Я согласился. На мой взгляд, отрывок относился к обычным фольклорным материалам, ничем не примечательным. С подобными мне приходилось сталкиваться в работе над диссертацией сотни раз. В конце концов, это была общая основа кельтского фольклора.

— Там дальше, — сказал Неттлс, — говорится еще о наблюдениях за Малым народцем, о предметах, потерянных и найденных поблизости, и некоторых других случаях. А потом вот это… — Он снова обратился к тексту.

«МакЛаган также познакомил меня с фермером, живущим на соседней ферме Гроув, мистером Э. М. Робертсом, который подтвердил репутацию Каэрна как Кургана Фей. Он настаивая на том, что его отец однажды нанял рабочего по имени Гилим, который, возвращаясь домой, однажды в канун Самайна заметил кавалькаду фей, появившуюся из упомянутой лощины. Он спрятался и, когда они ушли, поспешно спустился к кургану. Дверь была открыта. Он вошел в Каэрн и попал на яркий дневной свет. Вокруг простирался обширный зеленый луг, а на нем многие из Малого народа готовили пиршественный стол. Тут он отметил про себя, что Малый народец вовсе не маленького роста, скорее, напротив, многие из них обладали ростом выше среднего и отличались редкой красотой. Особенно это относилось к женщинам. Они пригласили его к столу и предложили отведать тамошней еды. Он говорил, что ему в жизни не доводилось есть ничего вкуснее. Он пробыл внутри целый день, а на закате вернулись те, кого он видел раньше. Начался пир, после чего принц Дивного народа подал ему серебряную чашу с вином, подарил длинный желтый плащ и спросил, не останется ли он с ними. Но рабочий с сожалением ответил, что к утру его ждут дома. Тогда принц заметил, что в этом случае ему надо бы поторопиться, пока тайна холма не начала оказывать на него действие. В тот же миг вся прекрасная компания исчезла в золотом сиянии, а Гилим оказался в кустах боярышника рядом с Каэрном, в желтом плаще и с серебряным кубком в руках. Гилим часто показывал этот плащ и кубок, чтобы доказать, что все это ему не привиделось».

Профессор закрыл книгу и решительно ухватился за свою кружку.

— Ну и к чему это? — спросил я, заранее опасаясь ответа.

— Я думаю, ваш друг Саймон покинул наш мир и сейчас находится там, в Ином мире.

Хотя Неттлс говорил совершенно спокойно, меня охватил тошнотворный страх, тот самый, который я сдерживал в последние дни. В глазах у меня потемнело. Плащ… желтый плащ… я видел его, я видел того, кто его носил!

— Иной мир, — тихо повторил я, давая наконец имя страху, преследовавшему меня с момента исчезновения Саймона. Я с трудом вздохнул и призвал себя к спокойствию. — Вы не могли бы объяснить…

— Ясно же, что Саймон проявлял явный живой интерес к Иному миру непосредственно перед своим исчезновением.

— Вы считаете, что живой интерес — это все, что нужно?

— Нет, — Неттлс задумчиво отпил чай, — не все. Нужен какой-то ритуал.

— Не было никакого ритуала, — воскликнул я, ухватившись за этот факт с упорством утопающего. — Он все время был у меня на виду, вплоть до исчезновения. Не делал он ничего такого, чего бы и я не делал. Сначала он просто сидел на камне, задавал всякие дурацкие вопросы. Его действительно заинтересовали пирамиды из камней и то, что у них внутри, — это так. Но это и все. Он просто обошел холм пару раз, глядя на него. То есть я не видел его только те несколько секунд, когда он находился по другую сторону пирамиды.

Профессор лишь снисходительно кивнул.

— Нет, не все. Неужели вы не видите?

— Да не было ничего больше! — Я помотал головой. Нет уж, буду защищаться до последнего!

— Но он же обошел холм. А вы в это время просто сидели. Вы же не стали его обходить?

— Нет. Не стал

Профессор поцокал языком.

— У вас пробелы в образовании, дорогой мой. Вы бы должны это знать.

Его слова словно прорвали плотину моего сознания. Конечно, самый древний ритуал из всех: солнечные круги. Деосил, так называли это кельты.

