В дверях уже ждал мистер Питчер, когда Лея последовала к нему, пока рука Эдварда не остановила ее.

— Лея, можно тебя на один короткий разговор.

— Да, конечно…

Лея опустила поднос с чаем, увидев нахмуренное лицо босса, и впервые (впервые!) за все это время ей показалась приятой нотка ревности в его глазах. Захотелось даже специально вывести на что-то подобное, но мысль вовремя испарилась, когда она заметила Кейт Рид, заходящую в его кабинет, как к себе домой. И желание вызывать ревность как рукой сняло, откинув куда-то в тайный ящик.

— Ты бы не хотела сходить в кафе?

— Я? — Лея заметно удивилась.

— Ну, — улыбался Эдвард, — по-моему, никого, кроме тебя, здесь нет.

Лея нервно улыбнулась, дёрнулась, чуть не уронив на пол весь поднос с чаем, затем, переступая через отвратительное чувство испанского стыда и неловкости, улыбнулась.

— Извини, не уточнил. Ты с кем-нибудь встречаешься? — Нельзя было не заметить то состояние, в котором находилась Лея.

А что она должна сказать? Нет, не в отношениях, но… Лея обдумывала, почему она хочет отказаться, а с другой стороны почему бы не согласиться, если она свободна.

— Нет, ни с кем не встречаюсь, — тихо проговорила она, — но есть человек, который мне нравится. Извини.

Не став даже слушать до конца неловкий ответ Эдварда, Лея мигом направилась в сторону кабинета, в который изначально направлялась, оставив позади неловкое приглашение Черуче и свой неловкий отказ.

В приёмной мистера Питчера никого не было: ни Митча, ни Моники, которая обычно выходила, когда в кабинет приходила Кейт. Лея чуть приблизилась к двери, когда откуда послышались шаги.

— … ничего. Я не намерен… — Джексон открыл дверь, удивлённо глядя на стоящую рядом с ним Лею. — Проходи, чего стоишь? Я тебя долго жду.

Лавандовый аромат, смешанный с лимонной кислинкой от чая, разил прямо с порога. Музыки не было, исключительно строгий разговор, читаемый по скверному выражению лица Кейт. Моника, к удивлению, улыбалась, подмигивая зашедшей девушке.

— Мы как раз говорили о тебе, — начала Моника.

— Что-то меня это не особо радует. — Лея помешкалась, оставила поднос на специальном столикое, затем присела напротив девушки, чей взгляд не был похож на что-то адекватное. Кэйт была не в духе.

— Там всего три чашки, — указала на поднос Кейт, — ты не будешь?

— Вы не будете, — отчётливо выделила привычное для нее «Вы», — я на вас не рассчитывала.

— Давно она у вас работает прислугой?

— Даже если бы она работала дворником или посудомойкой, — вступил Джексон, — ты не имеешь права с ней так разговаривать.

Кейт ничего не ответила ему, будто даже не прослушав, снова обращаясь к Лее:

— Джексон мне сообщил прекрасную новость, — с издевкой, четко-четко проговаривая каждое слово, — оказывается, он в кого-то влюблён, поэтому хочет пойти на закрытие контракта. Только кто ему давал на это право?

— Кейт, я тебе это сообщил, чтобы поставить в известность и не играть в игры за твоей спиной, скрываясь как школьник, — выдохнул Джексон. — Я не спрашиваю твоего разрешения, я ставлю тебя в известность.

Слова, произносимые Кейт, обычно не влияли на Лею: она знала, что как человек Кейт достаточно сломлена, поэтому и ведёт себя так. Пусть никто это не подтверждал эту мысль, Лее она виделась именно такой: загнанной в башню принцессой. И поэтому Хейсмон молчала, решив занять позицию слушателя, а не ответчика, но, когда она задала риторический вопрос, лишь показав свое отношение к Джексону, Лею будто кинули в воду.

— Я тебя вызвал не ради того, чтобы…

— Вызвал? — перебила его Кейт. — Я тебе шлюха какая-то, чтобы меня вызывать?

— Боюсь, тебя даже шлюхой назвать нельзя, — отпила глоток чая Моника. — Спасибо, вкусный чай.

— Хватит! — крикнул Джексон. — Кейт, я тебе рекомендую отказаться от всего того, что ты делала все эти годы.

