– Тихо, тихо, сейчас.

Я очнулся в кладовке. Наталья ослабляет ремни и разбирает кольчугу – те лохмотья, что остались. Хорошая кольчуга и ватник хороший. Отдельными кольцами кольчуга разорвала ватник целиком, до кожи тела добрались не больше десяти. Не знаю, чего больше – боли или чего другого, когда из кожи вытаскивают кольца.

– Тихо, тихо, – шепчет Наталья скорее себе, мое шипение и так тихое.

Открываю глаза. Огонь освещает кладовку, тепло. Наталья вытаскивает кольца. Сейла смазывает раны чем-то вонючим, эта вонь и привела меня в сознание.

– Сколько? – морщусь я и от вони, и от звуков выстрелов.

– Минут пять, – правильно поняла мой вопрос Сейла, – тварь сбежала. Порядок восстановлен, позицию держим, задачу выполняем.

Нет. Это Ник отвечает.

– Хорошо, иди, я уже нормально, да нормально.

Сейла несогласно качает головой, но молчит.

– Наталья, тут должны быть рубаха и ватник с кольчугой.

– Поняла, сейчас найду.

Наталья движется уже хорошо, чуть притормаживая на поворотах, но лучше остальных.

От мази боль притупляется, но вонь заставляет свалить подальше.

– Вот, твой размер. – Наталья протягивает мне рубище: грубая выделка, серая – где же ты раньше была? Знаю я такие рубища, очень крепкая ткань.

– Здесь сколько рубищ?

– Три полных комплекта должно быть, – отвечает Ник.

– Шестьдесят?

– Должно быть!

– Отправляй, организуй, чтобы все переоделись, ну и отдохнули, погрелись. Заодно вопросик запишем, почему нам выдали нитки, когда у них есть плотное рубище.

Впрочем, подумал я, кого эти вопросы волнуют? Их уже только основных с десяток.

Хм, а ведь хорошая мазь: боль, конечно, осталась, но состояние лучше, я встал. Чуть замутилось в голове, значит, крови не много потерял. Надел рубище – плотная ткань, не такая приятная, как нитка. И ватник получил пообъемнее, и застежек-утяжек больше. А вот кольчуга такая же, как у всех – тот же металл, та же вязка. Наталья помогала как могла.

– Ты уже достаточно бодрая. Как остальные? Кроме этих двоих. – Я указал на Сейлу с Никифором, которые готовились идти на позицию.

– Марса, – девушка махнула рукой на ближнюю койку, – плохо. В себя еще толком не пришла. Ларда через часик нормально будет, непонятно воздействие.

Я оглянулся в поисках, но аналитик уже вышел.

– Да, мне тоже интересно, что вас так выбило. Ладно, считай себя пока дежурной по лазарету, чтобы тепло было потом, Ларда дежурит. Сейла! Никифор! Никифор, позывной какой?

– Ник, – ответила за него Сейла.

– Нет. Значит, пока будет Фор. Идите на второй уровень к Лому.

Сейла кивнула.

Мы вышли вместе. Стало темнее, видимо, из-за облаков. Погода здесь меняется быстро. Элиф с двумя стрелками сидит у костра, пьют чай. Периодически звучит выстрел, чаще осечка.

Подошел к краю – копошащаяся масса нашествия лениво выбрасывала щупальце на стену крепости, полностью сосредоточившись на ней. Соседнюю башню бой слегка задевал, нас вообще не касался.

– Скоро стемнеет, – подошел Санд, – активность тварей падает.

– Сколько зарядов потратили?

– Треть, хорошо осечек мало.

– Соседи стреляют в два раза чаще, минимум половину потратили.

– Да, возможно, – кивнул Санд, – скорее всего, к ним ночью караван отправят.

– Хорошо, если так. Завтра будет жарче, наверное.

– Второй день всегда основной, – то ли спросил, то ли ответил Санд.

– Почему в комнате отдыха только три койки? – спросил я. На самом деле, конечно, без разницы, может, они экономят.

– Башня только в эксплуатацию введена.

– Ну, то есть ты не знаешь.

Санд помотал головой.

– Организуй Лома с Ником сюда, пока затишье.

Лому тоже досталось, голова обмотана, левый глаз налился кровью, но ходит бодро, даже повеселел, что ли.

– Так, господа мои, товарищи…

Пу-у-умш – грохнул выстрел, я поморщился, взглянул на Ника.

