Со временем деревня скрылась из вида, начались почти бескрайние поля, поделённые на огромные куски лиственными рощами. Даже здесь кое-где попадались большие дубы, но они не могли сравниться с исполинами, виденными ранее в лесу Белой Волчицы.
Посчитав, что отъехал достаточно, Агнар свернул с дороги и остановился в перелеске. К этому моменту гроза уже закончилась, тёмные тучи уходили к горизонту. Выглянуло закатное солнце, своим красным светом оно говорило о приближающемся вечере.
Агнар снял с телеги покрывало и вытащил из небольшого ящичка два камня. После этого наёмник набрал палок в роще и соорудил костёр, положив в его основании клочок сухой пакли.
Приноровившись, Агнар высек несколько ярких искорок, они прыгнули на растопку и весело вспыхнули, превратившись в огонёк. Вскоре костёр разгорелся достаточно, чтобы разгонять подступающую тьму и сушить промокшую насквозь одежду.
Агнар разделся почти догола и повесил куртку, рубашку и штаны на палках возле огня. Кожаная броня была протёрта плотной ветошью и положена в телегу. Не имело смысла постоянно носить на себе доспех, если не грозила опасность.
Постепенно вечер вступил в свои права, вокруг стало невероятно темно и холодно. После грозы влага забрала всё тепло, и теперь даже малейший ветерок мог вызвать сильнейшую простуду.
Агнар подкинул дров в костёр и проверил одежду. Куртка и штаны были ещё влажными, но рубаха уже просохла, а потому наёмник сразу натянул её на дрожащее тело. Стало немного теплее.
Странный звук заглушил даже треск поленьев. Агнар схватился за живот и болезненно скривился. Громким урчанием напомнил о себе голод, однако утолить его было нечем, ведь наёмник собирался закупиться едой на обещанные старейшиной монеты.
— Да ты так даже волков распугаешь! — раздался рядом знакомый женский голосок.
Агнар вскочил с земли и достал меч, уставившись в темноту.
Из-за ближайшего дерева на него смотрели хитрые зелёные глаза. В окружающем сумраке они казались огромными и светящимися, а отражённый в них костёр лишь усиливал ощущение таинственности.
Юки покинула укрытие и вышла на освещённое огнём пятно. Уши и хвост снова были при Волчице, она больше не считала нужным скрывать их.
— Не подходи! — предупредил Агнар. — Я не шучу!
— Ой, успокойся, барашек…
— Успокоиться?! Успокоиться?!! Ты хоть понимаешь, что сделала?! Теперь пойдут такие слухи, что никто не даст мне работу! Репутация очень важна для наёмников-одиночек! У нас нет гильдий, которые прикроют спину и помогут в трудную минуту! А для тебя это всё смешная забава?!
— Ой, перестань! Просто покинешь окрестные деревни и уедешь дальше, где тебя не знают. Например, на север…
Юки не стала обращать внимание на меч и подошла ближе. Она встала у костра и начала греть свои бледные ручки. Похоже, ночью было холодно даже Белой Волчице. Впрочем, сейчас она находилась в человеческом теле, и лёгкое платье не грело так хорошо, как толстая меховая шуба.
— Объяснись! — потребовал Агнар. — Зачем ты так сделала? Я ведь помог тебе, пожалел! А ты воткнула мне нож в спину! И после этого ещё посмела показаться на глаза? Да есть ли в тебе хоть капля совести?!
— Считай это местью! — буркнула Юки и обиженно отвернулась.
— Ч… что? — не мог поверить собственным ушам Агнар. — Местью? Но за что?!
— А сам как думаешь?! Сначала ты оскорбил моё имя, сравнив его с ягодой! Было такое?! Было! Потом столкнул в ледяную воду с уступа! Что, скажешь не так?! Но самое обидное, что ты взялся за мою поимку! И ведь почти до самого конца хотел сдать меня монахам, хотя знал, что они со мной сделают! Ну, разве я вру?!!
Юки обернулась, топнула ножкой и упёрла руки в бока. Её взгляд пылал вселенской обидой, а хвост яростно метался из стороны в сторону.
Волчица зло усмехнулась и язвительно протянула:
— Чего же замолчал? Будешь оправдываться?! Или для тебя в порядке вещей ловить девушек и отправлять их на костёр?!
Агнар открыл рот, но не смог ничего сказать. В каком-то смысле Юки была права, но иногда наёмникам приходилось браться за грязную работу, чтобы просто выжить.