— Солнечные круги, — сказал я. — Вы имеете в виду, что достаточно просто несколько раз обойти пирамиду посолонь — и этого хватит, чтобы…чтобы исчезнуть?

— Именно, — подтвердил Неттлс, не отрываясь от кружки. — Аналогия движения солнца на пороге Иного мира — в нужное время и при подходящих обстоятельствах — это очень мощный ритуал.

— Так вот для чего ему нужно было время-между-временами!

— Именно.

— Но мы же пропустили это время, — схватился я за соломинку. — Когда мы туда добрались, рассвет уже давно прошел.

Неттлс постучал пальцем по зубам.

— А сам день… Конечно! Вы ведь сказали, что были там в конце октября? Самайн!

— Извините?..

— Самайн, вы не могли об этом не слышать.

— Слышал, конечно, — мрачно признался я. Самайн — день в древнем кельтском календаре, когда двери в иной мир широко распахнуты. — Мне тогда это просто в голову не пришло.

— Самый активный день в Потустороннем мире. Третья неделя Михайловского семестра — именно в тот день вы увидели пирамиду. {Михайловский семестр — первый академический семестр учебного года в ряде англоязычных университетов и школ северного полушария, особенно в Соединенном Королевстве. Название "Михайловский" он получил в честь праздника Святого Михаила и всех ангелов, который приходится на 29 сентября. Название закрепилось во многих университетах Соединенного Королевства и Ирландской Республики, в том числе и в Оксфорде.}

К этому моменту я был уже очень расстроен. Главным образом, собственным невежеством. Несколько лет изучения исторических материалов пошли псу под хвост! Стоп! Что-то здесь не так!

— Профессор, вы обещали все объяснить, но пока ничего не объяснили.

Профессор Нетлтон отставил кружку в сторону.

— Да, я думаю, что теперь у меня есть все детали. Слушайте внимательно. Прежде всего, вы должны понять, каким образом два мира соединяются друг с другом.

— Под «двумя мирами» вы имеете в виду Иной мир и реальный мир?

— Иной мир и явленный мир, — мягко поправил он. — Оба одинаково реальны, но их реальность выражена по-разному. Я думаю, некоторые скажут, что они существуют в параллельных измерениях.

— Поверю вам на слово.

— Сейчас, два мира — или измерения, если хотите — по сути разделены, но, как и должно быть, слегка перекрываются. Возможно, вам будет удобнее думать об этом по аналогии с островами в океане. Как вы знаете, на океанском дне есть горы и долины. Ну а там, где вершины гор возвышаются над водой, появляется остров.

— Хотите сказать, что те места, где Иной мир проникает в наш, образуются такие своеобразные острова?

— Как аналогия, вполне годится. Но на самом деле все гораздо сложнее. Итак, — продолжил профессор, — этот остров, или область контакта, является связующим звеном — я уже говорил вам об этом в первую нашу встречу. Такое связующее звено функционирует как портал — то есть дверь, через которую можно пройти из одного мира в другой и обратно. Древние были хорошо знакомы с этими порталами и отмечали их различными способами.

— Каэрн, — кивнул я. — Там они отметили портал пирамидой из камней.

— Да, как в Каэрне. Каменные круги, стоячие камни, курганы и другие сооружения, слабо подверженные влиянию времени. Всякий раз, когда они обнаруживали портал, они отмечали его.

— Чтобы иметь возможность путешествовать между мирами, — сказал я с гордостью, что догадался.

Однако Неттлс поморщился.

— Да нет же! Все наоборот! Они отмечали двери, чтобы люди держались от них подальше — почти так же, как мы ставим предупредительные таблички о тонком льде или зыбучем песке. «Опасность! Не подходить!» Профессор покачал головой. — Вот почему они использовали огромные камни, строили дольмены — они хотели предупредить не только своих современников, но и последующие поколения.

— Не уверен, что понимаю, — признался я.

— Но это же так просто, — удивился Неттлс. — Древние хотели четко обозначить эти места, потому что понимали: случайно, без подготовки отправляться туда опасно. Только истинный посвященный может безопасно ходить между мирами. Существует множество историй о том, как ничего не подозревающие путешественники случайно попадали в Иной мир и сталкивались там с потусторонними существами. Эти истории тоже служили предостережениями: неподготовленным нельзя отправляться в неизвестность.