— Надо же, — с улыбкой крикнул он, — какое самопожертвование! — его лицо мгновенно исказилось, сменив маску смеха на маску злости. Такие моментальные перемены смотрелись ужасно. Фиалка поняла, что её бывший парень не в себе. — Ты и ей отлизать успела или как? Что это оборотни за тебя начали жизнь отдавать? Круговая порука?

Илья сделал шаг вперед, и Фиалка медленно отступила. Он сделал ещё шаг, и она отступила снова. Почему он не стреляет, подумала девушка, может быть, закончились патроны? Но она ошибалась. Илья поднял автомат, тот грохнул и рядом с её ногами всплеснулась раскисшая земля. Словно в ответ на это на небе пророкотал гром, впервые за этот непрекращающийся ливень.

— Ну, что, бывшая? — со злой усмешкой спросил Илья. — Как тебе на вкус предательство?

Фиалка молчала, отступая ещё больше. Её всю трясло, губы прыгали от страха так, что, даже захоти она ответить, вряд ли бы у неё получилось что-то связное. Он был словно воплощение безумия. Её бывший парень, веселый балагур, который возил её на Мальдивы и катал там на тростниковой лодке по изумрудному морю. Который лежал рядом с ней на белоснежном песке и рассуждал об их будущей совместной жизни. Которой она на самом деле не хотела…

Сейчас он, заляпанный чьей-то кровью, с глазами, в которых плескалось безумие, целился в неё из автомата, которым застрелил пытавшуюся её спасти Киру.

— Не молчи! — рявкнул Илья. — Не молчи! Каково тебе было лечь под этого урода⁈ А? Чем он лучше меня⁈ Что такого он пообещал тебе, шалава, что ты ему отдалась? У тебя же было всё! Я! Я готов был дать тебе всё! Почему он⁈

— Я… я не знаю… — пролепетала Фиалка. Она действительно не знала, что ответить на его вопросы. Нынешнее состояние, ливень, закрывший все вокруг серой пеленой, ужасный Илья, черный зрачок смертельного оружия… все это совершенно, совершенно не способствовало сейчас самоанализу, который от неё требовали!

— Я любил тебя! — завопил Илья, надсаживаясь так, словно она была за километр от него. — Таких давалок, как ты, были кругом сотни! А я любил тебя!

— Нет! — выкрикнула в ответ Фиалка, неожиданно разозлившись. — Не любил! Ты в меня инвестировал! Это не любовь! Я была для тебя престижной партией! Я смотрела тебе в рот, и ты чувствовал себя королем! Это не любовь! У тебя не было чувств! Не было страсти! Ты хотел только трахнуть меня и породниться с моей семьей! Я все знаю! Ты даже не хотел знакомиться со мной, все устроил твой отец!

— Да мне насрать! — заорал Илья, вновь нажимая на спуск, так что сразу два грязевых фонтана взметнулись рядом с ногами Фиалки. — Ты должна была стать моей! Я! Я должен был стать у тебя первым! А ты ломалась целый год! Но ему, этому уроду, ты отдалась сразу! Почему, Фи⁈ Я просто хочу знать! По-че-му!

— Да потому что он настоящий! — Она резко смахнула с лица воду под новый раскат грома. Все вокруг потемнело ещё больше, хотя была только середина дня. Фиалка ещё никогда не видела такого проливного и бесконечного дождя. — Настоящий, понимаешь? Его чувства ничем не прикрыты! Он живой! Да, он чудовище, но он живой! У него есть жажда жизни. Это не бог весть какая жизнь, но это не бесконечные пустые разговоры о тачках, шмотках, курортах и бабках!

— Так тебя не устраивали наши разговоры? — осклабился Илья. Он сейчас выглядел ужасающе нормальным и даже заботливым. Смена настроений на его лице пугала Фиалку просто невероятно. — А ты сама? О чем ты сама говорила постоянно? Не о том же самом?

— Я была дурой! Я не понимала, что на самом деле важно в жизни! А тут… Плен, все эти смерти… Оборотни… Только тут я поняла, что значит хотеть жить! Тут, рядом со смертью! Да, всё это ужасно! Да, я боюсь всего этого, боюсь тебя так, что меня всю трясет! Но только теперь я понимаю, что значит жить! И без него, без Чертополоха, ничего этого бы не случилось!

— Так ты любишь его? — рявкнул Илья. — Любишь, или нет⁈

— Я… Я беременна…

— Что⁈ — Его безумные глаза расширились, рот перекосило. — Что ты сказала, сука⁈

— Я беременна! — выкрикнула Фиалка, машинально прикрывая руками живот, в котором что-то жило лишь жалкие сутки.

