Кровь – шепчет дождь.

Кровь – шелестят травы.

Кровь – ударяются камни друг от друга.

Элимер поднял голову – и не увидел неба. Вместо него возвышалась бесконечно высокая гора, и камни ползли по ней… вверх. Перестукивались и переваливались, как живые. Запачканные кровью, они казались ранеными и словно сами источали ее.

«Куда они ползут?» – только подумал Элимер и вмиг увидел.

Там, на вершине бесконечно высокой горы, стоял Аданэй. Он был огромен, а вместо лица у него зияла сплошная рана – ни носа, ни глаз, ни рта – одна кровавая дыра.

Так вот откуда лилась кровь, понял Элимер.

– Гроза очищает! – крикнул Аданэй отсутствующим ртом, и воздел руки вверх, повелевая камнями.

Элимер откуда-то знал, что они его послушают.

В то же мгновение огромные булыжники и мелкие острые камни, которые до сих пор медленно ползли вверх, всей своей массой рухнули вниз, на Элимера. Он поднял руки над головой, словно это могло остановить убийственный поток.

– Этого уже не остановить! Это началось! – услышал он брата, а потом камни сложились над ним курганом, похоронив под собой.

Элимер с криком подпрыгнул на ложе и распахнул глаза. Голова раскалывалась, словно ее и впрямь ударило булыжником или сдавило железным обручем, дыхание было тяжелым и частым, по лбу струился пот.

Кхан опустил босые ступни на холодный каменный пол, встал с кровати, и боль усилилась, хотя казалось, что сильнее некуда. Прижимая пальцы к вискам, Элимер посмотрел в открытое окно. Серые утренние лучи проникали в покои, прокладывая светлую дорожку к сундуку у прикрытой гобеленом стены. Воздух нес прохладу и сырость – ночью прошел дождь.

«О, боги, как в моем сне».

Элимер глянул на небо, словно ожидал увидеть вместо него гору, но увидел только густые молочно-белые облака. Раздался осторожный стук в дверь.

– Войди, – отозвался Элимер.

На пороге появился Таркхин, вошел и закрыл за собой дверь. Несколько мгновений смотрел на Элимера, затем приблизился к нему.

– Что случилось? Ты сам не свой. Все уже собрались на совет, ждут тебя.

– Совет? – кхан нахмурился, затем хлопнул себя по лбу. – Проклятье! Сколько времени?

– Совет должен был начаться с полчаса назад.

– Так почему ты не пришел раньше?

– Что с тобой? – еще раз спросил Таркхин.

– Ничего. Дурной сон приснился, и голова болит. Но это ничего. Ступай, я скоро подойду. Скажи там, чтобы не расходились.

– Опять эти сны?

– Нет, – проворчал Элимер, – всего лишь глупый кошмар.

Таркхин приложил пальцы к его вискам: с рук старика сорвалась и потекла прохлада, и боль ушла, словно ее никогда не было.

– Спасибо, – прошептал Элимер.

– Мы ждем тебя на совете.

В приемной зале бывших правителей, большой и гулкой, собрались только доверенные люди великого кхана. Два советника – Таркхин и Варда, военачальник Ирионг и дейлар южных земель Диэль Райханский.

Должны были начать с вопросов, которые нужно решить побыстрее: назначить наместника в Антурин, определиться, сколько воинов оставить здесь на первое время и как обустроить жизнь в новой провинции. Однако кхан начал с другого:

– Ирионг. Карту.

Военачальник не без удивления подчинился и развернул на длинном каменном столе пожелтевший от времени пергамент с нанесенными на него границами государств.

Элимер пододвинул карту, с удовольствием отметив, что пора бы ее переделать, ведь границы империи изрядно раздвинулись. Антурин превратился в провинцию, а южные степи вошли в состав Отерхейна еще несколько месяцев назад: остатки немногочисленных степных племен сбежали в Дейнорские леса, к своим лесным сородичам, а разбойники, кто выжил, подались в соседние страны и в Отерхейнские города – там их еще предстояло отловить.

