А ведь как все хорошо начиналось…

Флэшбэк.

Потолок с вырезанными стилистическими узорами менял цвет в такт музыке, с белого через синий и до сиреневого. Пол под ногами вторил светящимися квадратами. Свет в салоне пульсировал, снижался до полной темноты. Все это под бьющие в самую диафрагму басы очередной музыкальной композиции.

'…Строки подобраны с улицы, там, где ты не был ни разу, пацан…

Умники, умницы дома сидят и не станут перечить отцам…'

Неспешный речитатив Dima No One, смысл слов которого терялся на фоне разудалой тусовки.

— Ну че, народ? Вы готовы отвисать? — Илья постарался перекричать музыку. — Куда двинем теперь?

— Я, наверное, домой! — громко сказала Фиалка.

У неё кружилась голова. От выпитого шампанского, которое то и дело подливал Азат, хозяйничающий у подсвеченного мини-бара в голове салона, под большой, сияющей синим неоном надписью «HAMMER» на темной стенке.

— Куда-а-? — расхохотался Вадик. Потом обернулся к остальной компании, заполняющей лимузин: — Не, видали? Наша Фи собралась до дому! Это в два-то ночи! После одного-то клуба? Старушка, сдаёшь!

Девчонки хихикали, стараясь не расплескать шампанское из хрустальных бокалов на белую кожу сидений футуристических форм и одновременно снимая видео для сториз Инстаграма. Некоторые танцевали, волнисто приседая на бедра широко расставивших ноги расслабленных парней. Те, пряча лица в капюшонах со светящимися символами, лениво гладили татуированными руками обводы гибких тел, извивающихся перед ними. Всем было хорошо. Всем, кроме неё.

Фиалка внезапно захотела оказаться в тишине, дома. Где-нибудь на диване на террасе зимнего сада. Зарыться в подушки и сидеть в темноте. Незамеченной, наблюдать, как мама раз за разом неспешно пересекает подсвеченный бассейн с бирюзово-голубой водой. Гибкое тело в голубоватом светящемся ореоле, неспешные сильные гребки… Она любила смотреть, как плавает мама. Она любила смотреть на совершенное тело, на совершенное лицо, выглядевшие на двадцать лет моложе своего истинного возраста. Сама она отказывалась делать брови и губы, как сделали все её подруги. Мама, предложив один раз, настаивать не стала, и Фиалка была ей за это благодарна.

Илья, выпустив дым сигареты в мигающий потолок, по-хозяйски приобнял её. Он любил демонстрировать, что они — пара. И смотрел на друзей с чувством эдакого превосходства. Она была желанной добычей для многих из их тусовки, пресытившихся однообразными доступными девчонками. Скромная и тихая, несмотря на нехилый папин капитал. Многие хотели Фиалку себе, и многие ей нравились. Но её сердце билось так сильно только при виде Ильи. После того, как они начали встречаться, и он свозил Фиалку на Мальдивы в её день рождения, парни отступились. А ведь она с ним все ещё даже не переспала… Хотя наверняка тусовка думала по-другому. Илья был завидным кандидатом в женихи. Высокий, спортивный, огонь-парень, вечный генератор идей для интересного времяпровождения узкого круга «серебряной молодежи», как они себя порой называли. Все же ни у кого из них не было родителей в правительстве, хотя отцы и матери имели крупный бизнес, что позволяло их отпрыскам беспечно прожигать жизнь.

— Аль, ты реально домой собралась? — только Илья мог позволить себе так её называть. Это было её альковное прозвище. До полноценного секса у них пока не дошло, но погладить себя она его допускала. — Ночь только начинается. Смотри! — воскликнул он весело, — все ещё трезвые!

Компания отозвалась громким разноголосым гулом и коллективным ритмичным подергиванием в такт музыке. Взлетели вверх поднятые в салюте бокалы. Диана направила камеру телефона на неё и, ослепляя яркой подсветкой, заговорила для записи:

— Не все из нас готовы сегодня тусить до победного. Смотрите, дорогие подписчики, среди нас есть слаба-а-ачки! — Она повернула камеру к себе и сделала губки. — Ну а что касается нас, реальных девчонок, то мы с парнями будем зажигать до утра! Воу-у-у!

