— Кто? — по возможности спокойно спросил Артур.

Донесшийся из-за двери голос показался знакомым.

— Мистер Уилсон, это Джек Пауэлл. Джеки. У меня есть для вас срочная новость.

С запозданием Артур понял, о ком идет речь. Социалист Джеки с огромной левой рукой. Уилсон застегнул рубашку на пару пуговиц, снял цепочку, не дававшую полностью раскрыть дверь. Потом ключом отпер замок.

Прикрыл глаза от света масляной лампы. На пороге стоял растрепанный социалист в сопровождении консьержа Доусона. Отставной военный извиняющимся тоном произнес.

— Мистер Уилсон, прощу прощения за беспокойство. Этот мистер утверждает, что у него срочное известие. Я бы не стал пускать, но юноша показал вашу визитную карточку.

— Все хорошо, мистер Доусон. Джеки, что-то произошло?

Фабричный человек покосился на консьержа. Журналист понял, при постороннем социалист не хотел говорить.

— Мистер Доусон, спасибо. Можете оставить лампу? Я занесу вам, когда буду провожать гостя.

Консьерж явно был недоволен, но спорить не стал. Передал журналисту светильник и пошел к лестнице. Ухватился за перила и начал осторожно, почти на ощупь, спускаться на первый этаж.

Джеки дождался, пока Доусон удалится на два пролета, приблизился к Артуру и тихо произнес. Словно до сих пор опасался, что их могут подслушать.

— Мистер Уилсон, ваш адрес был на визитке. Убили еще одного человека. Сегодня, я думаю, один-два часа назад. Я могу привести вас на место убийства.

— Так, я слушаю. Полиция в курсе?

— Да. Патрулировавшие констебли нашли мертвеца без кистей и глаз. И стоявшего над трупом человека, моего знакомца. Оба из наших, фабричных.

— Второй — это убийца? — уже окончательно проснувшись, уточнил Артур.

— Не знаю. Но полисмены заковали его в наручники.

— Сам как считаешь?

— У Алана сложный характер. Но не думаю, что это он.

— Подожди. Можешь отвести на место преступления? — дождавшись утвердительного кивка, Артур продолжил. — Вернусь через три минуты. Оденусь и поедем.

Зашел в квартиру с лампой в руках, прикрыв за собой дверь. Мэри сидела в кровати и щурилась на свет. Артур принялся торопливо собираться. В первую очередь нашел записную книжку и карандаш, из шкатулки на подоконнике достал три купюры по десять шиллингов каждая.

— Артур, что случилось?

— Помнишь, я говорил про социалистов? Один из них пришел с новостью о следующем убийстве. Могу успеть на место преступления, пока полисмены не убрали тело.

Жена накинула халат и начала помогать в сборах. Протянула мужу карманные часы. Тот воспользовался моментом, нажал на кнопку, откидывая крышку. Без пары минут два часа ночи.

Артур лишь немного выбился из обещанного Джеки времени. Журналист обулся, подставил щеку под прощальный поцелуй. Не удержался и проговорил мысль вслух:

— И вот я снова шакал-трупоед, бегу в ночи к еще не остывшему телу.

— Только сейчас с более благородной целью. Постарайся не рисковать.

Артур вышел из квартиры и первым двинулся вниз, подсвечивая ступени себе и социалисту. Возле двери постучал в коморку консьержа и оставил лампу. Шагнул на улицу в свет газовых фонарей. Джеки последовал за ним. Когда журналист уверенно повернул направо, социалист придержал его за плечо большой рукой.

— Нам в другую сторону.

— В квартале отсюда станция кабов. Поедем, так быстрее. Скажешь адрес рядом с местом, где-нибудь минутах в пяти ходьбы. Не будет пугать извозчиков.

Они торопливо двинулись к месту ночной стоянки наемных экипажей. По пути Артур решил уточнить детали убийства.

— Расскажи подробнее, что и как произошло. И откуда узнал ты.

— Сегодня, где-то между полуночью и часом, крик начался в нашем квартале. Мы друг друга стараемся держаться и селимся рядом. Первым наткнулся на мертвеца Алан, который возвращался из паба. На улице Короля Альдия, считай, на границе между нами и обычными людьми. Он первым и поднял тревогу.

— Ты сказал, что этого Алана задержали полисмены?

