— Ваше сиятельство! — Тяпкин размахивал документом, будто святыней. — Дело государственной важности! На кону судьба империи!

Следователь кричал так, словно его голос мог остановить пулю.

— Сначала схватить — потом разбираться! — рявкнул командир стражи.

Опять протокол. Всегда этот проклятый протокол. Я обернулся к своим. Лола сжимала кулаки. Даша уже собирала тьму вокруг ладоней. Саша проверяла оружие. А Тяпкин нервно улыбался.

— Выбора нет, — сказал я. — Пробиваемся дальше, но никого не убивать!

— Граф, вы с ума сошли? — Кузьма смотрел на меня так, будто я предложил станцевать вальс на минном поле.

— Возможно. Но безумие — единственная логика в этом мире.

А Тяпкин качнулся и рухнул в обморок. Документ выпал из его рук. Я усмехнулся и подобрал его.

— Вот так всегда! Суровый следователь, а нервы как у барышни на первом балу. Хотя он прав — мы все, скорее всего, умрем, если ворвемся к императору с такой наглостью.

— Тогда зачем? — спросила Даша. В ее голосе не было страха — только азарт.

— У нас есть шанс. Маленький, но есть. Если дадут сказать хоть слово — может, проскочим. А если нет… Стоять на месте — значит сдаться императрице. А я не привык сдаваться.

Сразу призвал Ростка — тот подхватил бесчувственного Тяпкина на руки.

— Вперед! — крикнул я.

И мы рванули к дворцу. Первые выстрелы уже прозвучали, когда мы пересекли половину двора. Пули свистели мимо.

— Даша!

Она уже тянула тьму — вокруг нас сгустился купол из черной материи.

— Костя, — Лола выдохнула сквозь адреналиновый хрип, — а если мы ошиблись? Если император даже слушать не станет?

— Значит, умрём красиво, — бросил я, перепрыгивая клумбу с розами. — И это, знаешь ли, тоже искусство.

Росток тащил Тяпкина на руках, не сбавляя темпа. Вокруг гремела стрельба — кто-то орал приказы, а кто-то шептал молитвы.

— Костя! — Саша ткнула пальцем вперёд. — ОМОН! В полном составе!

Она была права. Перед входом выстроились чёрные фигуры в броне — не гвардейцы-позёры, а настоящие волки войны.

— Ну и красота, — пробормотал я. — Сейчас точно будет весело.

Даша стиснула зубы и усилила купол. Я видел, как она бледнеет — магия жрала её силы, а мы уже были по уши в долгах перед жизнью.

— Костя… — прошептала она. — Я долго не выдержу.

— Не надо долго. Надо — до двери.

До спасения оставалось метров пятьдесят. Пятьдесят метров между нами и аудиенцией с императором. Или между нами и смертью. На этой дистанции разница — чистая формальность.

Тяпкин очнулся на руках у Ростка и заорал во всю глотку.

— Стойте! Я следователь! У меня документы!

— Заткнись, — бросил я без оглядки. — Сейчас не до бумажек.

А омоновцы открыли по нам огонь. Автоматные очереди били ровно и хладнокровно. Купол Даши затрещал, пошёл паутиной трещин.

— Костя!!!

— Вижу!

Я выжал последние крохи силы и поднял земляную стену перед собой. Грязь и камень рванули вверх, заслоняя нас баррикадой — временной, хрупкой, но всё же преградой.

— Лола, держи правый фланг! Саша — левый! Даша, экономь магию!

Мы мчались к дворцу сквозь хаос и разруху. История запомнит тот день. Только вот вопрос, как день триумфа или день позора? Хотя какой там выбор… Его никогда не было.

Земляная стена рухнула под автоматной очередью, рассыпалась в грязь. Я нырнул за мраморную колонну, осколки впились в щеку. Ключица горела болью — каждый удар сердца отдавался адским молотом. На бегу вытащил из кольца флакон с эликсиром для костей. Жидкость цвета старой крови пахла тухлыми яйцами. Залпом опрокинул её в себя, морщась от мерзости.

— Костя, что ты пьешь? — спросила Лола, прижавшись к соседней колонне. Дышит часто, а глаза бешеные.

— Коктейль «Последний шанс», — процедил я сквозь зубы. — Семейный рецепт.

Достал ампулу с магическим обезболом. Игла вошла в вену легко. Волна холода разлилась по телу и боль отступила до уровня фонового шума. Теперь можно было думать, а не просто выть от агонии.

