— Поэтому неделю молчала и даже не смела глянуть на меня?

— Зачем мне на вас глядеть, мистер Питчер, без надобности?

— Я красивый.

— И скромный.

— И скромный, — подтвердил он, откинувшись на спинку стула. — Не дуйся, я не со зла, правда. Столько всего навалилось…

Лея, закусив язык, молчала, лишь бы не попросить рассказать о своих переживаниях. Но она даже и подумать не могла, что Джексон и сам закусывает язык, чтобы не выдать все свои тайны и переживания. Выдать все той, с которой он знаком ничтожно мало. Кому она расскажет и кто ей поверит, в конце-то концов?

Они молчали бесстыдно громко. Одна старалась даже не смотреть, уткнувшись в закатное солнце позади него, а он, такой угрюмый, смотрел прямо на неё, стараясь отогнать мысли в голове о том, что Лея Хейсмон абсолютно обычная внешне, но так восхитительности-интересна внутри. Чего от неё можно ожидать? Абсолютно неясно, но то, как ее глаза отсвечивают из-за тускло падающего луча солнца, подчёркивая серьёзный, но в то же время заинтересованный взгляд, не выходило из его головы.

Не хотелось отводить взгляд, чтобы случайно не пропустить хотя бы один элемент.

— Не смотрите так на меня, — резко, застав врасплох, она взяла инициативу в свои руки, дерзко встретившись глазами.

— Не могу. Ты невероятно красива.

— Вы всегда все прямо говорите? — скрывшись от смущения за серьёзным вопросом, Лея уже обдумывала свой скорый уход.

— Нельзя девушкам жалеть комплиментов. Если это сделаешь не ты, то за тебя это скажет другой.

— Не каждая девушка ждёт эти комплименты.

— Не каждый мужчина сможет сдержаться, чтобы не сделать их.

Непонимание того, для чего в конце дня Лея решила зайти к нему, подогревало медленно возникающий интерес к ней. Кофе, сделанный тоже ею, был с каким-то островочком фисташки по бокам, отдавая в послевкусие шоколада.

— Это что? Я такое ещё не пил, — решив переключить тему, он медленно отпивал напиток.

— Не знаю, как его назвать. Допустим, «сказка», — она отпила из своей кружки. — На дне совсем немного шоколадного тонинга, а по бокам кружки — фисташковый.

— Вы всегда добавляете неожиданный поворот?

Непонятно, что движет этим разговором, но оба как будто стали понимать, что катализатор свернул куда-то не туда, искренне извиняясь за своё безрассудство.

— Я пойду. Надеюсь, вам станет легче.

— Останься ещё на чуть-чуть. Пожалуйста. Расскажи о себе.

— До понедельника, мистер Питчер, — совершенно нетактично, но правильно для самой себя Лея, не скрывая улыбки на лице, двинулась в сторону выхода.

Медленно проходя между столами она все ещё пыталась выстроить в голове хотя бы одну логическую цепочку, почему она пришла, зачем поддерживала его флирт и что вообще произошло. В голове было пусто. Ни одной мысли, оправдывающей такой поступок. Интерес? Сочувствие? Дружеское напоминание того, что ей можно довериться? Но зачем ей это нужно? Миллион вопросов, ответы на которые невозможно рационально оценить.

Джексон сидел один в кабинете, погруженный в себя и своё одиночество. Его отвлекал запах кофе и стрелка часов, мешающая сконцентрироваться хотя бы ра чём-то. Казалось, на мгновение в кабинете стало чуточку светлее, чем есть сейчас; запах был не только кофе, но и каких-то кокосовых духов. В воздухе парило неловкое молчание, не мешающее разглядывать нового человека в жизни Питчера.

— Мистер Питчер, чем же вы тут занимались, что Хейсмон вышла вся красная?

Он не удивился, что Моника все ещё была на работе, но за последние два часа от неё не было вестей, поэтому и беспокоить не хотелось. Опьяняющий аромат по-прежнему витал в воздухе.

— Красная? — удивлённо, но с капелькой надменности он поднял взгляд, флиртующей улыбкой смотря на девушку. — Неужто наша Лея Хейсмон может смущаться?

— Что вы тут делали, бесстыдники?

— Пили кофе.

— С афродизиаком?

— Он мне не требуется.

