Шейра кивнула, и Зарина, благодарно улыбнувшись, помахала на прощание рукой. Длинный рыжий хвост взметнулся за спиной, звякнули серьги, и фигура девушки скрылась вдали, за деревьями.

На следующий день разразился ливень, и Шейра наблюдала за бытом подворья через окно, от дождевых капель особенно мутное. Но даже сквозь размывающие мир ливневые потоки было видно, что жизнь внизу протекает почти как обычно. Через хозяйственные ворота пригнали скот. В привычное время уехала пустая телега, и вернулась, как всегда, чем-то груженная. Стражники стояли в воротах, впуская и выпуская повозки, отары овец, стада коз и людей, толкающих тачки.

«Они их даже не проверяют при выезде», – подумала Шейра, обратив внимание, что стражник приподнимает покрывающее телегу полотно, только когда та возвращается.

Случайно или намеренно, но Зарина подкинула ей мысль, что выбраться за крепостные стены и впрямь не так уж сложно. Главное, чтобы ее отсутствие не обнаружили. Это также не казалось сложной задачей. Айсадка и без того добрую часть дня проводила вдали от чужих глаз, а чтобы поесть, сама приходила на огромную кухню и что-нибудь там перехватывала. Какие-то люди в первое время пытались приносить еду в ее комнату, но Шейра невольно отучила их от этого: то говорила «потом» и куда-нибудь уходила, то ее изначально не оказывалось на месте, и еда оставалась нетронутой. В конце концов айсадка и вовсе сказала, что больше приходить не нужно.

Исходя из всего этого, она решила, что если завтра уйдет из замка, то велика вероятность, что никто этого даже не заметит. А дольше, чем на день, Шейра уходить и не собиралась. Она клялась вождю, что не сбежит – и она не сбежит. Всего лишь один раз выйдет без сопровождения, но даже не уйдет далеко в степь. Тем более что без коня это так и так сделать сложно. Она всего лишь поймает кого-нибудь для тех ребятишек, которых, наверное, опечалило ее долгое отсутствие, и сразу же вернется. Правда, боевое или охотничье оружие ей никто не даст, а стрелы она сделать уже не успеет, зато легкое короткое копье – вполне. Надо только раздобыть палку для древка, плоскую кость и жилы или нитки. Для этого у нее впереди еще целых полдня.

Шейра покинула комнату еще до рассвета и вышла на подворье. По дороге встречались только дежурившие всю ночь стражники, да работники кухни уже проснулись.

Сделанное накануне короткое копье айсадка спрятала в стоге сена еще вчера поздним вечером, в темноте. Сегодня же в серых предутренних сумерках нащупала его, схватила и, стараясь двигаться вдоль стен и между построек, скользнула к повозке, стоящей возле навеса для лошадей. Еще раз осмотрелась. Убедившись, что сюда никто не смотрит, забралась в нее и накрылась толстым промасленным полотном, призванным защищать провизию от солнца и дождей. Скоро в телегу должны были запрячь лошадь, а затем она выедет за ворота замка. Если повезет, то повозку эту, как и в предыдущие дни, на выезде проверять не станут.

Так и произошло. Шейра не шевелилась и старалась даже не дышать, пока не поняла по окружающим звукам: вокруг – город. Осторожно выглянула из-под полотна, посмотрела в спину сборщика податей. Как можно тише приблизилась к краю телеги, перекинула ноги через край и – спрыгнула на мостовую.

Город уже проснулся. В первые несколько минут непривычная суета вызвала у айсадки растерянность – все-таки в предыдущие разы она проезжала здесь верхом и быстро, а не шла пешком. Вокруг бродили люди, ездили телеги и всадники, которые, казалось, так и норовили сбить с ног. Отовсюду доносились запахи готовящейся в домах и трактирах еды, вонь выгребных ям и отхожих мест.

Айсадка помнила, по какой дороге выезжала с Видальдом из города, и отправилась туда же, на юго-восток. Двигаясь по главной улице и переулкам, Шейра сначала с любопытством разглядывала все окружающее, но скоро взгляд утомился от мелькания лиц, жилищ, дорог, лошадей, и девушка ускорила шаг.

