Этот взгляд проникал в неё, в её разум, в саму её суть, и девушка вдруг, словно наяву и со стороны, увидела себя в его сильных руках. Увидела, как он наклоняется к её шее и медленно целует полоску кожи рядом с распахнутым воротом блузки. Прикосновение его губ обжигает и одновременно разбегается холодными мурашками по коже. Потом Чертополох медленно отодвигает ткань и целует каждый сантиметр открывающегося тела. Блузка бессильно падает под ноги, и Фиалка остается стоять перед ним совершенно обнаженной. Чертополох проводит руками по её телу сверху вниз, и она чувствует, как огненный вал пробегает под кожей вслед за ними. А сама она поворачивается и опускается перед хищным самцом на четвереньки…
Девушка мигнула, и видение испарилось, как дым. Фиалка помотала головой, силясь понять, откуда это наваждение. Посмотрев на Чертополоха, она увидела, что он обессиленно прикрыл глаза. Что это было? Не сон, не галлюцинация. Словно она на несколько мгновений попала в мечту… чью? Свою или Чертополоха? Его или её это была фантазия, не важно. Фиалка внезапно почувствовала жар между ног и невольно прикрыла лоно рукой. Возбуждение толчками распространялось по её телу. Возбуждение, которого она прежде никогда не ощущала. Вместе с ним пришло почти непреодолимое желание коснуться Чертополоха.
Страшась каждого мига, Фиалка робко сжала его пальцы своими, и почувствовала в ответ слабое пожатие. Волна нежности смыла все прежние мысли, словно в мире не было больше никого, кроме них двоих. Не было ни радости, ни горя вне этого прикосновения. Своя судьба в отрыве от этого сурового с виду бородача вдруг стала Фиалке безразличной. Жизнь кого-либо не имела смысла. Даже тревога о дальнейшей судьбе Ильи стала после этой прокатившейся волны зыбкой и слабо различимой. Были только фиолетовый взгляд и рука в её ладонях.
Почувствовав слабое зародившееся движение, девушка подняла ладонь Чертополоха к своему лицу и приложила её к щеке. Грубые шершавые пальцы медленно погладили, прошлись от скулы до подбородка, медленно скользнули по губам. Фиалка закрыла глаза и полностью отдалась этой неожиданной ласке, понимая в глубине души, что все это как-то… неправильно. Но её тело было иного мнения. Грудь начала взыматься чаще, губы приоткрылись, лицо бросило в жар. Фиалка хотела отодвинуться, но тело словно жило своей собственной жизнью. И хотело Чертополоха. Фиалка наклонила голову, ласкаясь к мозолистой ладони и почти не осознавая, что делает.
Она хотела его. Хотела, чтобы эти ладони скользили по её телу, которое внезапно отозвалось трепетом на одни только мысли об этом. Хотела, чтобы его пальцы сжимали её грудь и бедра, впивались в ягодицы. Чтобы его губы гуляли по соскам, покусывая и всасывая их. Фиалка не осознавала, откуда берутся эти мысли, эти яркие ощущения, которых у неё никогда раньше не было. Её грудь отвердела, одеревеневшие соски уперлись в футболку. Девушка посмотрела в глаза Чертополоха и медленно опустила его ладонь себе на грудь.
Он коснулся её, закрыл глаза, и его голова и рука безжизненно упали.
Фиалка кинулась к нему и прислушалась к дыханию. Чертополох едва дышал, и был, видимо, без сознания. Но сердце в его груди, когда девушка приложила к ней руку, билось четко и сильно. Фиалка с облегчением выдохнула и осмотрела своего нежданного пациента. К её радости кровь больше не текла. Пятна на повязках не расширялись. У девушки отлегло от сердца. Пока она осматривала Чертополоха и меняла несколько совсем пропитавшихся кровью повязок, его дыхание изменилось, стало ровным глубоким. Похоже, обморок перешел в нормальный сон. Фиалка смотрела на него, и её душа оттаивала все больше. Вид израненного оборотня вызывал не только желание помочь ему выздороветь, но и желание быть рядом и воочию наблюдать за выздоровлением. Почему-то ей казалось, что сам факт нахождения её рядом будет влиять на него благотворно. По крайней мере, теперь было ясно, что его жизнь в безопасности.
