Данте вспомнил, что получил звонок в самый разгар очень жаркого сеанса поцелуя с женой. Он рассказал ей все, чем поделилась с ним Морана, и Амара была ошеломлена, мягко говоря. Но когда раздался звонок о том, что трассировка завершена, триангулируя местоположение до склада в Глэйдстоуне, городе, который ближе к Тенебре, чем к Шэдоу-Порту, Данте немедленно приказал самолету быть готовым и был в воздухе в течение пятнадцати минут.

Вот почему он прибыл раньше остальных. Двое его людей разведывали территорию снаружи, хотя он сомневался, что они найдут что-то незащищенное. Человек-тень не оставил бы ее одну, если бы она не была пешкой в его плане или ловушкой для Синдиката.

Девочка — младшая сестра Тристана, как ему пришлось напомнить себе — выглядела испуганной, и он почувствовал, как что-то дернуло его грудь при взгляде на ее лицо. Он улыбнулся ей, той улыбкой, которая, как он знал, успокаивает других людей, и, к счастью, ее тело немного расслабилось.

Но Данте заметил кое-что еще. Наряду с выражением оленя в свете фар, когда она не сводила с него глаз, на ее лице мелькнула вспышка узнавания.

Это его удивило.

Она знала, кто он.

Как? Это был Синдикат или Человек-тень? Во что, черт возьми, они играли?

Может, это вообще ничего примечательного не было. Может, это вообще не было узнаванием, и он неправильно ее понял. Это было возможно.

Он снова осмотрел ее.

Черт. Он не мог поверить, что это она.

Данте был счастлив, чертовски восторжен за своего брата. Он был тронут и за себя, будучи свидетелем воочию и даже Он инициировал способы найти ее на протяжении многих лет. Он всегда думал, что если и когда они ее найдут, все просто идеально встанет на свои места. Но тогда он был более наивен. Он не знал о глубинах деградации в их мире, уровнях ада, которые были намного глубже, чем кто-либо из них знал. Она была в этих глубинах, и каким-то образом ее выплюнули обратно. И Данте не мог позволить себе быть таким наивным сейчас.

Тогда у него не было жены, ребенка, семьи, которую нужно было защищать, и города, которым нужно было руководить. Теперь, когда он принял мантию, рациональная часть его, та, которая привела его отца к собственной казни, была немного скептически настроена. Он не принимал вещи за чистую монету, и как бы ему ни хотелось раскрыть свои объятия и полностью принять ее и впустить в свою семью, факт был в том, что он еще не знал, какой она была личностью. Она прожила всю свою жизнь под или с Синдикатом, каким-то образом была связана в каком-то качестве с Человеком-тенью и внезапно оказалась у них на коленях из ниоткуда. Он видел, как травма меняет людей. Амара едва спаслась своей жизнью и жизнью их дочери после того, как ее сводная сестра предала их. А совсем недавно он своими глазами увидел, какие шрамы это оставило на Альфе и его семье, когда его давний друг и правая рука предали его.

Данте Марони, за последний год после того, как стал отцом и увидел, какое дерьмо творится вокруг них, стал сравнительно менее доверчивым, чем был. Пока она не докажет, что она не пешка или, что еще хуже, не преступник, который пришел за ними, Данте будет пристально за ней следить. Но он будет радушно ее приветствовать, утешать и быть для нее семьей на всякий случай, если она невиновна и просто жертва своей жизни. Если бы она была невиновна, он бы отдал за нее свою жизнь, если бы это было необходимо.

Но пока он не узнает наверняка, он также собирался держать свои логические рассуждения при себе, делясь ими только с Амарой. На самом деле, он с нетерпением ждал, что она скажет, Ее интуиции и опыту он доверял с закрытыми глазами. Не было души более проницательной в отношении личностей людей, чем его королева. Она знала и доверяла Моране задолго до того, как он или Тристан это сделали. Она сказала ему доверять Альфе, и это было решение, о котором он не пожалел, его отношения со сводным братом со временем улучшились, заполняя пустоту, которую отсутствие Дамиана оставило в его жизни. И несмотря на все признаки обратного, она говорила ему продолжать доверять Вин, и он собирался это делать, пока не увидит доказательств обратного.

