— «Да. Можно я сегодня не буду мистером Питчером?»

Тишина.

— «Алло?»

— А?

— «Ты меня слышишь?»

— Да, — тихо прошептала она.

— «Ладно. Могу заехать за тобой?»

— Это вопрос?

Он посмеялся. Снова.

— «Да. Вдруг не разрешишь»

Лея вообще ни о чем не думала. Почему-то в голове были сплошные цикады и не единой мысли.

— Можете заехать… — неуверенно, не зная, почему она так отвечает.

— «Скинь геопозицию, я ж не совсем маньяк, чтобы смотреть в твоё личное дело и узнавать, где ты живешь».

Сообщение было отправлено.

Сборы стали набирать тревожный оборот. Каждая деталь платья, каждая деталь украшения должна была быть идеальной. Все сейчас должно было быть идеальным, казалось Лее.

— Это просто театр. Просто… театр. Вечер с коллективом. Лея, прошу, успокойся, — проговаривала она, пока бегала по комнате.

На телефон пришло сообщение:

Босс: Я внизу. Не торопись.

Как она могла не торопиться, когда понимает, что внизу ее ждёт человек? Отбросив все свои мысли, она выдохнула, посмотрев на себя в зеркало. Еще год назад она даже на секунду не задумывалась о том, что сейчас будет испытывать какие-то новые чувства, зарождающиеся так медленно и плавно, но в то же время экспрессивно. Лея смотрела на едва подкрашенные глаза и не знала, это она или новая девушка, выбравшая себя.

Спустившись, Джексон стоял около машины, оперевшись на капот.

Идеальный.

Идеальный он. Идеальный костюм. Идеальная машина. Он весь выглядел как с иголочки. В принципе, он всегда был в классическом костюме, но сейчас, со снятым пиджаком и со слегка расстегнутыми верхними пуговицами, он был расслаблен и сдержан.

Но все эмоции сменились, когда он увидел Лею.

— Если бы мне позволили выбрать самый красивый цветок, это была бы ты, Лея, — в полголоса проговорил он, осматривая девушку.

— Спасибо, — кивнула она, скрывая улыбку. — Мне приятно. Вы тоже… неплохо выглядите.

— Я выгляжу так всегда, но ты… Лея, ты прекрасна.

Открыв дверь, Питчер не мог оторвать своего взгляда от нее.

Не проронив больше и слова, в пугающе громкой тишине они доехали до места встречи.

Почти весь второй этаж был занят сотрудниками компании. Все сидели скромной компанией, благополучно устраиваясь на свои места. Специально или нет — Лея оказалась рядом с мистером Питчером по правую руку, по левую — Моника. Опущенный занавес, кромешная тишина во всем зале и тьма, будто поглощающая каждого.

— Видишь. Ты отказала мне в театре, а сейчас сидишь рядом, — шепчет слишком близко, будто случайно дотрагиваясь по холодных рук Леи.

— Вы из-за этого похвали весь отдел в театр?

— Конечно.

— Тогда хорошо, что я вам отказала.

— Почему? — удивился Питчер, произнеся вопрос чуть громче.

— Это еще приятнее, чем обычно приглашение вдвоём.

Музыка, яркие огни и лишь один взгляд, направленный прямо на улыбающуюся Лею. Ему не казалось, что она самая красивая — он знал, что для него вряд ли человеческая оболочка играет роль, ведь Кейт обладала невероятной внешностью, но как человек была абсолютно отвратительна. Но в Лее было особенным все, начиная от густых бровей, небольших губ и вздёрнутого носа. Всей своей неидеальностью, ссылаясь на «стандарты» красоты, она выиграла у каждой модели. И он смотрел на нее, боясь даже на секунду отвернуться.

— Вы пропустите весь мюзикл, — улыбаясь, совершено не скрывая счастья на своем лице.

— Мне хватает твоих огней в глазах, чтобы увидеть всю красоту этой постановки.

«Мне страшно», — думала Лея. «Мне страшно даже на секунду задуматься, что мы можем быть вместе».

Представление шло долго, как и полагается, часа три. Все это время Джексон не разговаривал. По взгляду можно было сказать, что его слишком завлекла музыка, танцы и звонкие речи персонажей, но нет. Он думал. Думал о том, что ему следует сделать дальше, так как сердце уже начинало медленно загораться в агонии страшной муки под названием влюблённость. Идеализированный образ Леи не выходил из головы: он видел ее в самых ярких и нежных красках.