Впервые с момента прихода их сюда Фиалка осознала, что все это время Чертополох был полностью обнажен. И теперь, когда её мысли перестали метаться от тревоги за его здоровье, девушка почувствовала трепет от нахождения рядом с голым мужчиной. Она, разумеется, видела полуголого Илью, но по сравнению с Чертополохом он выглядел настоящим мальчишкой. Оцепеневшая от внезапного страха Фиалка украдкой, словно боясь быть пойманной на месте, бросила взгляд на мощную шею оборотня. Потом взгляд невольно скользнул на шарообразные плечи, сильные мышцы рук, широкую грудь, покрытую старыми шрамами и свежими ранами. Даже обессиливший и израненный Чертополох издавал эманации звериной силы. Широкую грудь сменил стройный, но невероятно мускулистый торс. Валики пресса, ещё больше очерченные извилистыми темно-багровыми полосками засохшей крови, так и просили прикоснуться. Фиалка никогда не видела вблизи такого мощного мужского тела. Она протянула руку и провела пальцами по животу оборотня. Плотная кожа, густо покрытая завитками черных волос, даже не прогнулась под прикосновением. Ощущение каменистости его пресса вдруг отозвалось напряжением в её собственном животе.
Дрожа от волнения, девушка провела ладонью вниз по крепкому бедру, почувствовав его силу и вдруг подумав, что гладит, по сути, волчью лапу. Эта мысль до того поразила её, что Фиалка вздрогнула, отдернула руку и торопливо прикрыла Чертополоха остатками простыни, не пытаясь рассмотреть его мужское естество. Девушка обхватила плечи руками, спасаясь от внезапного озноба.
Он же не человек! Она сама видела, как он превращался в зверя! Шерсть, оскаленные и окровавленные клыки… Фиалка закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Нет. Ей не стоит проявлять к нему интерес. Чертополох наполовину зверь. И то, что он не такой, как тот же Фома, ничего не меняет. Фиалка вспомнила, как он смотрел на неё, когда она была в душе. Он хотел её взять тогда, но что-то ему помешало. Так что кто знает, когда и как проявится его звериная сущность…
Фиалка посмотрела на спящего оборотня. И все же он очень красив… Она обязательно выходит его и будет рядом, пока он не выздоровеет. Она…
Девушка неожиданно зевнула и вдруг поняла, что уже очень поздно, а она полностью вымоталась. На неё внезапно навалилась дикая усталость, руки налились тяжестью, а веки стали просто-таки неподъемными. Как будто из неё вытащили батарейку. Она огляделась, соображая, куда можно приткнуться. Потом закусила губу и осторожно перелезла через Чертополоха на кровать. Улегшись подальше, почти вжавшись в стену, она натянула на себя и него одеяло и тихонько отвернулась лицом к стене. Уже проваливаясь в непроглядную вату сна, она вяло подумала: интересно, что происходит за стенами этого дома? Но обдумать эту мысль уже не успела.
Проснулась она от нежных прикосновений.
Лежа с закрытыми глазами, Фиалка замерла, почувствовав, как чужие пальцы проходятся по её шее. От этих движений вниз по телу словно сбегали быстрые дорожки, приятные и щекотные одновременно. Прикосновения были легкими, но отнюдь не робкими. Пальцы ласкали её шею довольно властно.
— Доброе утро…
Голос, от которого Фиалку охватила пробирающая до костей дрожь, раздался у неё над ухом. В ответ она только шумно сглотнула. Ей было страшно. Вчерашние эмоции, когда ей было жаль израненного оборотня, растаяли, как дым. В его голосе не было той беспомощности, которая растопила её злость по отношению к нему. Отнюдь. Фиалка осознала, что проснулась рядом с огромным голым дикарем, чье тело было сейчас обжигающе горячим, настолько, что девушка чувствовала его жар сквозь одеяло, в которое куталась. Низкий голос Чертополоха проникал в неё, будоража и вызывая глубинный отклик во всем её теле, на которое перебрались его пальцы. Фиалка понимала, что его нужно все же остановить, но не могла найти в себе сил это сделать. Ночью, когда она сама положила его ладонь себе на грудь, это было другим. Он был беспомощным и слабым, и это было её собственным решением. Сейчас все было иначе. Сейчас Фиалка осознавала, что она не имеет власти над этим мужчиной. Что, захоти он быть настойчивым, его настойчивость способна преодолеть её сопротивление.
