Я киваю, она права. Внешне я спокоен, но внутри меня иногда поднимается волна недовольства. Мне нужно время, чтобы окончательно осознать все происходящее.

— Мам, лучше скажи, как прошел твой день? — предлагаю.

Она, расслабляясь, начинает рассказывать о своей работе, и я, облегченно вздыхая, стараюсь слушать, в то время как мой взгляд направлен на распущенные темные волосы Полины. Она стоит ко мне спиной. Я расплываюсь в улыбке, видя на ней джерси с моим номером и фамилией. Но, когда она поворачивается, мой желудок стягивается в тугой узел и улыбка сходит с лица. На ее лице читается смесь печали и разочарования, а глаза блестят от сдерживаемых слез. Внутри меня борются две мысли: не вмешиваться, сохраняя обещание, либо же подойти и узнать, что происходит.

Я не могу просто так стоять и смотреть, как моя, блин, девушка расстроена. Я должен ей как-то помочь.

— Прости, мам, я отойду на секунду, — родительница прослеживает мой обеспокоенный взгляд.

— Иди, конечно.

Я шагаю вперед, стараясь не привлекать внимания остальных. Даже если малышка, возможно, не одобрит мое вмешательство, но я не могу больше стоять в стороне и наблюдать, как кто-то на том конце трубки обижает ее. С каждым новым шагом я все острее ощущаю, как мое беспокойство и желание поддержать ее растут.

Когда я подхожу ближе, то вижу, как Полина крепко сжимает край своей джерси, стараясь казаться невозмутимой, но несколько предательских слез все же бегут по ее щекам.

Не дожидаясь окончания разговора, я тут же спрашиваю.

— Полина, в чем дело?

Ее мокрые глаза находят мое лицо. Все мое спокойствие и нервы рушатся от одного только ее взгляда.

Полина показывает мне телефон, и на экране высвечивается «дедуля». Я вопросительно вскидываю подбородок, искренне не понимая, чем ее может расстроить дедушка. Однако, прислушавшись, я четко слышу голос ее матери, доносящийся из телефона.

Теперь все становится ясным.

Ее мама снова скандалит с собственным отцом.

Беспокойство заполняет сердце, когда я вижу, как Полина смахивает слезу и старается не подать виду.

— Малышка, — мягко произношу я, не в силах оставаться в стороне. — Все хорошо. Хочешь, мы сбросим?

Она молча мотает головой, не произнося ни слова. Внутри меня появляется желание взять ее за руку и отвезти куда-то подальше от этого гула непонятных, резких голосов, но она продолжает стоять на месте, не зная, как реагировать на мою протянутую руку.

И в этот момент, на парковке раздается строгий голос мужчины:

— Полина! В машину.

Он выкрикивает ее имя с такой силой и требовательностью, что она вздрагивает, а у меня сжимаются кулаки. Я чувствую, как мы оба напрягаемся, словно натянутые струны, готовые разорваться.

— Это твой отец? — перевожу взгляд обратно на нее, и замечаю, как ее лицо бледнеет.

— Мой. Боже, зачем он так кричит? На нас же все смотрят, — она закрывает лицо свободной ладонью.

— Ты не должна ехать с ним, если не хочешь.

— Знаю, — она смотрит на меня со слезами на глазах. — Но я должна поехать к дедушке.

— Тогда, я поеду с тобой.

— Нет, — Полина хватает меня за руку. — Прошу тебя, не нужно. Не хочу тебя втягивать.

— Полина…

— Илья, прошу. Я благодарна тебе за твою поддержку, но я не могу позволить тебе поехать.

— Но мы же пара, и должны проходить все трудности вместе.

— Это мой груз, мои проблемы. Ты не должен…

— Малышка, позволь мне самому решать, что я должен, а что нет, — ощущаю, как внутри меня закипает недовольство. — Я не могу просто сидеть и смотреть, как ты страдаешь.

Я знаю, что она пытается справиться с этим сама, но с какой стати я должен оставаться в стороне?

— Илья, — говорит она тихо, — ты не понимаешь. Я должна попытаться все исправить одна.

Я замолкаю. В душе у меня разгорается настоящая борьба. Я вижу, как она подавлена, как ей тяжело.

— Полина! — резкий голос ее матери доносится уже из динамика телефона. — Я знаю, что твой отец приехал, не заставляй его ждать!

— Не разговаривай так с моей внучкой!