От этого становилось по-настоящему страшно.

Когда мюзикл подошёл к концу, некоторые девушки подтирали глаза от слез, так как любовь, показанная на экране, была так идеальна и мила, что лишний раз расстраиваешься от осознания реальности.

— Мой мальчик Джаспер… — грустно тянул Эдди. — Так жаль его. Умер на руках своей возлюбленной.

— Считай, что умер на самой тёплой постели, — улыбнулась Лея, пусть ей и хотелось рыдать навзрыд.

— Лея…

Эдвард подошёл сзади, едва коснувшись ее руки.

Джексон, вышедший позже остальных из-за срочного звонка, пытался найти глазами одну особенную сотрудницу, но, когда наконец-то нашел, почувствовал резкий удар по лицу от тёплых прикосновений Эдварда, проходящих по руке Леи.

Мучило. Саднило. Буквально заставляло смотреть.

— Мне по пути, я могу подвезти тебя до дома, если хочешь, — смущаясь, Эдвард наклонил голову в сторону Леи, не скрывая улыбки.

— Если по пути, то… почему нет, да?..

Оглянувшись, она увидела Джексона, смотрящего прямо на нее.

Почему-то хотелось сказать «это не то, что вы думаете», но было поздно: он ушел почти сразу же, встретившись глазами с Леей.

…

— Я и не знал, что ты можешь быть такой трусихой!

Колтер не унимался в своей войне против пауков. И сейчас, пока Элиз накрывала на стол для троих, Лея увидела какого-то маленького, но большого, по мнению девушки, насекомого, идущего по своим повседневным делам.

— Это единственное, кого я боюсь. Не трусиха, — обиженно ответила Минни.

На столе стояли самые сладкие вкусности от друга, жаркое от Элиз и кофе, сделанный Леей. Не так много, но за все время, что они вместе, каждый понял, что нет смысла делать огромный стол, если это не съедается.

— По какому поводу у нас сбор сегодня? Чтобы я точно знал.

— Не знаю, Лея как-то предложила, чтобы мы собрались.

Да, она предложила. Последнюю неделю от Джексона исходят странные импульсы в ее сторону: сначала он пригласил весь отдел в театр, чтобы пошла и она, а потом стал избегать ее, отправляя на решение каких-то задач Монику. По лицу «младшей начальницы», как называла ее Лея, было видно, как она теряется в ответах на не заданный, но вертящейся на языке вопрос.

И сейчас, в воскресенье, когда до понедельника оставались лишь часы, она решила пообщаться с близкими ей людьми, чтобы попробовать ответить наконец свой вопрос. Только…

— Я соскучилась по вам.

Только в открытую говорить о своих чувствах она не будет. Никогда не делала, и сейчас так не поступит.

— О, надо же, соскучилась, — фыркнул Колтер. — Когда мимо меня проходишь на работе, даже не поздоровавшись, типа я, значит, пустое место, а сейчас — «соскучилась»!

— Ну знаешь, Микки, ты…

Спор начался из пустоты. Элиз перекидывалась какими-то репликами, постоянно меняя свои формулировки, а Колтер ей отвечал, кидая в нее Чико, — любимую мягкую игрушку сестры.

— Поговорим откровенно? — нервно отпив из своей чашки, Лея закрыла глаза. Ей нужно было время собраться с мыслями, так как не обсудить случившееся нельзя было.

— Пугаешь нас.

— Вы знаете, насколько сильно я дорожу нашей дружбой, но ваш секс, случившийся…

— Лея! — в один голос сказали и Колтер, и Элиз. По лицу девушки было видно, как же неловко ей приходилось.

— Вы меня вынудили это сделать. Ваш секс не входил в наши дружеские планы! Раз вы оба страдаете от этого и раз вы оба об этом говорите мне, то я сделаю все так, как я планировала, — обсудив напрямую с вами двумя! Мы последний раз собирались вместе… не помню когда, — она старалась говорить сдержано, не слишком эмоционально, но чувственно — так, чтобы они поняли, как же тяжело было это держать все в себе. — Я боялась, что после этого вы не сможете друг с другом общаться, поэтому была расстроена и ужасно огорчена.

Молчание. Элиз клевала жаркое, а Колтер давился кремовым эклером. Лея выдохнула, опустив голову.