***

Зарина выбежала навстречу кхану, который только-только вернулся из Эхаскии и торжественно въехал в главные ворота. Она не думала подходить к нему сейчас: сначала его будут встречать приближенные, потом все они станут пировать, но после, ближе к ночи, он наверняка к ней заглянет. Ну, или она к нему. Зарина умела ждать: возлюбленный кхан приучил ее к этому. Главное, чтобы дикарка до этого времени не вернулась. Или вообще не вернулась.

В отличие от многих, Зарина понимала, что отнюдь не дела государства заставляют Элимера держать айсадку в плену. Уж она-то видела, как правитель нет-нет, да посматривал на эту девицу с соломенными волосами. И то, что дикарка выглядела столь невзрачно, Зарину ничуть не успокаивало. Кхана, как и всех мужчин, конечно же, привлекала женская красота, но куда ярче он откликался, если Зарине удавалось чем-то его позабавить или удивить. А уж дикарка, которая так отличалась от всех здесь, наверняка казалась ему диковинкой. Забавной диковинкой. А значит, для Зарины она – угроза.

Изначально девушка даже не надеялась, что айсадка так сразу к ней прислушается и решит улизнуть из замка. Нет, Зарина всего лишь пыталась войти к ней в доверие (всем известно, что врагов стоит держать поближе), ну и заодно потихоньку подкидывать нужные мысли. Но все получилось даже лучше, чем она могла мечтать! Хорошо бы, чтоб дикарке вообще удалось сбежать в эти свои леса навсегда. Впрочем, на это Зарина не особенно рассчитывала: леса далеко, а страны девчонка не знает… Элимеру, несомненно, скоро сообщат об ее исчезновении, стражники уже заметили ее отсутствие и начали искать. Так что наверняка рано или поздно дикарку кхану вернут. Но простит ли он ее? Зарина сделает все, чтобы не простил. Пусть отправит бестолковую девку обратно в заключение, а то и вовсе казнит.

Элимеру доложили об исчезновении Шейры на следующий день после его возвращения. Сначала он едва поверил своим ушам. Как ее могли упустить и почему не сообщили еще вчера? И неужели айсадка посмела нарушить свою клятву и сбежала?

Злость смешивалась с беспокойством, и он не находил себе места. Дикарка отсутствовала уже три дня, а воины, отправленные на поиски, вернулись с чем. Она же понятия не имела об обычаях страны, не представляла, как себя вести, наверняка угодила в неприятности. Он не для того сохранил ей жизнь, чтобы ее растерзали отерхейнцы.

Сначала Элимер хотел объявить за ее поимку награду, разослав по столице и степным деревушкам глашатаев с указом. Затем понял, что в простонародье размышлять и приглядываться не станут: охотники за вознаграждением притащат сюда кучу светловолосых девиц, а то и их головы.

Решив действовать скрытно, он отправил на поиски серых, но тревога не уходила. Чтобы хоть как-то с ней справиться, Элимер отправился в книгохранилище, куда недавно поступил новый военный трактат, который он давно хотел прочесть. Сейчас самое время. Это его увлечет и отвлечет.

Тут-то его и нашел Видальд и сразу уселся на скамью напротив.

– Судя по тому, что ты не постучал и даже не поклонился, – сказал Элимер, не отрывая взгляда от пергамента, – случилось что-то важное.

– Думаю, да, мой кхан, но понял я это только сейчас, – подтвердил воин.

Элимер поднял голову и в недоумении уставился на телохранителя.

– В одну из тех наших поездок с Шейрой, – пояснил Видальд, – она выболтала мне пророчество.

– Что? С чего вдруг? Она же готова была на все, лишь бы сохранить его тайне.

– Вот и я удивился. Но айсадка сказала, что пророчество оказалось ложным. И еще она решила, что когда ты о нем узнаешь, то отпустишь ее. Ну, потому что якобы ты ее держал здесь именно из-за него…

– Якобы?

– Ну… – воин пожал плечами.

– И ты думаешь, поэтому она сбежала?

– Вообще-то я не думаю, что она сбежала. Зачем ей бежать, нарушать свою клятву, если она надеялась, что ты ее и так отпустишь? А вот выбраться на денечек из города… Такая мысль в ее дурная башку и правда могла прийти.