— Постой, то есть их можно просто вот так взять и заткнуть? Силой запереть химеризацию цвета?

— Не я. Лишь в месте силы. Здесь. Ты — король. Ты можешь. Сможешь. Когда вернёшь брата.

Никогда прежде цвет не был настолько разговорчив. Причём это был не поток желаний, как от других цветов, а вполне осмысленный диалог.

Что ж, это объясняет, почему я до сих пор не начал сходить с ума. По времени уже давно пора бы. В таком случае очень хорошо, что я не потратил драгоценный эликсир, хоть и сомневался по иной причине.

Стелящийся под ногами туман обогнул двери и вперёд меня устремился внутрь, на первый этаж башни.

Покрытое столетиями царствования пыли широкое пространство. Довольно пустынное, если не считать каких-то сломанных предметов мебели у стен. Выцветшие гобелены, какие-то статуи. Несколько громадных картин.

Вот последние, кстати, умудрились сохраниться. Ашер слегка подул ветром, снося тысячелетний слой пыли и открыл нам поразительный по уровню сложности и детализации портрет девушки с бирюзовой копной длинных волос.

Девушка была сиинтри. Должно быть, та самая королева, заражённая пустотой.

В её глазах художнику удалось передать и это. Тоску, боль и безмолвное отчаянье. Такие глаза могут быть только у того, кто потерял близких и смысл жить. Или у пустотников…

При этом всё остальное в картине резко контрастировало с этим — улыбка на лице, развевающиеся волосы и богатые одежды тари. Только коты добавляют в одежду столько всяких ленточек и так любят длинные балахоны.

Если не смотреть в глаза, я бы сказал, что эта сиинтри космически милая и счастливая принцесса. Интересно, какой у неё был голос?

— Чего застыл, шеф? — вырвала меня из задумчивости Рена. — Тебе знакома эта няшка?

— Нет, конечно. Это миирам’торрин небесного короля.

— Нэриндарк’сиин тар Китанэль а’тер Сориан-тари, — прочёл Балтор. Гверф в очередной раз удивил своими познаниями в кошачьем народе.

— Знаешь язык древних котов? Его вроде бы даже среди самих котов мало кто знал.

— Считали тари, что в древнем слове сила есть, — равнодушно сказал гверф. — Тер — сути имя. За ним обычно пишут род или призванья знак, али особый путь. А — уточнение, тер — то же, что и тар, когда идёт вторым. «Небесный» значить будет «Сориан» в кошачьем древнем. Это про город, думаю. А само «тари» сразу принадлежность к роду, оно же значит земли или территорию котов. У слова «тари» среди тари значений множество, а не одно. Начальное же…

Гверф задумался. Имя больше напоминало моё, чем типичное имя тари.

— Нэрин из семьи Дарк рода Сиинтри, — задумчиво сказал я. — Она из моего народа.

— То-то я смотрю вы немного похожи, — хмыкнула друид. — И имя у тебя тоже заканчивается на «дарк». У Фай и Рай совсем другие имена.

— У нас много похожих окончаний, — я пожал плечами. — Лично я знаю даарков, ларков и ещё пару похожих. Я из древнего клана рейнджеров, и кошачьих правителей у нас в роду не было. Да и вообще котов. Хотя… у неё ведь и не было потомков, как я понимаю. Никогда не слышал о том, что у Небесного Короля были дети. Так что чисто теоретически она могла быть сестрой кому-то из моих далёких предков. Очень маловероятно, конечно, иначе я бы знал. Но соглашусь — забавное совпадение.

Если среди моих родственников была королева Мёртвокотья, Айрэсдарк не могла об этом не знать. Среди сиинтри мало кто интересуется точной генеалогией, разве что самых известных предков вписывают в мелодии или называют их инструменты их именами. Но прабабка была не из таких, и тщательно собирала историю нашей семьи.

— Ух тут и пыльно, — заметила Неонора. — Я даже следы оставляю на полу, как в снегу. Ашер, может, выдуешь отсюда всё?

— Не стоит, — вмешался я. — Ещё опрокинем что-то или активируем случайно ловушку. Это всё таки главная башня города. По идее, самое страшное место Мёртвокотья.

— Как-то пусто для самого страшного места, — хмыкнула Ули. — Всё ещё ничего не вижу. Но здесь серебро даже между этажами. По крайней мере над нами точно серебряное напыление.

