Музыкальный шум моментально стал фоном, в то время как собственный разум сканировал эмоции. Те самые, испытывать которые он не хотел.
Медленно улыбка с лица девушки стала угадать, превращаясь обратно в статичного сотрудника офиса «Модерн тур групп».
— Не прожги дыру в ней, она тебя уже заметила.
— Плевать. Буду смотреть столько, сколько потребуется. Что она о себе возомнила? — резко возросшая злость затмевала здравый рассудок, совершенно не следя за тем, что он говорит.
— Сейчас? Или вообще?
— На работе.
Злость пропитывала весь потерянный рассудок босса, пока он продолжал пялится на стеснительное лицо девушки, чей взгляд вернулся в тот, который Питчер заслужил: презрительный, исподлобья выглядывающий.
— Персик? Ты чего в ней дыру делаешь? Ну есть и есть эта Лея, пусть живет себе. Главное, что работу выполняет, — пожимала плечами Моника, а сама связывала нити, за которые нужно будет цепляться завтрашним денёчком, выпытывая у босса информацию о появившейся одержимости.
…
Голова отвратительно сильно болела. Даже подняться с кровати и выключить звенящий будильник было тяжелее обычного, хотя вернулись они не так уж и поздно. Даже непьющей Лее было тяжело просыпаться, что же говорить о ее друзьях, развалившихся в другой комнате? Колтер на сегодня сделал выходной, предупредив и покупателей, и поставщиков, а Лея в эту же минуту думает о том, как подняться с кровати, ведь ее работу никто не отменял.
Тихо-тихо она проходит на кухню, автоматически выполняя всевозможные действия. Голова медленно начинала просыпаться. Воспоминания о вчерашнем дне сначала ужаснули, а потом и порадовали, напоминая о желанном отдыхе в клубе. Но сложилось впечатление, что что-то очень важное остаётся где-то там, далеко-далеко.
— На часах 7:20. И мы…
Поздние утренние новости как обычно барабанили по голове, но даже Колтер привык к этой рутине. Он оставался у них достаточно часто, поэтому смирился.
Кофе, просыпающийся город и…
Мистер Питчер в клубе.
Вот — то самое, о чем мозг хотел либо забыть, либо просто стереть!
Утренний кофе моментально стал безвкусным, а новости слишком — громкими.
В то время на другом конце города Джексон Питчер просыпался бодреньким и свеженьким. Его организм привык к таким дозам алкоголя, поэтому, сделав все свои утренние дела, он направился на работу.
Лея бежала со всех ног, потому что впервые она опаздывала. Опаздывала не по своей вине, как ей казалось, а по вине начальника, заполонившего ее голову. Она задумывалась о своем состоянии вчера, когда Питчер смотрел на неё, а также о том, как она выглядела. Лея совершенно пропустила тот момент и длительность зрительного контакта, из-за чего она переживала больше обычного. Для неё работа и личная жизнь — абсолютно разные стороны, которые следует скрывать друг друга, чтобы не мешали.
Но сейчас эта грань была нарушена.
Будто субординации между ними больше нет, либо она есть, только едва-едва держащаяся на ниточке.
Питчер уже подбегал к дверям офиса, как тут же заметил бегущую девушку, чьи глаза в момент округлились. Вторая встреча за день, только первая состоялась в голове, планируя всевозможные ответы на саркастичные вопросы босса.
— Госпожа Хейсмон, вы опаздываете? На вас это не похоже, — обольстительно, не скрывая насмешки, он приоткрыл дверь для неё, ожидая, пока девушка подбежит, а та лишь замедлилась, выпрямляясь под таким взглядом.
— Доброе утро, — в своей холодной манере, приведя себя в чувства, она подняла голову, посмотрев на него в ответ.
Будто вспышка, схожая с молнией, пронеслась между ними, отчего у Питчера закололо сердце. Лея не изменяла себе, ее взгляд был подобен льду, а губы сомкнуты в единой линии. Вчерашняя улыбка и удивительно спокойный взгляд совершенно не сочетались с привычной Леей Хейсмон, за которой успел понаблюдать мистер Питчер. И ему до жути становилось интересно, кто или что влияет на такое состояние девушки. Этим он и решил заняться, вызвав девушку на обещанный ковёр. В руках Леи было два кофе, сделанных на автомате и без какого-то подтекста.
