Человеческая часть Бланша, наконец, сумела перехватить управление телом и заставила его кивнуть. Глед улыбнулся, мягко и добро, словно ребенку. Бланш расслабился и заклекотал, обрадовавшись. Впервые за долгое время он почувствовал прилив сил. Надежда расправила крылья, захотелось летать, играть, бегать… Однако вдруг холодный металл коснулся шеи. Бланш замер. Глед с острым, как тысяча стрел, взглядом вытащил клинок, и в воздухе запахло кровью. Стало опасно. Страшно. Бланш четко понял, что любое неосторожное движение могло стать последним, а потому полностью перестал шевелиться. Внутри подсознания человеческая часть, что было сил, пинала животную, коря её за глупость и поспешность, а та, признав ошибку, заходилась горьким воем.

— Запомни, гиппогриф, — тихо, но твердо сказал Глед. — Если ты хоть когтем тронешь Его Величество, я вырву твои кишки, обмотаю их вокруг твоей шеи и буду душить тебя ими до тех пор, пока ты не сдохнешь. Знай, что я буду следить за каждым твоим шагом. Тебе не удастся скрыть от меня ничего, будь то злость, обида или план убийства. Не делай глупостей, будь предан Его Величеству, и твоя жизнь останется в безопасности. В противном случае ты не просто станешь моим врагом. Ты будешь трупом. Усёк?

Глед немного опустил меч, и Бланш медленно кивнул.

— Славно, — всё тем же угрожающим тоном сказал мужчина. — В таком случае, пока мы союзники, но я не спущу с тебя глаз, — сказал Глед, а затем опустил клинок. Темная аура рассеялась. Стало легче дышать. — А теперь предлагаю дождаться Карда. Хочешь ещё немного поговорить?

Бланш покосился на него с тревогой и недоумением, а затем медленно и крайне осторожно кивнул. Глед улыбнулся и опустился под дерево, предлагая лечь рядом. Следующие полчаса он задавал разные вопросы, спрашивал названия предметов и рассказывал истории о том, каким прекрасным ребенком был Калеб. Оказалось, он служил ему больше десяти лет, а потому видел все его взлеты и падения. Он всегда был рядом: и в мирное время, и в бою, и даже когда прошлый император погиб. Именно Глед и Кард взяли на себя обязанности по подсчету раненных и убитых, а также организовали оборону лагеря и разыскали выживших капитанов. Они были верными слугами Калеба — преданными ему до глубины души.

Бланш между строк прочел посыл, который закладывал в слова Глед. Он говорил, что отдаст жизнь за Калеба и уничтожит любую угрозу, что встанет у него на пути, даже если это будет стоить ему жизни. В эти слова верилось. Впервые с тех пор, как осознал себя, Бланш ощутил дыхание смерти. Наконец, до животной части сознания дошло, насколько нужно быть осторожным, чтобы голова не покатилась по земле.

— А вот и я! — прокричал кто-то совсем рядом, и солнце снова вышло из-за облаков. Лучи осветили Карда, который несся к ним, потрясая какой-то тетрадью и широко улыбаясь. Глед закатил глаза. — Правда, я быстро?

— Тебе нет равных, — протянул он. — Где верховный маг и что это за тетрадь?

Кард плюхнулся на землю.

— Верховный маг сказал, что не может прийти, потому что пытается понять, как вернуть Бланша в прежнее состояние, — протараторил он. — Его Величество очень зол. Он и впрямь может отправить его на плаху, если в ближайшее время тот не добьется успеха. Я смог выпросить у него записи исследований. Там всё о том, как менялись души других животных, над которыми работали до того, как решили провести ритуал над Бланшем. Верховный маг сказал, что должно помочь.

Кард протянул тетрадь, и Глед стал быстро листать её, пробегая глазами по строчкам. Бланш переглянулся с Кардом, и они оба захлопали глазами, не зная, что делать дальше.

— Так много всего… — пробормотал Глед, листая. — Мне потребуется время, чтобы прочитать. Как долго мы можем пользоваться тетрадью?

— Верховый маг не сказал, — пожал плечами Кард. — Не думаю, что она ему скоро понадобится. Он с другими записями возится.

— Отлично, — Глед решительно встал. — В таком случае, я быстро прочитаю всё, а потом вам перескажу. Тогда и подкорректируем план. Согласны?

