Амара попыталась напрячь мозг, вспоминая чувство знакомости, которое она испытала, когда встретила его на вечеринке, и внезапно это пришло ей в голову — напряженный мужчина, темный голос, гипнотические глаза. Мужчина, который пришел к ней после одной из ее первых конференций и методично говорил с ней о том, как помочь своей жене справиться с потерей ребенка и о воспитании детей.

Его жена.

Его жена.

Ее глаза столкнулись с зелеными глазами Луны. Все это сошлось в ее голове. Вопрос о беременности, то, как она смотрела на Темпест, поведение. Она была беременна один раз и потеряла ребенка. Ее взгляд метнулся к Тристану, гадая, знает ли он. Глядя на мужчину, она пришла к выводу, что он не знает, потому что он бы сказал ей, если бы знал. Если и было что-то, о чем Тристан когда-либо говорил с ней, так это о том, как помочь людям, которых он любил, справиться и исцелиться от дерьма, о котором он не знал.

Данте позвал ее сзади и заставил развернуться, отложив свои выводы на потом. Это снова расставило приоритеты. Ее срыв и прозрения могли подождать. Все остальное могло подождать.

Прямо сейчас ей нужно было пойти к Вину и вернуть его, даже если это было не так, как она хотела, чтобы он вернулся. С этой мыслью Амара ушла, чтобы вернуть домой своего лучшего друга.

Глава 36

Морана, недалеко от города Тенебра

Что-то было ужасно, ужасно неправильно.

Морана ехала обратно в комплекс, когда внезапно онемение, которое было постоянным в ее левой руке, начало распространяться на правую. Она попыталась пошевелить конечностями и повернуть руль к обочине дороги, но ее мышцы медленно ослабевали, онемение распространялось от пальцев к запястьям, к локтям, к плечам и вверх по шее к лицу. Ее ноги не двигались, чтобы нажать на тормоза, которые она уже держала, ее рот не двигался, чтобы даже дышать.

Это ощущение напомнило ей о том времени, когда она была накачана наркотиками в клубе, когда впервые встретила Тристана.

Каким-то образом ее снова одурманили.

Человек-тень не мог этого сделать. Он был на расстоянии, держа руки в карманах, и передал ей файл. Она коснулась файла, но он был в перчатках. Может, он был пропитан каким-то нейротоксином, который впитывался через кожу? Но она не верила, что он это сделал. Если только он просто не хотел получить коды и не хотел ее устранить.

Машина мчалась по дороге, направляясь к повороту, где начинался холм, и Морана приготовилась. К счастью, ее скорость была не слишком высокой, и она все еще находилась в равнинной долине, так что она могла снова получить травму, но вероятность смертельной аварии была минимальной. И к счастью, она была пристегнута ремнем безопасности.

Когда машина съехала с дороги и врезалась прямо в дерево, Морана закрыла глаза и попыталась смягчить удар. Ремень безопасности дернулся на ее уже травмированном плече, заставив ее закричать от боли, прорвавшейся сквозь онемение, сила удара резко выгнула ее шею вперед. Ее сумка и гаджеты упали на пол. Из разбитой передней части вырвался пар. Она вознесла молчаливую молитву, чтобы она не ехала быстрее из-за своей травмы, иначе она была бы мертва около машины.

Обдумывая последние несколько секунд, радуясь, что ее разум все еще был немного бодр, она попыталась пошевелиться, как раз когда ее дверь вытащили, ремень безопасности отрезали, и ее тело дернули так жестоко, что она снова закричала. Люди в масках посадили ее на заднее сиденье другой машины, ее зрение затуманилось из-за пятна на очках.

Кем бы они ни были, они быстро уехали и умчались от холма, обратно в город. Морана лежала неподвижно, в сознании, пока они не пересекли город и не помчались на другую сторону, направляясь на запад от границ. К тому времени, как они достигли длинного участка на эстакаде, наркотик полностью ее поглотил.

***

Боль в левом плече вывела ее из бессознательного состояния.

Морана огляделась вокруг, пытаясь собраться с мыслями, медленно выходя из тумана в своем сознании.