— Да, на крик пришел ближайший патруль. Увидели пьяного и испуганного фабричного человека и заковали. Констебли всегда предвзяты к нашему брату.

Артур решил, что это не настолько важные сведения, ради которых стоит останавливаться и записывать. Задал следующий вопрос.

— А ты сам был знаком с убитым? Раз вы так плотно живете.

— Честно признаю, побоялся смотреть на мертвеца. Но, наверное, видел и общие приятели найдутся, — Джеки помедлил и поправился. — Могли найтись, пока он был жив.

На площадке стояла пара запряженных экипажей, но из людей только сторож. Артур подошел к одноэтажному павильону, в котором кабмены по ночам грелись и пили чай. На стук в окно выглянул немолодой мужчина с ухоженной бородой, достигавшей груди. Артур приложил палец к котелку в приветствии.

— Доброго вечера. Нужен каб. Едем на проспект Филипса.

— Прямо очень срочно? Дорого выйдет.

— Конечно срочно. Иначе как мы здесь оказались?

Кабмен тяжело вздохнул, вернулся к столу, в два глотка закончил кружку чая. Вышел и повел Артура и Джеки за собой. Журналист вполголоса попросил не обсуждать убийство при кучере.

Место возницы на двухколесном кабриолете располагалось сзади, над отделением для пассажиров. Кабмен уравновешивал оглобли, так на запряженную лошадь приходилось меньше веса и она медленнее уставала.

Артур первым забрался на обтянутое кожей сиденье, устроенное прямо над колесной осью. Массивный Джеки последовал за ним. Оказавшийся внутри социалист прижал журналиста к бортику каба.

Кучер занял положенное место, достал из паза хлыст на длинной рукояти, щелкнул и голосом заставил кобылу идти. Артур заметил, что спины лошади кончик кнута не достал, просто свистнул в воздухе.

Поездка закончилась быстро, по ощущениям журналиста, прошло меньше двадцати минут. Кабриолет остановился на проспекте Филипса недалеко от перекрестка с улицей Короля Альдия, прямо под газовым фонарем.

Артур сверился с лежавшей в кармане перед сиденьем брошюрой с описанием тарифов. По его расчетам, выходило чуть больше четырех шиллингов. Протянул вознице четыре с половиной, тот принял деньги без вопросов. Но и сдачи не предложил.

После Артур пошел за Джеки к месту преступления. Сперва приблизилась к перекрестку двух улиц, там свернули направо. Артур сразу заметил и услышал столпившихся людей. Обратил внимание, что социалист начал сдерживать шаг. Все еще не собирался смотреть на мертвеца.

Журналист медленно приблизился к месту убийства. Он заметно выделялся среди местных приличным костюмом. И не хотел, чтобы его обнаружили раньше времени.

По прошлой работе Артур знал, что убийства в городе происходили достаточно редко. Ежедневно случались десятки краж, ограблений и драк. Но вот за год насчитывалось едва ли пять насильственных смертей. По крайне мере тех, что попадали в сводки полисменов.

И некоторые констебли просто не понимали, как вести себя на месте преступления. Ориентируясь на высокие цилиндры. Артур насчитал не меньше семи патрульных полисменов. Они светили вокруг масляными фонарями с усиливающими линзами, криками держали зевак на расстоянии и достаточно громко переговаривались, решая, что делать дальше.

У них под ногами Артур увидел человеческое тело, накрытое от посторонних взглядов синим мундиром полисмена. Во всполохах фонаря журналист смог рассмотреть только рабочие ботинки с металлическим кантом. От колен и выше все скрывала ткань.

В паре ярдов от полисменов Артур увидел скованного наручниками мужчину. Похоже, соседи не поверили в виновность Алана, и кто-то сердобольный вынес из дома обшарпанный стул.

Журналист присмотрелся. Это действительно был представитель фабричного народа. Но без очевидных отличий, если сравнивать с Джеки. Только заметная асимметрия левой и правой сторон тела и лица. Со второго, более пристального взгляда, увидел, что одной руке у Алана семь пальцев. Лишние указательный и мизинец.

Артур пристроился в последние ряды вышедших на улицу жителей. Сказывалось, что это граница двух жилых кварталов. С одной стороны столпились фабричные люди, с другой — обычные горожане.