Решение было принято единогласно. Завершив тренировку на более позитивной ноте, они выдвинулись обратно к стойлу, ведя Бланша под уздцы. Время близилось к полудню. По обыкновению, мужчины разговорились, но на сей раз не стали шутить.

— Пока был у верховного мага, случайно подслушал один разговор, — сказал Кард, понизив голос.

— Случайно, точно, — протянул Глед, ухмыльнувшись, и тот беззаботно пожал плечами. Впрочем, легкость слишком быстро стекла с него, и это не осталось незамеченным. — Что там обсуждали эти чудики?

— Осаду Рипсалиса, разумеется. Сколько времени прошло, а город до сих пор не удалость взять. Они считают, что глупо тратить ресурсы, поддерживая осаду, и нужно отступить.

Кард покосился на товарища.

— С каких пор маги стали экспертами в военном деле? — отозвался Глед. — Их задача — создавать артефакты на тигиллах, которые помогут нам в быту и в бою, а не лезть в политику. Лишь болтать горазды.

— Я тоже так думаю, но… — мужчина отвел взгляд и потер шею. — Ты же знаешь, что не только они так думают?

Глед раздраженно уставился на него.

— Не я, клянусь! — поспешил откреститься Кард. — Я всецело поддерживаю Его Величество, не сомневайся. Вот только среди простого народа пошли всякие разговоры, а некоторые даже опустились до открытого осуждения. По правде говоря, это коснулось даже знати, и меня это беспокоит.

— Знати? — переспросил Глед и крепче сжал поводья. — Это плохо. В казармах тоже перестали держать языки за зубами. Боюсь, как бы империя не разделилась из-за этой беды, и на Его Величество не обрушилась критика. Он и так работает на износ, пытаясь взять всё под контроль. Если против него выступит агрессивно настроенная фракция… страшно представить, к чему это приведет.

Кард закивал, а затем осмотрелся по сторонам, проверяя, нет ли кого поблизости.

— Кое-кто уже вспоминает прошлое, — совсем тихо сказал он. — Первый брак императора Корнелиуса.

Бланш повернулся, чтобы лучше видеть их, и попытался понять, о чем они говорят. В памяти не нашлось ни единого воспоминания о первой жене бывшего императора, и перед глазами вставал только образ Амелии. Интуиция подсказала, что нужно внимательно прислушаться к мужчинам. Они могли дать ценную информацию о состоянии дел, и в ней нуждалась человеческая часть сознания Бланша. К счастью, даже Глед не посчитал его достаточно разумным, чтобы скрывать политические дрязги. Это было не удивительно, ведь трудно было ожидать, что гиппогриф, пусть и весьма смышленый, будет в принципе понимать что-то в военном деле, престолонаследовании и внутренних делах страны. По большому счету, Бланш с трудом осознавал, о чем шла речь, а потому пытался лишь запомнить столько информации, сколько получится. Позже, когда он научится мыслить лучше, ему предстоит переосмыслить всё это и сделать выводы.

— Брось, это наименее вероятное событие, — отмахнулся Глед, но нахмурился, когда не встретил ожидаемой реакции. — Постой. Твоя семья перестала поддерживать Его Величество?

— Нет. Вернее, не полностью, — сказал Кард и отвел взгляд. — Просто в них есть сомнения, причем не беспочвенные, поэтому они рассматривают все варианты.

Глед цокнул.

— Когда ты начинаешь говорить так витиевато, я начинаю нервничать.

— Ну, прости. Воспитание дает о себе знать.

— Но я понимаю беспокойство твоего рода, — вернулся он к теме. — Его Величество так молод, но в его руках оказалась целая империя. Даже учитывая помощь советников, ему приходится решать очень много вопросов. В том числе, связанных с войной, истощением тигилловых шахт и осадой Рипсалиса.

— А учитывая то, что город не смог взять даже Непобедимый Корнелиус, дела выглядят особенно паршиво.

— Знаешь, я думаю, что госпожа Амелия права, — сказал Глед, потирая подбородок. — Если удастся взять Рипсалис, это решит многие проблемы. Как минимум, Его Величество утвердится на престоле и его право на трон перестанут так оспаривать. Народ поверит в него и сплотится, и тогда никакая сила извне не сломит его.