На юго-востоке находилась провинция Райхан, на западе – мелкие княжества-данники. С севера Отерхейн защищали горы и ледяные земли, где каждую зиму ложатся снега, а с юга – дальше южных степей, – безжизненные пустыни. В лесах на северо-западе обитали дикие племена. Их нападения, подобные комариным укусам, были не опасны, но раздражали изрядно. На востоке же находился Иллирин – и вожделенный выход к морю. Торговые и военные корабли сделали бы Отерхейн процветающим и непобедимым, но Иллирин – сильное государство, жители которого считали себя избранным народом, а большую часть соседей отсталыми варварами, – не спешил пропускать к морю другие государства. Впрочем, эта богатейшая страна и сама по себе была интересна. Реки, леса, плодородные земли и золотые прииски. Элимер жаждал ее покорить.

– Странно, что иллиринцы не помогли Антурину, – пробормотал он. – Государство-крепость прикрывало их с запада...

– Не так уж и странно, – пожал плечами Таркхин. – В этом случае войны с нами было бы не избежать, а они к ней не готовы.

– Как и мы, – усмехнулся кхан. – Остается скалить друг на друга зубы. Но рано или поздно война будет. Думаю, иллиринцы понимают это не хуже нашего. Поэтому я хотел поговорить о дикарях. – Увидев озадаченные взгляды, кхан пояснил: – Да, пока племена ничем не угрожают, но если начнется война с Иллирином, то большая часть нашего воинства уйдет из Отерхейна. Дикари тут же повылезают из нор, пойдут грабить и жечь. Лучше заранее от них избавиться... Нужно придумать, как выманить их из лесов. Сейчас. Потом будет не до того. И выманить их желательно не разрозненными группами, а всех сразу. Думаю, это вопрос к тебе, Варда, ты хорошо знаком с их повадками.

Варда из племени тогов появился в Отерхейне в возрасте восьми лет вместе с отцом: того изгнали из племени, и мальчик отправился с ним. С тех пор Отерхейн стал для Варды родиной, здесь он научился читать и писать, освоил математику, историю и другие науки. Проявив недюжинные способности, к пятидесяти годам стал советником кхана Сеудира, а после оказался достаточно умен и осторожен, чтобы не потерять должность и при Элимере.

– Ты прав, мой кхан. Пойдем на Иллирин – племена пойдут на нас. И, наверное, объединятся.

– Потому я и хочу выманить их раньше. Есть мысли?

Варда задумался на несколько мгновений, потом ответил:

– Дикие люди осторожны, но все-таки обмануть их не так сложно. Можно отправить несколько воинских отрядов к лесным границам, пусть ведут себя как можно громче и враждебнее. Дикари решат, что на них напали, и, вероятнее всего, атакуют в ответ. Мы же устелем их путь легкими победами, пусть уверятся в своих силах.

– Не слишком ли много это потребует крови наших людей? Во-первых, отряды. Во-вторых, селения и города. Ведь таким образом дикари могут дойти и до них.

– Постараемся не заманивать их слишком глубоко, завлечем туда, где селений не так много. Хотя бы в Болотную долину.

– Мысль неплохая. Остановимся пока на ней, только нужно хорошо все обдумать и спланировать. Займитесь этим вместе с Ирионгом, времени у вас до середины лета, более чем достаточно. Теперь об Антурине. Нужно выдать жителям зерно из хранилищ. Думаю, так они не станут слишком уж страдать из-за бывших правителей, и мы избежим мятежей. Диэль, сделай это сегодня же. И еще надо решить, какую часть войска оставить здесь на первое время. Тут, Ирионг, полагаюсь на тебя. Через два дня выдвигаемся обратно, до этого времени нужно назначить сюда дейлара. Таркхин считает, что им должен стать Арист...

Когда совет закончился и подданные разошлись, Элимер, полагая, будто никто его не видит, упал на деревянное кресло в торце стола и уронил голову на руки. Несмотря на чары Таркхина, он все еще чувствовал себя неважно, хотя голова уже и не болела.

Через несколько минут кхан ощутил, что не один в помещении. Оказалось, это Таркхин вернулся, умудрившись неслышно открыть дверь. Теперь старик пристальным взглядом смотрел на воспитанника.

– Элимер, твой сон... Он опять был о брате? Об Аданэе?

– Не произноси это имя, – прошипел кхан, но все же ответил: – Да. Только это неважно...