— Папа, она моя дочь! Я буду разговаривать, как посчитаю нужным!

Малышка закрывает глаза, словно пытаясь найти в себе силы. Не отвечая, она скидывает вызов.

— Полина, ты говорила с матерью после того, как приняла решение дать вашим отношениям последний шанс? — стараюсь говорить негромко.

— Нет, — почти шепотом отвечает она.

Я понимающе киваю.

— Может лучше не стоит даже пробовать?

Она колеблется, но потом ее губы слегка дрожат в попытке улыбки.

— С каждым ее словом, я понимаю, ты прав.

— Полина, сколько мне тебя ждать? — голос ее отца действует мне на нервы. Я не хочу отпускать ее одну, но по-другому, она не даст мне поступить.

— Позвони мне, и я приеду, прилечу, приплыву. Только позвони мне, — пытаюсь держать расстояние, но мне безумно хочется притянуть ее к себе.

— Обязательно.

— Что происходит? — сзади раздается встревоженный голос Даши. — Полина, что хочет от тебя твой отец?

— Хочет, чтобы я села к нему в машину.

Неприятное предчувствие заставляет меня не отводить взгляда от нее, словно я могу остановить этот момент, схватить ее и увести к себе, подальше от ее отца.

— Зачем? — Даша подходит ближе.

— Полина, я тебя в последний раз предупреждаю! Живо в машину! — все никак не угомониться ее отец.

Я уже разворачиваюсь и хочу ответить, но меня опережает голос дяди Димы.

— Мужчина, прекратите кричать на всю парковку, — возмущается отец Марка. — Видите молодые люди разговаривают. Сядьте в машину и подождите немного.

Не замечаю, как на это реагирует Полинин отец, потому поворачиваюсь обратно к ней.

— Я поеду, — произносит она, оглядываясь. — Не нужно заставлять их ждать.

— Их? Кого их? Он же в машине один, — Дашка спрашивает ласково.

— Мать хочет меня видеть.

— Может лучше не ехать?

— Я должна, — она сглатывает. — Должна, наконец, поговорить со своими родителями и окончательно дать им понять, что так продолжаться не может. Они не могут отравлять мою жизнь и жизнь дедушки с бабушкой.

Даша с недоумением смотрит на подругу, затем на меня, а потом снова на Полину. В ее глазах читается вопрос: почему Полина так откровенно обсуждает проблемы в своей семье в моем присутствии?

«Потому что я ее парень», — хочется сказать мне, но я молчу.

— Позвони мне, если что, хорошо? — расстроено просит Дашка.

— Конечно, — голос Полины почти неощутим. — Спасибо вам обоим.

После этих слов она уходит, и мы молча наблюдаем, как машина выезжает с парковки.

— Почему это вам? — блондинка поворачивается ко мне лицо, скрещивая руки на груди.

— Даш, — вздыхаю, пытаясь подобрать слова, а у самого в голове крутиться только одна мысль: я должен ехать за ней, но куда они поехали, я не знаю и беспомощность меня дико раздражает.

— Что происходит? — недовольно вмешивается Марк, за что я ему даже благодарен. — Почему моя девушка, так на тебя смотрит, Илья?

— Ты у нее сам спроси, — быстро тереблю Дашку по макушке. — Объясню все потом, не дуйся.

— Илья! — вскрикивает она.

— Мама, я должен ехать, — подбегаю к родительнице. — Вызвать тебе такси?

— Не стоит, мы отвезем Катюшу, — опережает мама Марка.

— Да, сынок, езжай. Я вижу, как для тебя она важна, — я быстро целую маму в щеку, и не попрощавшись, прыгаю в машину, срываясь с места.

Однако, несмотря на все мои усилия, Полина с отцом исчезли раньше, чем я смог их догнать.

Вернувшись позже вечером домой, я не смог избавиться от нарастающего беспокойства за Полину. Я до сих пор не получил от нее ни сообщения, ни звонка. Стараясь не поддаваться панике, я ложусь спать. Но несмотря на физическую усталость, тревожные мысли не дают мне покоя. Только я закрываю глаза, в голове ту же возникают всевозможные сценарии, от простого недоразумения до чего-то более серьезного. Не помогает заснуть даже счет овец. Я лишь ворочаюсь с боку на бок, прокручивая в голове воспоминания о последнем нашем разговоре. Чувство тревоги сжимает мое сердце, мешая мне заснуть. В конечно итоге, под утро мне все же удается задремать.