Наконец Юки позволила Агнару победить. Тот прижал тарелку к груди и начал быстро махать ложкой. От этого бок наёмника прострелила сильная боль, но даже она не заставила его оторваться от трапезы.
Когда ранний обед завершился, Агнар повалился на одеяла и осмотрел свою рану. Швы плотно стягивали края разреза, свежая повязка прилегала к коже, раздражения и гноя не наблюдалось.
— Похоже, я даже выживу… — буркнул Агнар.
— Барашек, ты уже можешь встать? — поинтересовалась Юки. — До города немного осталось, там тебя осмотрят лекари.
— Наверное, смогу. Но в телеге может растрясти. Как бы рана не открылась. И всё же ты права, нельзя вечно оставаться в гнилых стенах…
Агнар аккуратно поднялся на локте, затем полностью сел, и только после этого попытался встать на ноги. С помощью плеча Юки манёвр завершился успехом. Наёмник слегка пошатнулся и тихонько двинулся в сторону двери.
На улице пестрело жаркое лето. Солнце выпаривало влагу из земли, стояла сильнейшая духота, от которой не спасали даже резкие порывы ветра. Казалось, вокруг была бескрайняя перегретая баня.
Юки натаскала в телегу одеял, а после помогла Агнару забраться внутрь. После всех приготовлений маленький обоз двинулся дальше.
Заскрипели колёса, захрустел песок под стальными ободами.
На удивление ласковая Юки хлопотала вокруг наёмника: поправляла одеяла, подкладывала подушки, одёргивала задирающуюся рубашку. В это время кобылка Малютка сама тянула повозку, время от времени поворачивая голову и поглядывая на хозяев огромным карим глазом.
— В чём подвох? — вдруг спросил Агнар и внимательнее всмотрелся в лицо спутницы.
— А? Ты о чём? — невнятно пробормотала Юки, в зубах у неё была зажата свежая повязка, мешающая говорить.
— Уж больно ты добрая, довольная и заботливая! Где же твои издёвки, капризы и притворства? Уж не подменили ли тебя ночью, пока я валялся в бреду? Признавайся, кто ты такая?!
— Пф-ф-ф, барашек! Не обольщайся! Просто ты сейчас болеешь, поэтому я пытаюсь тебя выходить. Так поступают все волки в стае. Кто ж меня будет кормить и баловать, если ты помрёшь?!
Юки налепила повязку и продолжила:
— Но будь уверен, что все мои вредности копятся внутри. Они никуда не пропадут и потом разом выплеснутся наружу. Так что отдохни хорошенько, потому что вскоре я снова стану капризной «принцессой»! И уж тогда…
— Хочу умереть, — картинно простонал Агнар.
— И не надейся! Будешь жить, страдать и каяться. Каяться, жить и страдать.
Юки полностью закончила с перевязкой, села на борт телеги и посмотрела на дорогу. Чуть впереди ехала повозка с мешками, на скамейке извозчика сидел Бен. Он уже мог управлять лошадьми, а потому попросил разрешения взяться за вожжи в последний раз.
Агнар проследил за взглядом Юки и спросил:
— Что такое? Неужели всё ещё хочешь перегрызть старику горло?
— Нет, наоборот… — протянула Волчица и тяжело вздохнула, теребя в руках локон своих белых волос.
— Наоборот? Не понимаю…
— Барашек, скажи, что его ждёт, когда мы доберёмся до города?
— Бена-то? С ним будут разбираться знакомые Гилберта. Скорее всего, старика либо закроют в тюрьму, либо повесят на него долг, либо выбьют все сведения и скинут в канаву. А что? Почему спрашиваешь?
— Мне его жалко, — честно призналась Юки. — Своими ушками я слышу, что он раскаивается. Всё смотрит на меня грустными глазами и молчит. Даже прощения попросить не может.
Агнар удивлённо вскинул брови и внимательнее посмотрел на Юки. Ещё недавно она готова была зверски растерзать старого извозчика и перегрызть ему глотку, а теперь вдруг прониклась симпатией и жалостью.
— Он сам выбрал свой путь, — наконец выдавил Агнар и вздохнул.
— Знаю, но всё же… Неужели он никогда не увидит свою жену и дочь? Я понимаю, это просто нелепо! Но от одной этой мысли у меня слёзы наворачиваются на глазах. У меня ведь тоже когда-то была семья, друзья…
Последние слова Юки договорила шёпотом. Комок подкатил к её горлу и заставил замолчать. В уголках огромных глаз заблестели слёзы, хвост замер под плащом, а тоненькие пальчики излишне крепко вцепились в прядь белых волос.
