветил таблицы, где имена курсантов выстроились по убыванию оценок.

Ничего не понимаю. Почему они сняли у меня аж 3 балла? Досада.

— Этого не может быть! — истошный крик Кельси заставил меня машинально вжать голову в плечи. — Этот ублюдок не мог набрать столько баллов! Не мог! Урод!

Кельси в два прыжка оказался в центре, где Баун и Грин ошарашенно наблюдали за ним. Лицо парня побагровело, глаза вылезли из орбит. Никогда не видел его таким.

Грин скривился, сделал нетерпеливый жест, будто отгонял назойливую муху. И к Хову подскочило двое «шкафов» в черной форме — охранники. Схватили его под руки и попытались потащить к выходу. Но Кельси вырывался, орал, как безумный. Один из охранников сунул руку в карман, блеснул маленький пистолет. Приставил к шее Кельси, и тот через мгновение обмяк. Подхватив его под руки, охранники потащили его к двери. Но у самого выхода, Кельси всем телом начал вырываться. Обернулся ко мне, проорав:

— Ублюдок Рей! И ты, и твой гребанный отец скоро будут в могиле! Попомни мое слово! Мерзавец! Подонок!

Его голос становился все тише, сорвался. Голова бессильно упала назад. И ребята в форме, наконец, вытащили его из аудитории.

— Поздравим победителей, — провозгласил Грин.

Он и ректор мгновенно растворились без следа.

Но все в аудитории сидели, не шевелясь. Мерзкое представление, которое устроил Кельси, произвело на всех ужасное впечатление.

Я не выдержал и выскочил в коридор. Перевел дыхание и уставился в окно.

Начало темнеть, серебряный свет спутников оставлял неясные пятна на дорожках между деревьев. В кронах деревьев запутались легкие облачка, подсвеченные оранжевым золотом уходящей звезды. Все выглядело таким умиротворяющим.

— Поздравляю, — рядом возникла Оланда. — Боевая ничья. Никто никому ничего не должен.

— Я набрал 102 балла, — обронил я с досадой. — Мой интерфейс это записал. Почему они снизили мою оценку?

Оланда непонимающе подняла тонкие брови.

— Как ты мог набрать 102 балла?

— Я разблокировал закрытое задание. По использованию двигателей на экзотической темной материи. И решил его! За него полагалось 2 балла. Все остальное я решил.

— Хвастун. Придумал тоже, — мягкая улыбка, совсем не обидная тронула губы Оланды.

Захотелось прижать ее к себе, усилить аромат ее духов, терпкий, напоминающий запах океана. Но ее фигура, лицо вдруг заслонила едва заметная дымка, начала клубиться все сильнее, сильнее. Скрывая коридор Академии, проходящих мимо курсантов, которые бросали на меня завистливые взгляды. То ли из-за того, что я — победитель, то ли, потому что рядом прелестная девушка.

Я рухнул в темноту, в непроглядную тьму, словно на дно глубокого колодка. И на самом верху осталось маленькое квадратное отверстие, через которое я еще видел едва заметные черты Оланды.

— Просыпайся! — кто-то довольно сильно тряс меня за плечо. — Эдгар, мать твою!

Открыв глаза, я обнаружил, что сижу, откинувшись, в кресле спейсфайтера. Рядом Зайцев с недовольной рожей.

Система рассчитала параметры гравитационного манёвра и отправила спейсфайтер вокруг планеты. Внизу океаны, моря, горы сменялись на чернеющие пространства, усеянные яркими огоньками — города. Импульс! Перегрузка стала нарастать, кровь отлила от головы и в какой-то момент я отключился. Очнулся лишь перед критической точкой включения двигателей.

К счастью Зайцев самообладания не потерял и вовремя пробудил меня.

— Давай, нажимай кнопку! — скомандовал он.

Но система сделала это сама, без моего участия. Тонкий, невидимый пучок нейтрино вылетел из пушки. И прямо в гадину, которая так и сидела внутри двигателей станции. Пфф. И тварь начала сдуваться, как будто проткнули воздушный шарик.

— Попал, — спокойно оценил Зайцев.

Я выдохнул с облегчением. Наконец-то я свободен.

— Толян, давай к делу. Мне нужна точка посадки для спейсфайтера. Поближе к тому месту… Ну, где может быть спортзал или бассейн.

Зайцев задумался, стал каким-то мрачным. Подергал себя за усы.

— Схема станции у тебя имеется? — наконец, поинтересовался он.

— Только общий вид. Снаружи.

— Давай.

Зайцев приник к схеме станции.

— Вот здесь коридор. Он ведет к центральной части станции, — проткнул изображение насквозь пальцем. — Оттуда мы легко доберемся до бассейна. Тут есть стыковочный шлюз для челноков.

— Мой челнок не сможет автоматически пристыковаться к вашей станции. У него другие параметры.

— А, да не важно, — Зайцев махнул рукой, как будто дело касалось парковки легковой машины около магазина. — Сейчас все устроим, — одобряюще хлопнул меня по плечу.

Лихо выхватил с пояса рацию:

— Лейтенант Зайцев вызывает базу. Прием. Лейтенант Зайцев вызывает базу.

— База слушает.

— Это ты, Павлов? Ага. Ну слушай. Нам надо организовать швартовку челнока нашего гостя к стыковочному шлюзу 5−5–11. Понял?

— Да, понял.

Треск в рации. Повисла тишина.

Через пару минут рация вновь ожила. Павлов в своей манере говорить быстро и невнятно, пробормотал что-то, чего я совершенно не понял. И вопросительно посмотрел на Зайцева. Но тот лишь хитро улыбался и кивал головой в такт звукам, которые выплевывала рация.

— Ага, — наконец сказал Зайцев. — Значит так, Эдгар. Дай нам параметры своего челнока.

Вытащил плоский предмет с листами и тонкую палочку. И начала манипулировать этими предметами. С возрастающим удивлением я наблюдал за его движениями.

— Я не понимаю, что нужно.

— Как не понимаешь? Вот здесь перечислены параметры твоего челнока, или шаттла, или как ты его там называешь. Ты должен все это рассказать Павлову. Они подготовят роботизированную руку. Она подхватит нашу скорлупку, и нежно-нежно, как младенца перенесет в туннель стыковки, — он показал театральным жестом, как это самая «рука» аккуратно посадит мой корабль. — И вуаля, мы уже на станции.

— Я не понимаю, что здесь написано, — повторил я, ощущая себя полным кретином. — Продиктуй мне! Словами перескажи! И я смогу тебе всё объяснить.

— Шутишь? Ты неграмотный? Да? — Зайцев так издевательски ухмыльнулся, что хотелось дать ему по башке.

— Я грамотный. Но мой нейроинтерфейс переводит только ваши мыслеобразы! То есть то, что вы думаете и облекаете в слова. Все, что ты пишешь, я не понимаю!