Машина взорвалась радостными воплями людей, знавших, что завтрашняя ночь будет такой же угарной, а день просто временем для сна.

Фиалка притянула Илью поближе.

— Я устала, — сказала она ему на ухо. — И ещё обещала маме завтра с ней по магазинам поехать. У папы юбилей, пятьдесят лет. Надо будет что-то красивое надеть. Новое.

— Да ла-адно… Давай ещё потусим? Ну посидишь в клубе, на танцпол не пойдешь…

— Не… приедем, возьму такси.

— Ладно, — разочарованно отозвался он. — Как скажешь. Надо, так надо. Доедем, вызову тебе тачку, окей? — Он поцеловал её куда-то за ухо, прошелся языком, вызвав дрожь во всем теле, стекшую к лобку и отозвавшуюся там приятной истомой.

Веселье продолжалось ещё с полчаса, пока не был выбран очередной клуб. Компания вывалилась из лимузина перед входом, из-за массивных дверей которого долбила музыка. Человек двадцать посетителей курили рядом, громко смеясь и переговариваясь. Когда парни начали выходить из машины, которая тряслась от басов и мигала разноцветным салоном, на лицах некоторых куривших отразилась зависть. Фиалка их понимала. Бабки бабками, но не каждый может позволить себе отвалить пятьдесят тысяч за покатушки между клубами.

— Че за дыра? –осведомился Азат, пристально разглядывая двух невысоких охранников у входа. Фиалка поморщилась. Азат был рукопашником, пер вперед по карьере бойца ММА, отец устраивал ему бои, и она даже побывала с Ильёй на одном из них. Её очень впечатлила и восьмиугольная сетчатая клетка, оставлявшая бойцов один на один, и беспримерная жестокость, с которой Азад колотил своего противника. До того, как судья остановил бой, армянин разбил ему лицо в кровавую маску. Девушка поразилась, что подобное считается спортом и люди идут на это добровольно. Но торжество победителя и ажиотаж зрителей ненадолго передался и ей. А разбитое в кровь лицо некоторое время снилось по ночам.

— Не был ещё тут… — лениво протянул Серый. — Как оно?

— Закинемся молли, и норм пойдет. — Диман похлопал себя по карману, где держал таблетки.

Фиалка поморщилась. К наркотикам, даже таким легким, как экстези, она боялась привыкнуть, хотя и пробовала.

— Вызови мне такси, — негромко попросила она Илью. — А вы тусите дальше.

— Не вопрос.

Илья достал телефон, смачно чмокнул её в губы, дохнув вискарем, обхватил, прижал к себе так сильно, чтобы тела слились, и она почувствовала его накачанные мускулы. Поневоле, несмотря на усталость, она почувствовала возбуждение, и её щеки вспыхнули.

— С тобой поторчать? — спросил Илья, отстраняясь.

Вся компания уже втягивалась в двери, подвергаемая быстрому обыску охраны. Фиалка понимала, что ему не терпится присоединиться.

— Не нужно. Иди.

— Мерседес ноль девяносто три, черный.

— Хорошо.

— Набери завтра, как пошоппитесь, — Илья говорил уже через плечо.

— Лады.

— Аль… — Он внезапно остановился, оборачиваясь.

— Что?

— А ты меня позовешь на юбилей отца?

Фиалка замялась.

— Илюш, понимаешь…

Он усмехнулся.

— Че, рылом не вышел? Вообще-то мои предки покруче будут.

— Да нет… Там только родственники всегда собираются. Это узкий круг, понимаешь?

— Ага, узкий круг, — скривился он. — Рыл на триста, как всегда… Ладно. Давай, набери завтра.

— Наберу.

Илья повернулся и развязной походкой подошел к охранникам, обыскавшим его быстро и с непроницаемыми лицами. Уж они навидались приблатненных мажоров.

В конце улицы показался «мерседес» с нужным номером, и через пару минут Фиалка уже ехала по усыпанной огнями ночной Москве.

Таксист был светловолосым и молодым.

Некоторое время он молчал, изредка поглядываю на смотревшую в окно Фиалку, и морщил лоб. Потом пожевал губами и решился:

— Травкой балуетесь?

— Простите? — недоуменно повернулась к нему девушка.

— Травкой, молли, коксом? Я все могу достать.