— Останови повозки, — после секундной паузы попросил Агнар.
— М? Что такое, барашек? Тебе плохо?
— Нет, просто останови телеги и помоги мне вылезти.
Юки чуть скосила глаза, в них сверкнул зелёный огонь. Малютка и лошади Бена заржали и встали как вкопанные.
Агнар с трудом спустился на дорогу и пошёл вперёд, придерживаясь рукой за пораненный бок. Юки быстро семенила следом, смотря на наёмника изумлённым взглядом. Она не понимала, что он задумал.
Бен уже спрыгнул с повозки и шёл навстречу.
— Что случилось? — тихо спросил он, отводя взгляд в сторону.
Агнар молча приблизился, а затем со всей силы ударил кулаком по лицу старика. Тот издал странный звук и повалился в пыль. Из разбитого носа хлынула кровь, она стекала по щекам и капала на камни мостовой.
Юки ойкнула, подбежала к Агнару и схватила его за руку.
— Ты чего?! — взмолилась она. — Успокойся, рана ведь откроется! Что на тебя нашло?! После драки кулаками не машут!
— Просто вернул должок, — ответил Агнар, осматривая сбитые костяшки.
Наёмник аккуратно отцепил от себя ручку Юки и сделал несколько шагов вперёд. Бен просто лежал на земле, даже не пытаясь защищаться или вытереть кровь. Старик уже смирился с судьбой и просто ждал конца.
Но Агнар не стал его избивать, а просто склонил своё хмурое лицо и проговорил:
— Значит, поступим так, Бен. По приезду в город ты сведёшь нас с человеком Гилберта и расскажешь ему про подмену груза. Но при этом уточнишь, что тебя насильно заставили ввязаться в это дело, угрожая семье. Всё понял?
— А? Ты чего несёшь, наёмник? — изумился старик, приподнимая голову.
— Шкуру твою спасаю! Будь благодарен!
— Но я ведь чуть не убил тебя! Такое нельзя забыть, нельзя простить! Я должен ответить за это! Должен!!!
— Кончай ныть и заткнись!
Агнар гневно сплюнул на землю, всё ещё сверля Бена злым взглядом. Наёмник не горел желанием прощать старика, но ради Юки готов был на это пойти. В конечном итоге мир не делился на чёрное и белое.
Скривившись от боли в боку, Агнар холодно произнёс:
— Мы всем скажем, что свою рану я получил от разбойников. То же скажем о твоём сломанном носе. Слышишь меня, Бен? Но ты должен обещать мне одну вещь, без которой я от тебя не отстану.
— Говори, — протянул старик, в его глазах зажглась искра надежды.
— Когда всё закончится, ты бросишь работу и вернёшься к семье. Мне класть на то, что ты хотел заработать больше денег. Счастье не в них. Ты уже стар, скоро станешь немощен. Успей насладиться общением с дочерью и женой. Ну, принимаешь условие?
— Я всё сделаю, наёмник! Сделаю! — пообещал Бен. — Спасибо тебе!
— Не меня благодари, а Юки. Не понимаю как, но ты смог растопить её волчье сердце. А теперь вставай на ноги и топай в свою телегу. Скоро уже покажется город, как бы не нарваться на патруль стражи. Не хочется им объяснять, что ты забыл в пыли на дороге.
Агнар вернулся к повозке и занял свой «трон» из кучи сваленных вместе одеял, покрывал и прочих тряпок.
Обоз тронулся.
Юки обиженно косилась на Агнара, но молчала. Он молчал в ответ. Это разозлило Волчицу ещё больше, и она с нажимом спросила:
— Барашек, я очень рада, что ты решил помочь Бену. Но что значит «растопил волчье сердце»? По-твоему, я холодный и расчётливый зверь, который не может сострадать? Не может любить? Не может чувствовать?
— Ох! Что бы я не ответил, всё равно попадусь в ловушку. Может, сразу меня покусаешь и забудем об этом?
— Нет уж! Между прочим, я всегда была добра к пастухам, помогала им в трудную минуту, выводила из леса заблудившихся! И не подумай, я никогда не грызла и не убивала людей! Во время стычки с Беном я просто хотела его напугать! Только и всего!
— Чего это ты вдруг? — спросил Агнар, стараясь не засмеяться.