— Кофе? Мне?
— Нам. Я не успела выпить утром, так как опаздывала. Вы не против?
— Нет, конечно, — удивившись своему же ответу, он взял чашку, принюхался.
— Это не отрава, — раздраженно бросила девушка, пока усаживалась в подготовленное кресло.
— Пахнет интересно. Что это?
— Капучино с лесным орехом. Я спросила у Эдди, у вас нет аллергии на орехи, — буднично, будто даже и не колотится общее воспоминание.
Неловкая тишина была у обоих, пока Питчер пробовал кофе, чтобы потом сказать что-то вроде:
— Хорошо. Но вам не получится меня задобрить.
— Я и не пыталась, — уверенно, с долей неловкости, произнесла она.
— Хорошо. Я вас вызвал формально, я и так знаю, какие успехи у вас за эту неделю. Вы молодец.
От неожиданной похвалы босса Лее захотелось даже улыбнуться, вот только речь все ещё была не закончена.
— Однако ваше пренебрежительное отношение ко мне заставляет задуматься о моей некомпетентности как начальника. Я вас прошу либо перестать пререкаться по любому поводу, либо прямо сейчас сказать, что вас конкретно не устраивает во мне как в начальнике.
Удивлённый взгляд, открывающейся и закрывающейся рот от немого вопроса и тишина.
— Молчание — золото. Вы свободны. И да, — осторожно, боясь обжечься, надменно коснулся кофе, смотря на стоящую в дверях девушку, — ночью вы блистали.
Обессиленная от ночной вылазки и от вечного недовольства босса Лея молчала, пока не прозвучала эта фраза. Она буквально глотала извинение, которое хотела ему принести за неудобства, доставленные ее характером. Она буквально выплёвывала из себя это злосчастное «прошу прощения», пока он не сделал всего лишь одну ошибку, нарушив свой же «устав».
— Извините, что и сейчас я вам покажусь грубой, но не мешайте личную жизнь и работу. Вот вам и один пункт к графе о том, что меня не устраивает — субординация, а точнее, ее отсутствие.
Закрыв за собой дверь, она не только позволила оставить последнее слово за собой, но и задуматься о себе.
…
Рабочий день подходил к концу, пока Лея медленно выдвигалась домой, потирая ноги в болезненном месте. Отдых ночью плохо сказался на работе. И комментарий мистера Питчера о том, как она, по его словам, блистала, были совершенно ни к чему. Стыд и злость, что он видел эту потаенную часть ее жизни.
— Долго будешь стоять на одном месте?
Колтер стоял свеженький и нарядный, будто собирался на второй ночной заход. В руках кофе и булочка, а в глазах — радость.
— Спаситель, — промычала Лея, перед этим оглянувшись по сторонам. Для всех она должна оставаться ледышкой.
— Чего так глядишь? Все нормально?
И она не посмела даже промолчать, вывалив на друга все, что скопилось да сегодняшний день. И за вчерашний. И за позавчерашний. Вчера времени поговорить особо не было, лишь обмолвиться словечком. Пока она рассказывала, какой же мерзкий у неё босс, они успели обойти дом несколько раз. Но Лея продолжала говорить и тогда, когда на часах уже было далеко за полночь.
— А у него есть хорошие черты?
— Нет. Абсолютно. Ни одной.
— Почему вы как-то не посодействуете для его ухода?
— Он всем нравится.
Ступор на лице парня читался отчётливо.
— Как он может нравиться, если ты говоришь, что в нем нет ни одного хорошего качества? — медленно, чеканя каждое слово, проговори он, усмехнувшись с задумчивого лица девушки. — Либо ты что-то не договариваешь, либо здесь что-то другое.
— Внешность. Он довольно симпатичный. Это может считаться?
— Сомневаюсь, что одна только внешность влияет на его работу. Может, вам действительно нужно поговорить… о вас?
— Чего⁈ — вспылила Лея. — О ком? О нас?
— О ваших взаимоотношениях, если тебе станет легче.
Лея не стала даже отвечать. Решив всё-таки сменить тему, она двинула Колтера локтем в бок, подмигивая слишком навязчиво, чтобы не уловить скрытый смысл в ее намёках. Ему обычно было все равно на это, но сегодня он был крайне раздражён.