Ее руки болели. Она поняла, что висит под потолком, прикованная запястьями, ее ноги едва касаются пола. В эту секунду самоанализа она поняла, что вся надежда, которую она питала для левой стороны руки, исчезла. Боль, которую она чувствовала, исходила с правой стороны. Левая сторона была полностью десенсибилизирована, повреждение нерва было слишком сильным, чтобы выдержать еще одну травму. Если только не произойдет чудо и ей не удастся спастись, она больше никогда не сможет пользоваться левой рукой.

От этой мысли ей захотелось плакать, но она отбросила эти мысли, сосредоточившись на попытке выбраться, хотя и не имела ни малейшего представления, как это сделать.

Она осмотрела место, подвал, может быть, темницу, с серыми бетонными стенами и пустым интерьером. Там не было ничего, кроме одного стула и еще одного набора цепей, зловеще свисающих с потолка справа от нее.

«А, ты проснулся».

Женский голос раздался из темноты перед тем, как послышался стук каблуков по кафельной лестнице. Да, подвал, как в каком-то фильме ужасов в стиле B-Garde. Могли ли они быть немного оригинальнее?

Женщина медленно вышла на свет. Она была пожилой женщиной, может быть, ей было около пятидесяти, с сединой в ее темно-рыжих волосах, уложенных в шикарный боб, и морщинами вокруг лица, одетая в отполированные красные брюки. Совсем не та женщина, которую Морана поместила бы в подвал с цепями, если бы увидела ее на улице. Женщина больше походила на светские клубы и ланчи, чем на преступный мир. Но внешность может быть обманчивой.

Морана молчала, наблюдая за ней. На ее лице больше не было очков, но, к счастью, ее зрение было идеальным для далеких объектов, и женщина оставалась в поле зрения. В ней было что-то знакомое, как будто она уже видела ее раньше, но она не могла понять, что именно.

«Разве ты не хочешь знать, почему ты здесь?» — спросила женщина, ее улыбка была почти материнской, но она была полна манипулятивности.

«Не думаю, что это для кошачьей вечеринки», — съязвила Морана, сохраняя спокойствие и наблюдая, как улыбка сходит с лица пожилой дамы.

«Я же говорила тебе, что она мерзкая», — раздался другой женский голос, и Морана вздрогнула, когда Кьяра подошла и встала рядом со старшей женщиной, сходство между ними было жутким. Они были матерью и дочерью. Вот в чем было сходство? Какого хрена? Неужели Кьяра подговорила свою мать похитить ее? Потому что Кьяра на самом деле была сумасшедшей сукой и охотилась за жизнью Мораны из-за того, что она была с Тристаном? Неужели она действительно была настолько безумной?

«Я должна была догадаться, что это будет бывшая ящерица Тристана», — протянула Морана с большим юмором, чем чувствовала на самом деле, словно ее не подвешивали и она не чувствовала в плече боль размером с целый континент.

«Заткнись, сука», — прошипела Кьяра. «Этот парень — наименьшая из причин, по которой ты здесь».

«И что потом?»

Пожилая женщина посмотрела на свой телефон, как будто ожидая чего-то, а Кьяра усмехнулась, но обе молчали. Пришло сообщение.

«Сейчас начнется кошачья вечеринка». Женщина улыбнулась, и дверь в подвал открылась.

Морана с ужасом наблюдала, как Луна спустилась по лестнице и вошла в комнату, держа на прицеле толстяка в маске, похожего на того, кто ее похитил. Какого черта она там делала?

Луна посмотрела туда, где она находилась — в буквальном смысле — и ее глаза наполнились слезами.

В ужасе Морана наблюдала, как толстяк подвел девушку прямо к ней, под цепи с другой стороны. Мужчина поднял ее руки и привязал к цепям, висящим на земле, ее крик боли был громким, так как ее ноги даже не касались земли как следует из-за ее низкого роста. Волна ярости заполнила ее вены. Это была сестра Тристана. Как он посмел?

«Кто ты?» Морана повернулась к женщине, наконец-то нарушив молчание на вопросах, протрезвев нахрен, потому что она ни за что не станет играть с сестрой Тристана в опасности. Она никогда не простит себе, если что-то случится с девочкой. Она должна была защитить ее — ради Тристана, ради себя, и теперь, когда она встретила Теневого Человека, ради всех них, потому что этот человек убьет их, если что-то случится с ней. Она чувствовала его безумие.