По идее, покои короля были где-то наверху. А внизу — подвал или сокровищница. Или ванная комната. Тари почему-то всегда строили их в подвале. Хотя, у них вообще были какие-то сложные связанные с купанием ритуалы.

Вокруг центрального зала первого этажа шла спиральная лестница наверх. А под ней — спуск в подвалы башни.

БАХ!

Я вздрогнул, как и все остальные, и резко обернулся ко входу. Именно оттуда раздался хлопок.

Но у двери было тихо. Створки ворот просто захлопнулись за нами, будто от ветра.

Тем не менее по телу пробежали мурашки. Кольнуло нехорошим предчувствием.

Мерцанием я оказался у двери и осторожно попытался приоткрыть.

Тщетно. Створка ворот не поддалась даже близко.

Выходит, это ловушка? Мы в западне⁈

В ответ перед глазами повисло полупрозрачное послание от великого отца.

«Добро пожаловать в башню Небесного Трона»

— Это что, данж? — нахмурилась Неонора.

— Никогда не видела, чтобы инстанс начинался так, — покачала головой Рена. — Где список участников, рекомендованные требования и подтверждение согласия на вход?

— Что ж, нам в любом случае наверх, — как можно безразличнее пожал я плечами.

На самом же деле стало ещё больше не по себе.

Я призвал рейлин и пустил по нему силу многоцветья. Оружие тари снова засияло перетекавшими друг в друга цветами. Китаровый диск будто ожил и теперь мало походил на холодный металл.

Мерцаниями, я оказался на лестнице и сразу начал подъём.

Следом направились и друзья, но я жестом их остановил.

— Держитесь на расстоянии. Если что, моя смерть не будет окончательной.

— Зато душа на все тела у тебя одна, Лиин. Это же пустота! — заметила Неонора.

Что ж, это тоже верно…

Ещё одно мерцание — я старался передвигаться короткими порталами, чтобы в случае чего стать неожиданностью для врага. Вот только врага не было.

Всё оказалось намного хуже…

— Мастер? — с удивлением спросил Ашер.

Я обернулся на его голос и увидел хану, готовившегося идти наверх замыкающим. Взгляд выше — вся моя группа бодро топала следом за мной наверх.

Шедшая сразу за мной Улинрай скрылась в проходе на верхний этаж, и в то же время выходила у меня за спиной с лестницы вниз.

Пространственная ловушка…

— Шеф? — послышался удивлённый голос Рены.

— Ашер? Что ты тут… стоп… — растерялась оури.

— Ловушка, — повторил я уже вслух. — Этот этаж зациклен. Какая-то магия пространства…

— Иллюзия…? — задумчиво спросила Нео.

Я молча пожал плечами и пошёл к центру зала.

В чём смысл? Ловушка от грабителей? Не думаю. Сила пустоты? Проклятие хочет таким образом вызвать у нас отчаянье, заперев здесь? Как-то глупо, с учётом количества голодных одержимых вокруг.

— Может, нужно что-то сделать? — спросил Ашер. — Смотрите, предметы на столе немного изменились.

Хану шагнул вперёд, и принялся пристально рассматривать длинный ряд металлических кубков. Между ними стояли небольшие тарелки с фруктами. Разумеется, вся пища была отравлена пустотой, это было видно даже невооружённым глазом.

— Мастер Лииндарк, — первой аномалию заметила Райенмай.

Девушка указывала на картину с бирюзововолосой девой сиинтри.

Теперь о принадлежности к пустоте говорили не только полные отчаянья глаза, но и их неестественный для сиин лиловый окрас. Весь образ девушки преобразился — теперь её красота не только притягивала, но и пугала, отдаляла и наводила на мрачные мысли.

А на руках у королевы Мёртвокотья появился грубый бочкообразный силуэт пустотного зверя. Такая себе смесь волка, рыси, саблезубой крысы и кабана с бивнями. Грива чудовища пылала вязким пустотным пламенем. Знакомая зверушка, только ещё упитаннее обычного.

Картина будто бы ожила… нет, она действительно была живой!

— Враги! — громогласно рыкнул Балтор. Затем его фигура расплылась в мерцании и с глухим металлическим звоном тяжёлый щит врезался в тело одержимого тари.