— С добрым утром, красавицы! — поприветствовал их Николай, и бойкие «красавицы», привычные к крестьянскому труду, разом засмущались, так как к ним никто так не обращался. Среди женщин была и его квартирная хозяйка, Лукерья, которой он помахал рукой, отчего та даже раскраснелась.

— Ты бы еще дольше спал, боярин! — отозвалась одна из них, удивив Николая таким обращением.

Заливной луг оказался подлинным произведениям Творца. Он простирался идеально ровной поверхностью, покрытой высокой, сочной травой, на расстояние не менее двух километров, и имел практически прямоугольную форму. Ближний к городищу край луга был выкошен и благоухал запахом скошенной травы.

Николай попросил мальчишек вырубить в ближайшем лесочке три палки длиной в свой рост, штук тридцать длиной по пояс, и еще найти кусок берёсты. Считать его помощники не умели, и тогда Николай трижды показал им растопыренные пальцы обеих рук.

— А, понятно, много! — прокомментировал Василий.

Шустрые пацаны все быстро исполнили, и Николай из длинных палок сделал обычную сажень с ориентировочным шагом в два метра, скрепив палки ремешками. — Ну, все готово, парни, — сказал Николай, — сейчас начнем измерять ваш луг, будем двигаться по краю, чтобы не топтать покос. Нужно будет измерить длину луга вот этим деревянным шагом, поворачивая его, фиксировать результат и в нужных местах забивать колышки, которые вы приготовили. Как я вижу, вы не совсем меня поняли, но сразу же поймете, как только начнем, и будете мне помогать.

Николай перекрестился и двинулся вперед, поворачивая сажень, и громко считая шаги: — Раз… два… три… Через десять шагов сажени он остановился, и своим ножичком сделал на берёсте черточку, как это делают люди, котором приходится считать большие объемы, то есть, замыкая такие черточки в квадрат с одной диагональю. Таким образом, каждой такой квадрат будет обозначать пятьдесят шагов сажени, то есть, расстояние в 100 метров. При  непрерывном счете можно легко сбиться, и придется все начинать сначала, а при таком способе можно сбиться не более, чем на десяток.

Через каждые десять шагов сажени стали забивать колышки, и делать это вызвался молчаливый крепыш, который делал это быстро и ловко. Затем считать вызвался старый знакомый Фрол, который быстро запомнил счет и делал это без ошибок. А потом не выдержал и княжеский сын, Василий, сказав, что он легко справится с деревянной саженью. Теперь действовала уже целая бригада: Василий орудовал саженью, Фрол громко считал, Николай фиксировал, а крепыш забивал колышки. Оставшимся без дела мальчуганом также захотелось поучаствовать, и Николай посоветовал им громко считать хором, а для действий с саженью все они были малорослыми.

Так они дошли до места побоища, где на большом участке трава была вытоптана, валялись палки и виднелись темные пятна, над которыми вились насекомые. Вне всякого сомнения, это была запекшаяся кровь. — «И чего было биться?» — подумал Николай, —  «ведь результат для обеих сторон отрицательный: погибли и пострадали люди, покос на большом участке вытоптали — один ущерб». К его удивлению дети на место побоища никак не отреагировали, скорее всего, были к такому привычны.

Измерения закончились на конце луга, который также был выкошен. Теперь оставалась только арифметика, и Николай сделал это самостоятельно, не мороча голову мальчишкам, и быстро рассчитал на берёсте место середины луга. Он сам вел обратный отсчет, руководствуясь забитыми колышками, и на месте расчетной середины они забили все оставшееся колышки в ряд, перпендикулярно краю луга. Место побоища оказалось сдвинутым в сторону «петровских» метров на двести от найденной середины, и Николай подумал, что у князя, с его захватническими интересами, глазомер просто отличный. — Все, парни, работа закончена, мы луг разделили точно пополам, теперь в этом месте нужно будет поставить более серьезный столбик, пошли назад.

— Ой, сюда тятя идет, пешком, и без дружинников, почему-то, — подал сигнал Василий, когда бригада подходила к началу луга.

