— Ваш гиппогриф родился достаточно слабым, отчего часто болел, — начал он. — Мы смогли напитать его тело магической силой, используя в качестве источника тигиллы.

— Тигиллы? — резко обернулся Калеб. — Сколько?

— Тридцать два кристалла высшего ранга. Это позволило усилить не только физическое состояние гиппогрифа, но и повысить его разумность. Я могу показать записи подготовки ритуала. Уверяю вас, побочных эффектов не будет.

Бланш заметил, как закаменели плечи Калеба. Между бровями появилась складка.

— Я понимаю, почему вы сердитесь, Ваше Величество, — продолжил Эдгар тем же снисходительным тоном.

— Неужели? Тогда напомните, почему тигиллы так важны для империи.

В глазах мага мелькнуло раздражение, но он послушно принялся пояснять:

— Тигиллы — крайне редкие и ценные магические минералы. Они — идеальный источник энергии, который мы применяем во всех сферах жизни: от медицины до создания оружия. Именно благодаря им империя возвысилась и не потеряла свой статус за последние триста лет.

— Верно. А теперь скажите, почему сто́ит с умом использовать их сейчас.

— Запасы истощаются, и в ближайшие полвека мы полностью выработаем наши шахты, что поставит империю под угрозу. Сейчас эта проблема стоит особенно остро, так как тигилловая жила — Рипсалис — осталась вне досягаемости.

Калеб бросил на мага испепеляющий взгляд.

— И даже зная это, вы потратили тридцать два кристалла высшего ранга.

— Такая растрата действительно… угнетает, — кивнул Эдгар. — Впрочем, результат не может не радовать. Отныне, в бою, вы сможете полагаться на своего гиппогрифа.

— Чудесно, — сказал Калеб без тени улыбки на лице. — Я безмерно рад. Однако хочу, чтобы вы помнили: если Бланш заболеет или умрет, ваша голова полетит с плеч первой.

Уголок губ мага дрогнул, но он сохранил хладнокровие.

— Как вам будет угодно.

— Жду записи о ритуале до конца дня, — сказал Калеб, отворачиваясь. — Можете идти.

Эдгар поклонился и вышел.

Повисла тишина. Бланш повел крыльями, попытавшись заполнить пустоту хотя бы легким шорохом, и это немного помогло. Взгляд Калеба пронзил его, точно острая пика, однако вскоре смягчился. Напряженные плечи расслабились, а руки стали осторожно перебирать перья на загривке. Калеб ничего не сказал. Морщинка между бровями так и не разгладилась, и Бланш снова оказался в растерянности. Животная часть беспокойно заметалась, не узнавая своего человека, и отчаянно захотела вернуть улыбку на его лицо. Человеческая же возмутилась прошедшим разговором — той частью, где Калеб укорял мага за использование тигиллов. Даже если кристаллы были очень ценными, разве они были дороже его жизни и здоровья? Если бы Бланш умел говорить, его внутренний человек уже высказал бы всё, что думает.

Правда, на сей раз у него не оказалось и шанса занять главенствующую роль в сознании. Преданность и беспокойство животной части вытеснили его на периферию, почти полностью заглушив. Ему оставалось лишь наблюдать. Со стороны смотреть, как двигается тело: как он поднимает голову, а затем тянется клювом к пуговице, чтобы потеребить её. Память подсказала, что это всегда веселило Калеба, и не подвела. Тот посветлел лицом и без страха взялся за клюв руками.

— Балуешься? — негромко спросил Калеб, и лед в глазах растаял. — Кажется, тебе действительно стало лучше. Может быть, прогуляемся? Что скажешь?

Бланш отпустил пуговицу, заклекотав, и широко расправил крылья, поднимаясь на ноги. Калебу пришлось отойти на несколько шагов, чтобы не упасть. Улыбка стала немного шире.

— Постой, я велю снарядить тебя, — он вскинул руку в особом жесте, и Бланш привычно замер. Человеческая часть снова воспротивилась, но не добилась результата. Калеб вышел, и снаружи раздался его голос. — Йерн, приготовь всё к прогулке по саду и седлай Бланша.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — тут же прозвучало в ответ.