— Говорить будешь?

А говорить ему было нечего. Всего лишь неловкая беседа.

— Комплимент ей сказал, а она уже раскраснелась.

— И все? На тебя это не похоже, — Моника явно о чем-то думала, только в голове были странные мысли.

— Да ладно тебе, — отмахивался Питчер, играючи смотря на прищуренные глаза подруги. Он был уверен, что она уже слишком много подумала, и даже то, что он мог влюбиться в неё. Но кому, как не Монике, знать, что это бесполезно. Бесполезно даже думать о таком. — Мы всего лишь пообщались. Она… милая.

— Милая? Питчер, ты о чем думаешь?

— О сне, Моника, о сне.

— Ну, раз так, то пойду атакую Черуче, спрошу, чего это он ждёт эту милую особу после работы.

— Черуче? — возбужденно спросил он. — Эдвард? Копирайтинг?

— Ага, — бросила Моника. — Бывай.

— Подожди. Мне… э-э… — поднялся с места, подошёл к подруге, избегая взгляда, — нужно там… пару дел, в общем.

— Прямо сейчас? — слишком эмоционально переспросила Моника. — Надо же, какое совпадение, мой дорогой.

— Не разговаривай много, пожалуйста.

Моника вышагивала, все еще посмеиваясь с реакции Джексона, который никак не мог оправдать свой эмоциональный порыв увидеть все своими глазами. Может, Моника соврала, чтобы посмотреть на него со стороны? Джексон хотел бы в это поверить, пока не увидел все своими глазами.

Эдвард Черуче, известный своим прозвищем «модер», ждал кого-то на этаже, а когда из-за угла показалась улыбающаяся Лея, сердце будто медленно скатилось прямо в ноги непонятно почему. Не была ясна и причина резкой злости, охватившей все его тело, пока он смотрел на убывающую… пару.

Не прокомментировав, он ушел в кабинет.

…

— Что у нас готово по открытию?

Маленькая планерка в десять утра не радовала никого. По системе работы мистера Пичтера планерка должна быть строго в десять, чтобы за час до неё были собраны все отчеты, которые потребуются. Лея сидела молча позади Эдди, даже не влезая со своими вопросами. Было не так много людей. Из тех, кого знала Лея, была Моника, Эдди и Питчер. Остальных двух девушек она видела впервые.

— Почти все, мистер Питчер. Мы связались с флористами, они подготовили букеты, которые вы просили. Объект почти полностью подготовлен. Конкретнее: украшение зала для отдыхающих будет через две недели четко как и планировалось.

— Хорошо. Мой главный вопрос. Кто на следующей неделе едет к детям?

— Мистер Питчер, — Момо обратилась к нему, сидя по правую руку. — Я могу внести предложение?

— Прошу.

— Хочу отметить, что работа проделана не маленькая. Рекламная кампания в процентном соотношении приносит нам доход, а это не может не радовать. Я со своей командой сделала упор на дизайнерские составляющие, маркетологи сделали свою работу, копирайтеры подобрали замечательный текст. Остался последний штрих. Да, — кивнув ничего не понимающим сотрудникам, — это все была подводка к моему предложению. Для полноты эффекта вы, мистер Питчер, лично должны поехать и пригласить детей на мероприятие.

— Обычно этим занимается представитель, — твёрдо ответил он. — И в этот раз это должен был быть кто-то из присутствующих здесь.

— Мистер Питчер, если поедете вы, рекламная кампания вырастет в процентом соотношении. Вы же должны понимать, что за каждой вашей манипуляцией сейчас следят все СМИ. Как я сделала подводку к моему предложению, так и вы должны сделать подводку к благотворительному вечеру. Вы — лицо компании.

Доводы Моники были весьма верными, только Лею по-прежнему злила мысль про скрытый смысл всего этого вечера. Она и не скрывала своего отношения, лишь молча сидела, сделав вид, что ей совершенно нет никакого дела до этого.

— Мисс Хейсмон? А вы что думаете?

— Я?

Не такое большое количество глаз моментально кинулось в ее сторону. Питчер как будто знал, о чем она сейчас думает. На его лице красовалась неоднозначная улыбка и пьянящий взгляд, вонзившийся прямо в неё. Голова соображала медленно, складывая один плюс один.