– Стрелки – молодцы девушки, – заулыбался аналитик, – редко, но метко!

– Ага, первый вопрос: как мы эту гончую прозевали?

– Я поспрашивал. – Ник пожевал верхнюю губу. – В своих секторах их никто не видел.

– Да етить их, Лом, что произошло?

– Появилась незаметно, но нападать не спешила, игралась, почти сразу ты стрелков привел. Как сбежала, никто не видел.

– Живучая гадина? – спросил Санд.

– Не то слово, Санд, не то слово, – покачал я головой.

– Пока ей лапу… не оттяпали, тварь игралась, – продолжил Лом.

– Что никак не вяжется с нашествием, – задумчиво произнес Ник.

– Ага, – поддержал я, – людей разделить на смены, отправить отдыхать. На то, что ночью будет тихо, рассчитывать не будем, поэтому треть спит, треть отдыхает, треть дежурит. Лом, Санд, организовать и отдыхать, спать с первой сменой. Ник, спать со второй, третьей, я с третьей. Пока, кроме гончей, неожиданностей почти не было?

– Почти, – сказал Ник. Лом закивал.

– Почти, но будут, – сказал я, почесав кольчугу – зачесались раны резко и все сразу. – Все, Лом, пошли вниз.

– Зачем делать такие башни? – неожиданно спросил Лом, когда мы спустились. Второй уровень был еще темнее.

– Эта или вообще?

– Вот зачем второй уровень?

Вопрос был риторическим. Наверное. Во всяком случае ответа у меня не было, я просто пожал плечами.

– Сейла, Фор! – позвал я. – Как состояние?

– Норм, – ответила Сейла. Фор кивнул.

– Лом, эти двое первыми дежурят. Двое у костра, отдыхать. Забирай Маута – и спать, Элифа тоже, да и Деда тоже.

Странное это все же сооружение, тут я согласен с Ломом. Две площадки, соединенные коридором. Посередине коридора лестница на третий и первый уровни, тут же место для костра. Я прохаживался от края одной площадки до края другой. Фор прохаживался вдоль края одной, Сейла стояла посередине второй площадки, хмуро наблюдая за полем и мной.

– Не хмурься, морщины будут.

– Тебе-то что? Замуж не возьмешь?

– Даже не рассчитывай, мое слово крепче гороха.

– Слова еще не дала, да и я…

– Да знаю, дочь кого-то из верхушки клана, не моего уровня.

– Ты сдался?

– Сама же сказала, я еще не ввязался в бой, чтобы сдаваться. Слушай, на что ты так взъелась на меня с первого дня обучения?

Сейла улыбнулась. Эх, хороша, хороша Маша, да не наша.

– Следи за периметром, Сейла! – не дал я девушке ответить. – Особенно за подступами к башне, с середины площадки не увидишь, подойди ближе к краю – здесь видно лучше. Взгляд не фокусируй, просто веди от края до края. Так глаза меньше устанут. Чтобы не терять внимательность, лучше прохаживаться, так и не замерзнешь.

Первая смена до сумерек прошла в том же темпе – вяло. Мы периодически стреляли, я все так же ходил между площадками, иногда захаживал на третий уровень. Разбудил Лома с Сандом. Глаз Лома покраснел еще больше, да и вокруг глаза образовался ореол.

– Видишь?

Тот прикрыл здоровой глаз рукой.

– Не очень.

А вот нашествие и не думало стихать, вяло, но накатывалось на крепость. Наши стрелки в темноте ничего не видели, и если с крепости периодически взлетали осветительные ракеты, то у нас темень полная.

– Ночью получше будет, – пообещал Санд, – глаза привыкнут.

Не стало, глаза привыкли, но каждый выстрел слепил. Ну и, как мотыльки на огонек, в нашу сторону устремился поток.

Твари пяти видов. Ледяные павианы и красные мартышки. Раксы, парги и кусы, ну и по низу таранокоги…

Таранокоги – твари большие, но до второго уровня не дотягивали, впрочем, их опасность в том, что они могут нашу башню сложить пополам, а потом в грунт втоптать. Но они и днем-то плохо видят, а ночью тыкаются только – башня вибрирует.

Лом молотком сбивал павианов и мартышек, не только выкидывал их с площадки, но и, скорее всего, повреждая фатально.

Все остальные – мелочевка, опасная массой. Массу мы и мешали создавать.