— Прости, — вдруг проговорил Агнар, опустив меч. — Сначала эта работа показалась мне простой. Нужно было лишь найти сумасшедшую девицу и привести в деревню. Тогда я не думал, что будет дальше…
— Не думал он! — фыркнула Юки, но тут же подобрела: — Ладно уж, чего ожидать от наивного барашка. Я понимаю, ты не хотел мне смерти. Даже уговаривал не идти в деревню. Будем считать, что мы с тобой квиты!
На мгновение вокруг воцарилась тишина, слышалось только потрескивание горящих сучьев. Игра в молчанку длилась довольно долго.
Первым сдался Агнар
— Так зачем ты пришла? Если рассказ про душу не был ложью, то ты свободна…
— Свободна, — подтвердила Юки и тихонько вздохнула.
Она снова посмотрела куда-то вдаль и продолжила:
— И я хочу вернуться домой, на север. Но одной мне туда не добраться, дорога давно стёрлась из памяти, а места изменились. Там, где раньше были леса, теперь раскинулись поля. Русла рек сдвинулись, многие города пропали. Мне нужна помощь, нужен проводник!
— И-и-и? — протянул Агнар, чувствуя неладное.
— Ты ведь наёмник, а я хочу предложить работу. Довези меня до моего дома, а я щедро заплачу!
— Щедро?
Агнар хмыкнул, уставившись на Юки. Он крайне сомневался, что Белая Волчица обладает хоть какими-то средствами, чтобы оплатить работу наёмника. Да и ввязываться в это дело ему совершенно не хотелось.
— Я не знаю цен у людей… — несмело протянула Юки. — Тебе за мою поимку обещали пять серебряных монет. Так?
— Допустим…
— Это много или мало?
— Хм, на один медяк можно купить булку чёрного хлеба. В одной серебряной монете ровно десять медяков. А в одном золотом — десять серебряников. Вот и считай…
— Это… ну…
Юки начала прикидывать что-то в уме, загибая пальцы и шепча цифры. Вскоре расчёты были окончены, и результат Волчице совершенно не понравился.
— Я столько лет оберегала их от напастей, а меня оценили всего в пятьдесят буханок хлеба? Даже не белого, а чёрного? — всхлипнула Юки, белые ушки медленно опустились, словно увядшие цветы.
Но в этот раз Агнар стойко сопротивлялся чувству жалости. Он не стал утешать покинутую пастухами «богиню», молча взирая на её «страдания».
Видя это, Юки сменила тактику и медленно подошла к Агнару, а после заглянула ему прямо в глаза и проговорила:
— Я смогу заплатить, честно! Пусть у меня нет сейчас денег, но я заработаю. Со мной ведь мудрость веков, разве забыл? Кое-что из прошлых трюков я ещё помню. Проводи меня до севера, и ты получишь намного больше, чем пять серебряных монет…
— Мне нет нужды обладать твоими ушами, чтобы услышать в этих словах ложь! Какая прибыль? Какие монеты? Какая оплата? Ты даже прокормить себя не сможешь!
— Но неужели ты оставишь девушку в беде? — еле слышно прошептала Юки и тихонько взяла наёмника за руку.
— Не девушку — Волчицу! — парировал Агнар, безуспешно пытаясь вырваться из хватки.
Юки крепче сжала пальчики, не выпуская руку, а после приласкалась к ней щекой. Агнар готов был поклясться, что услышал утробное урчание, обычно присущее домашним кошкам, а не диким волкам.
— Я устала быть одна, — вздохнула Юки и отступила на шаг. — Годы и годы одиночества. Я боюсь просыпаться утром, ведь рядом никого нет. Это гнетущее чувство, от которого хочется выть…
Не было похоже, что сейчас Юки лукавила. Казалось, она действительно устала взирать со скал на бескрайние поля, надеясь хоть мельком увидеть в них знакомые лица. Дружба и любовь остались в прошлом для долгоживущей Волчицы. Вокруг неё ширилась лишь гнетущая печаль…
— Нет, ты прав! — вдруг резко выдохнула Юки и отвернулась. — Столько веков живу на свете, а всё пытаюсь полагаться на других. Я найду дорогу сама, у меня есть для этого целая вечность. Вечность одиночества…
Последние слова Юки прошептала так тихо, что никто не мог их расслышать. Она понурила голову и медленно побрела прочь, уши и хвост печально повисли, передавая полное уныние хозяйки.