— Ты… Ты!… — В его лексиконе не нашлось даже подходящего ругательства. — Вы ещё и плодитесь!

Он помотал головой, словно не веря. Фиалка поняла, что за время этого короткого разговора они отошли от дороги в лес на уже приличное расстояние. Склон, по которому они двигались, постепенно понижался. Земля под ногами у неё начала проминаться. Мимо промокших насквозь кроссовок вниз по склону ей за спину текли ручейки, стремительно несущие листья и хвою. Фиалка уже почти не чувствовала ног. Её трясло, мокрые волосы ледяными червями облепили лицо. Но в груди разгоралось пламя желания жить. Стуча зубами от холода, она бросала взгляды влево-вправо в надежде на какой-нибудь широкий ствол, за который можно было бы прыгнуть, если Илья вновь будет в неё стрелять.

— Ты не должна жить… — Он медленно покачал головой, словно не веря в то, что говорит. — Не должна. Только не с новым лохматым ублюдком в животе…

Он медленно поднял автомат.

— Любил я тебя, или нет, это уже не важно. Не захотела стать моей, будешь ничьей. — Илья вдруг замер и зло усмехнулся. — Бля… Как в кино. Никогда не думал, что это может быть так правдиво. Ну… — Он запнулся, словно подбирая последние слова, а Фиалка напрягла ноги, чтобы прыгнуть в сторону. — Нет. Никакого эпика в голову не приходит. Так что — пока!

Дикий треск раздался сбоку в лесу, а Фиалка прыгнула в сторону.

Илья, уже потянувший спуск, машинально развернулся всем телом в сторону летевшей на него огромной туши. Длинная очередь веером разнеслась по лесу, начавшись на левой руке Фиалки и закончившись в груди волка, который прыгнул на него из зарослей.

Фиалка вскрикнула и схватилась за руку чуть повыше локтя. Из-под пальцев весело побежали красные струйки, моментально смешиваясь с дождем. Боль хлынула по руке вверх и вниз, но девушка во все глаза смотрела на развернувшуюся перед ней сцену.

Огромный волк стоял, наступив передними лапами на грудь Ильи. Из его собственной струилась кровь, заливая парню лицо.

— Ахаха! — неожиданно захохотал Илья. — Хахаль явился! Вовремя, типа. Бля, реально, как в кино.

Он с трудом поднял руку и показал волку фак. Потом повернул голову и посмотрела в глаза Фиалке. Улыбнулся.

— Эх! Жаль, что ты все же не подох…

Огромные челюсти молниеносно сомкнулись на его голове. Фиалка услышала отвратительный треск. Руки Ильи взметнулись и упали. По небу, словно прощальный салют, пророкотал гром.

Шум дождя стал невероятно громким. А может быть это только так показалось Фиалке, стоявшей с широко раскрытыми глазами. Волк поднял голову и вдруг тяжело, совсем по-человечески вздохнул. Фиалка всеми силами старалась смотреть только на Чертополоха, а не на окровавленную фигуру у его лап.

Оборотень повернул к ней окровавленную морду и зарычал. Потом лапы его подогнулись, и он тяжело осел вниз.

— Иди ко мне! — сквозь рычание донеслись до неё искаженные слова.

Фиалка покачала головой и медленно отступила назад. Её сердце колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.

— Нет…

— Ко мне!

— Нет!

Оборотень попытался встать, но лапы не слушались.

— Я найду тебя!

— Нет… — Фиалка со страхом смотрела на страдания Чертополоха, но не хотела подходить.

— Я! Найду! Тебя!

— Это последний! — послышался новый голос, и Фиалке показалось, что у неё что-то с глазами.

Словно часть леса сдвинулась с места и соткалась в две фигуры в маскировочных костюмах.

— Эй, — крикнула одна, — девушка! Вы в порядке?

Фиалка не ответила, чувствуя угрозу от незнакомцев. Сегодня нельзя было быть уверенной ни в чем, она это уже поняла. Она сделала ещё один шаг назад. Рука начала болеть просто дико.

— Всё, волчара! — сказал один из незнакомцев повернувшемуся к нему Чертополоху. — Кончилась твоя стая! Попрощайся со своим Анубисом, или кто там у вас…

Оба синхронно вскинули оружие, и Фиалка почувствовала вдруг непреодолимое желание броситься вперед и закрыть грудью Чертополоха, как это сделала с ней Кира. Но не успела.