Кейт фыркнула на эту странную рекомендацию, от которой у нее уже нервный тик стал появляться.

— Пусть Моника выйдет, — строго заявила Кейт.

— Не переживай, мне твои грязные трусы неинтересны.

Взяв с собой кружку чая, Момо вышла, оставив Лею в полном одиночестве. Должна ли она здесь быть? Это не ее отношения. Зачем он вообще потребовал, чтобы Лея присутствовала на этом странном собрании? И планировал ли он это все так? Лея не знала ответ ни на один из этих вопросов, поэтому решила затаиться, не влезая в отношения.

Нехотя Лея снова заострила свое внимание на Кейт, изучая ее внешность: светлые волосы, отдающие больше в пепельный цвет; яркие большие губы; свирепые, но невероятно красивые голубые глаза, которые явно скрывали за своей ширмой всю правду, до которой никто и никогда не сможет добраться.

— И эта пусть выйдет.

На этот раз терпение Джексона медленно терялось, и он уже хотел перейти на откровенную грубость, пока Лея сама не поднялась.

— Понимаю, что вы хотите со мной поговорить о чем-то. Втроём, — выделила Лея, — но могу я попросить оставить нас с Кейт наедине?

— Что? — одновременно задали вопрос и Кейт, и Джексон.

— Все будет в порядке, не переживайте. Оба, — тише проговорила Лея.

Джексон стушевался, не зная, как ему правильно поступить, но настаивать на своем присутствии, когда Лея хочет поговорить тет-а-тет с девушкой, в чьих жилах едва ли не металл течёт, он не будет. Лишь добавил одну скоромную деталь:

— Но предупрежу, что буду смотреть на вас с камеры, — показал в сторону правого угла.

Лея кивнула, затем подождала, пока Джексон покинет кабинет. И когда он оказался около двери, мистер Питчер задал немой вопрос, ответ на который был «доверься мне» — именно это ответила Лея глазами, смыв его переживания.

Наблюдающая за этой картиной Кейт елозила по дивану, затем, как ошпаренная поднялась, остановив свой взгляд на окне — там как раз было солнце.

— Возьми чай, я не притронулась к нему.

— От тебя мне ничего не нужно, — отрезала Кейт, развернувшись всем корпусом в сторону стоящей рядом с ней Леи, — лишь ответы на мои вопросы.

— Присядь.

Для девушки, на которую смотрят как на половую тряпку, Лея вела себя спокойно и сдержано. Она присела, но продолжала смотреть на отобразившуюся в глазах Кейт неуверенность, которую та пыталась скрыть за маской грубости.

— Задавай свой вопрос. А я тебе задам свой, идет?

— Допустим. — Кейт присела рядом, но не скрыла своего брезгливого и ненавистного настроения. — Что тебе от него нужно?

Лея задумалась, насколько ей откровенной нужно быть с человеком, который по щелчку пальцев может пронюхать любую информацию и выведать чужие секреты, но раз они настроились на такой разговор, то мисс Хейсмон не планировала врать. Она в принципе не врет. Никогда.

Или почти никогда.

— Работа, — на выдохе произнесла Лея, — несколько месяцев назад я бы в первую очередь ответила так. Но не думаю, что ты спрашиваешь про это. — Руки стали потеть, мысли путаться. — Он мне действительно небезразличен. Не мне рассказывать тебе о том, какой он замечательный человек, пусть и взгляды наши разнятся.

Каково слушать признание в симпатии в сторону человека, которого ты жаждешь и желаешь?

— Но чего-то конкретного я от него не требую.

— Не может так быть, — фыркнула Кейт. — Все вокруг что-то требуют. Ты не исключение.

— Доверие и верность считается?

— Не прикидывайся такой милой и розовой, меня тошнит от того, насколько ты хорошая. — Кейт снова поднялась, только теперь она возвышалась над Леей, выговаривая все в лицо. — И на деньги его ты не смотришь, и тебя не волнует, что у него собственная компания, и требуешь ты от него только доверие и верность. А если не даст, скажи, что уйдёшь, да?

— Я хочу поговорить с тобой откровенно и расставить все точки над и, Кейт, — строго произнесла Лея. — Уйду, — честно ответила, — даже не сомневайся в этом. Мне не привыкать.

Кейт истерично рассмеялась, едва ли не падая на пол.