Черт, он скучал по Дэмиану, и он точно знал, как он себя чувствует. Данте уважал его решение полностью держаться подальше от мира, который никогда его не принимал. Его брат устроил себе прекрасную жизнь с женщиной, которая его любила, и Данте время от времени проверял охрану, чтобы убедиться, что все в порядке; он смирился с тем, что Дэмиан никогда не вернется домой, что их отношения будут ограничены телефонными звонками через одноразовые телефоны. Хотя это было не то же самое, он знал боль потери любимого брата, чувство, что он не смог защитить его как старший брат, и здесь он мог понять боль Тристана, хотя она была намного сильнее и глубже для другого мужчины.

Данте сохранял на лице успокаивающую улыбку, разглядывая ее прекрасную фигуру, но помимо этого, разглядывая и другие вещи. Она была ухоженной и выглядела отточенной в коричневом свободном блейзере, темных джинсах и кожаных ботинках, все простое, но все дорогое. Данте знал толк в хорошей одежде, и по виду он мог сказать, что это была первоклассная роскошь. На ней было минимум украшений — только изящные серьги-кольца в ушах, кольцо на указательном пальце. Главной приманкой для глаз было золотое ожерелье, прилегающее к ее коже, типа чокера с закрученным узором, который сразу выдавал тот факт, что оно было сделано на заказ.

И это напомнило ему о некоторых вещах, которые он видел в свое время, работая под прикрытием, — одним из них были сексуальные рабыни, которыми он владел. которые носили ошейники на шее на некоторых вечеринках. Их заставляли носить их, приковывать себя к своим извращенным, мерзким хозяевам. Данте сидел на такой вечеринке, вокруг голых мальчиков и девочек, которые были в ошейниках и на поводках, как животные, а люди, управлявшие ими, были монстрами худшего сорта.

При воспоминании Данте внимательно посмотрел на золото на ее длинной шее. Оно не было похоже ни на один из ошейников, которые он видел, и тот факт, что она носила его с комфортом, сидя свободно, указывал на то, что, возможно, это не так. Он надеялся, что это не так. Потому что если это был сделанный на заказ дорогой ошейник на невидимом поводке? Это могло стать проблемой для всех них.

Его разум закружился от вопросов, пока он ждал прибытия Тристана. Данте прибыл раньше, чтобы закрепить место и как можно скорее добраться до нее, чтобы убедиться, что это не ложная зацепка. Тристан и Морана, не имея личного самолета, ждали, пока один из самолетов Альфы заберет их и привезет. Данте позвонил этому человеку и сообщил ему новости, спросив о Глэдстоуне, так как это был не тот город, о котором они имели много представления, но у Альфы были здесь связи. Контакты его брата были готовы встретить его в аэропорту и отвезти прямо на место.

В последний раз, когда они были в Гладстоне, они тоже были за наводкой. Это было несколько месяцев назад, и в последний раз он слышал от Вина до того, как тот ушел глубоко в подполье, и они все оказались в одном из ночных клубов. Наводка была о числе, числе, которое они пытались отследить, но не смогли. В последний раз, когда Вин навел их на мысль о числе, Зенит в итоге погиб. На этот раз они были на вершине игры, направляясь вместе в новый город, чтобы сменить обстановку — хотя там и так было не так уж много обстановки — и выяснить, что, черт возьми, происходит с числами 5 и 7. Они видели это уже несколько раз, чтобы это было простым совпадением.

Морана обнаружила файл в даркнете после месяцев поиска, и во время восстановления снова всплыли номера 5057 и 5507, номер, который они считали принадлежащим Зенит и другой девушке, которую они так и не нашли. Но Данте не думал, что это так, или если это так, он не верил, что это все. Было еще много, гораздо больше того, что они не обнаружили, и, надеюсь, сегодня будет хороший шаг к тому, чтобы распутать гораздо больше вещей.

Данте не хотел, чтобы их мир был таким же уродливым, каким он был, когда Темпест росла. Он хотел оставить его для нее даже немного лучше, и для этого им нужны были ответы, которые могли бы дать им рычаги воздействия на Синдикат.