Князь, поздоровался с Николаем и спросил — удалось ли ему выполнить поставленную задачу. Николай не успел и рта раскрыть, как Василий довольно толково все рассказал отцу, продемонстрировав и сажень, сделанную Николаем, и забитые колышки. Не забыл он, разумеется, похвастаться тем, что действовал саженью самостоятельно. Что-то попытался добавить и Фрол, но князь на него цыкнул, сказав, чтобы не вмешивался в княжеский разговор.

Князь внимательно осмотрел сажень, расчеты, сделанные на берёсте и, хмыкнув, добавил: — Да ты, парень, я смотрю, из пацанов целую артель землемеров создал. Ну, ты даешь, а дело полезное. Пойдем со мной, прогуляемся, — добавил он и привел Николая на берег речушки, ширина которой в данный момент не превышала метров пяти-шести. — Ты сможешь сделать так, чтобы речка потекла вспять? — спросил он.

— Вспять? — удивился Николай, — а зачем?

— Неважно, мне интересно — можешь или нет?

— Попробовать можно, — ответил Николай, и, взявшись за свой знак «В» на левой руке, произнес в своем разуме нужное «заклинание», а затем бросил на середину реки небольшую палку. Она поплыла по течению, остановилась, а потом двинулась в обратном направлении, а на лице князя, как заметил Николай, мелькнуло торжествующее выражение.

— О, здорово, получилось! — воскликнул князь. — Пусть так и будет.

— Да зачем же, княже, объясни!

— Да затем, чтобы петровские без воды остались, будут знать.

— Нет, княже, так не пойдет! — жестко ответил Николай. — Во-первых, негоже изменять то, что создал Всевышний. Это не наше холопское дело, а мы для него все холопы, невзирая на титулы. А во-вторых, ты посмотри, как вода стала быстро прибывать, она сейчас весь луг затопит, и конец вашему покосу.

— Ох,  черт побери! — воскликнул князь, — я об этом не подумал, конечно, давай назад.

— «Вот, ведь гад!» — подумал Николай, — «не тут, так там хочет насолить соседям».

— Ладно, не удалась задумка, — промолвил князь, — я пойду, а ты вечером приходи трапезничать.

Николай попытался связаться с капитаном и на заливном лугу, и по дороге назад, на том месте, где он «свалился с небеси», и на своей «квартире», но капитан не отвечал, что начало Николая несколько настораживать. Дело, объясняющее его появление здесь, было уже сделано, и Николай, порывшись в ветхом сарае, нашел вполне приличную косу и оселок, решив завтра, с утра пойти на покос. Косить он умел и надеялся, что быстро восстановит свой навык.

Вечером, в соответствии с приглашением князя, он пришел к его терему и попросил, чтобы его провели к князю, что,  к его удивлению, было быстро исполнено. — Княже, начал он, — у меня к тебе есть несколько дел. Во-первых, спасибо тебе огромное за приглашение на княжескую трапезу, только я хочу от этого отказаться. Видишь ли, я человек простой, можно сказать, простолюдин и никакому этикету для благородных людей не обучен. Поэтому я за твоим столом буду себя чувствовать не в своей тарелке, и мне это будет как наказание. Не гневись, пожалуйста, дозволь мне питаться в людской, там мне все по нраву и я к простой мужицкой пище привык. (На самом деле ему не хотелось надолго оставаться с князем, полагая, что тот начнет придумывать новые каверзы против соседей).

— Да, ладно, парень, не волнуйся, — ответил князь, — я тебя неволить не собираюсь, пусть будет так, как ты хочешь, я передам, чтоб тебя кормили в любое время. У тебя это все?

— Нет, княже не все. Видишь ли, работу, которую мне задали, я уже выполнил. И когда меня заберут назад, я не знаю. У Всевышнего дел много. Сидеть нахлебником я не собираюсь, и хочу завтра с мужиками пойти на покос. Косу я уже приготовил. Надеюсь, ты не возражаешь?

— А вот об этом, парень, забудь, никакого тебе покоса.

— Это почему же? Я косить умею, ничего не испорчу.

— Да дело не в этом, я своей дворне сказал, что ты боярин, чтобы нормально к тебе относились. Об этом теперь все холопы знают, и негоже, чтобы ты занимался холопским трудом, ни в коем случае. Придумай себе другое занятие!