— Костя! — Лола перекрикивала стрельбу. — Как мы найдём императора? Тут же дворец размером с город! Даже если найдём — как прорвёмся? Охрана на каждом углу!

Её голос бил по мозгам сильнее автоматных очередей. Живой страх, злость и упрямство в каждом слове. Вот за это я и собираю таких людей вокруг себя — когда всё рушится к чертям, они не теряют себя.

— Императоры любят эффектные появления, Лола. Значит, пусть весь дворец увидит наш выход. Нам нужен шум, мы его устроим.

В этот момент я понял — назад пути нет. Только вперёд! Прямо через огонь и сталь, туда, где решается судьба всех нас. Даша влетела в разговор на бегу, голос дрожал — не от страха, а от того напряжения, которое скручивает нутро в узел.

— А если мы нарвёмся на саму императрицу? Думаешь, она упустит шанс прикончить нас под шумок?

— Одной головной болью меньше, — я ухмыльнулся. — Императрицы во дворце нет, она сейчас за стенами крошит императорскую гвардию, как мясник.

Кузьма с Лёней переглянулись — лица побелели.

— Не может быть… — выдавил Кузьма. — Значит, тот убийца в плаще — это она? Граф, как вы это поняли?

— Почти сразу, — я хохотнул. — Она сломала мне ключицу одним щелчком. А потом едва не прикончила Красного. В империи таких магов по пальцам пересчитать, и почти все из семьи императора. Так что, когда она увидела нас возле дворца, решила сама всё закончить.

Саша перезарядила пистолет на бегу.

— Костя, да толку-то! Она всех там перебьёт и за нами придёт.

— Не дождётся, — я поднялся, чувствуя, как эликсир зашевелился в крови. — У меня есть план. Во-первых, магическая аура императора должна быть как маяк, найдём по ней. Во-вторых, здесь полно важных персон — министры, родня, политики. Берём кого-нибудь из них в заложники и идём к императору под прикрытием.

— Ага, — Лола кивнула. — А потом он нас всех повесит. Классная перспектива. Погнали!

И мы ворвались в главный холл, будто шайка пиратов на абордаж. Мрамор под ногами сияет, потолок теряется где-то в облаках, люстры звенят от взрывов, портреты предыдущих правителей глядят с укоризной.

Я закрыл глаза и нащупал магию — мощный источник бился где-то в восточном крыле, этажей на три выше.

— Туда! — показал я направление. — Но нужен проводник.

И тут судьба подкинула нам подарок — из-за колонны выскочил мужик в дорогом костюме, лицо багровое, глаза навыкате. Узнал его сразу — министр внутренних дел Сухарев. Коррупционер высшего сорта и трус до мозга костей.

— Стоять! — рявкнул я.

Министр замер на месте.

— Г-граф Царёв⁈ Что вы… что вы здесь делаете?

— Экскурсию веду, Валентин Петрович. А ты сегодня наш гид.

Лола подлетела к министру и ловко заломила ему руки за спину. Сухарев взвизгнул.

— Я ничего не знаю! Я просто шёл в туалет!

— Ну так веди нас к императору. А туалет потом найдёшь, если доживёшь.

— Вы с ума сошли! Меня же за это расстреляют!

— Тогда не тормози, а то расстрел начнётся прямо сейчас.

Я посмотрел на своих — живые глаза, злость и решимость вместо паники.

— Да нас всё равно пристрелят, — бросила Даша, ухмыляясь сквозь страх. — Отличная компания подобралась, террористы, министр и парочка самоубийц.

Мы шли по коридорам дворца, Сухарев впереди, наш дрожащий живой щит. Охранники видели знакомое лицо, и пальцы у них замирали на спусковых крючках. Министр всхлипывал, шептал молитвы сквозь зубы, но дорогу показывал исправно, инстинкт самосохранения сильнее чиновничьей трусости.

— Граф… — Тяпкин наконец пришёл в себя и зашептал мне на ухо, — а если император даже слушать нас не станет? Если прикажет стрелять сразу?

— Тогда, Тяпкин, ты наконец увидишь смерть вблизи. Образовательная экскурсия, не благодари, — ответил я, не сбавляя шага.

Мы поднимались по лестнице. Каблуки Лолы стучали по ступеням, как молотки по гробу. Сухарев хрипел и бледнел с каждым шагом, а я вдруг подумал — утром я был обычным графом с обычными проблемами, а к вечеру террорист с министром под мышкой.