В стойло вошел мужчина со шрамом и быстро выполнил свою работу. Он закрепил седло, проверил подковы на задних лапах, а затем вывел Бланша под уздцы. Устав спорить, человеческая часть опустила руки и стала лишь вполголоса ворчать на происходящее. Животная часть радостно затрясла крыльями, предчувствуя веселье, и с любопытством оглянулась, впервые увидев сад настолько четко и ярко. Раньше всё было подернуто пеленой, будто в тумане, солнечные лучи почти не грели, а ветер лишь неприятно трепал перья.

Теперь же Бланш мог насладиться видом и ощущениями. Впереди раскинулся дивный сад со множеством деревьев, кустарников и вымощенных дорожек. В центре находился большой фонтан. Каменная девушка держала на плече вазу, из которой текла вода, а вокруг собрались маленькие зверьки. В воздухе витал сладкий цветочный аромат. Мягкий ветер колыхал листву и ласково гладил Бланша, заставляя подставляться мордой под воздушные потоки. Теплые лучи солнца согревали окрепшее тело и скакали по растениям, прыгая с листочка на листочек. Сад казался таким большим, что окна дворца по размеру равнялись самому маленькому когтю, и Бланшу впервые стало интересно, как это красивое здание выглядело вблизи.

Калеб оказался недалеко под сенью деревьев. Он стоял рядом с двумя молодыми мужчинами, лет двадцати пяти на вид, которые травили байки, скрашивая ожидание. Оба были одеты в добротную форму и вооружены короткими мечами. На специальных ремнях на левом бедре крепились кинжалы, а на перчатках сверкали яркие камешки, от которых исходила какая-то энергия. Их совершенно не смущало, что господин ничуть не улыбался, слушая забавные истории, и они продолжали наперебой рассказывать что-то, едва не разыгрывая сценки по ролям. Спустя одну логическую цепочку и два тычка от человеческой части, Бланш понял, что они были охранниками Калеба. Его верными слугами.

Правда, осталось непонятно, почему им позволялись такие вольности, как громкий смех и кривляния.

Они прекратили дурачиться лишь тогда, когда Бланша подвели ближе, и склонили головы в почтении. Даже их кони, которых привели некоторое время назад, присмирели. Калеб остался единственным, кто спокойно отреагировал на его появление, а потому без лишних разговоров вскочил в седло.

— Отправляемся, — сказал он.

Калеб направил Бланша вдоль дорожки, сперва взяв медленный темп, и охранники поскакали следом, снова попытавшись завязать разговор. Судя по тому, что Калеб не прерывал их и не велел заткнуться, он был не против. Вероятно, он воспринимал болтовню охранников как белый шум. Бланшу же стало любопытно, о чем они говорили, и его человеческая часть снова попыталась взять верх. Она принялась прислушиваться, жадно впитывая информацию, которая по бόльшей части представляла собой очередные россказни о похождениях кого-то из стражи и том, насколько плачевно всё закончилось для бедолаги.

Судя по всему, где-то во дворце служил очень невезучий парень, для которого каждая встреча с девушкой заканчивалась катастрофой. Некоторые считали, что его прокляли, пусть такая магия давно ушла в ранг забытого колдовства. Другие предполагали, что боги решили так посмеяться над ним, и ему следовало отправляться в храм, чтобы вымолить прощение. В противном случае, его до конца жизни будут преследовать неудачи, а о семейном счастье придется забыть. Несмотря на то, что из уст охранников истории о несчастном парне звучали очень весело, Бланшу стало его жаль. Он даже резко распахнул крылья на очередном взрыве хохота, чтобы прервать их.

— Достаточно, — сказал Калеб. — Сменим тему.

Охранники недоуменно переглянулись, выдержав паузу в несколько секунд, но тут же нашли, о чем ещё поговорить.

— Ваше Величество, правда, что в этом году вы будете вести Великую Охоту? — спросил один.

— Конечно, гений, — мгновенно отозвался второй. — Лишь император может возглавлять такое событие. Совсем дурак, что ли?

— Не дурак! Просто Его Величество очень юн. Может быть, он решит не проводить праздник в этом году.

— Ты сомневаешься в Его Величестве?!

— Кто ещё из нас дурак! Я лишь переживаю, чтобы всё было в порядке. Хорошие охранники так и делают.