Сазонова где?! Вон, торопится… Тоже бежит уже!

Ну почему он выбрал сегодня вариант дальнего контакта?! Зачем?!

Думал, что в провинциальном городе ничего не случится?!

— А преследует тебя человек недостойный, ох, нехорошие мысли у него!

Память услужливо подкинула образ Дракулина, и Настя покорно кивнула цыганке...

— Дай монетку, только в бумажку заверни…

«Сейчас-сейчас, мелочь в кармане… была где-то…» — мысль шевелилась лениво-лениво…

Сгрудившиеся цыганки гладили Настю по плечам, по рукам, по спине, сочувственно ахая и поддакивая... Она полезла в карман — движение медленное, заторможенное…

Рука одной из цыганок скользнула в ее сумочку…

А вот этого уже нельзя было допустить ни в коем случае!

Влад бросился наперерез машинам, на ходу сбрасывая морок, нырнул за автобус, лавируя между легковушками, уходя финтом…

Ему просигналили пару раз, но он был очень быстр…

— Эй, чавалэ? — раздался знакомый голос рядом.

Влад? Влад!

— Ты гадать умеешь?! Такая молодая и умеешь?!

Настя растерянно переводила взгляд с цыганки на… Влада.

И правда, Влад!

— Если бы твоя мама так сказала — я бы еще подумал. А так — сворачивайте бизнес.

Влад вдруг зло улыбнулся, и Настя ойкнула — он был без морока! Вообще!

Цыганка заохала и заторопилась… Попыталась заторопиться куда-то: Влад железной хваткой держал ее за предплечье.

Остальные, отворачиваясь, засеменили прочь.

— Видишь меня? Отдай то, что взяли! Ты мне не нужна, другую люблю! Зато ночью к детям твоим приду, их кровь заберу, умрут дети твои![1] Выть потом будешь, муж бить будет!

Цыганка застыла, вытаращив глаза, потом закричала:

— Ай, Лада! Верни, что взяла, ай! Кэрдо мулеса[2] они! Горе нам будет, беда!

Настя увидела, как одна из улепетывающих бросила что-то на асфальт. Влад отпустил руку цыганки, усмехнулся, крикнув вслед:

— Запомни меня! Я следить за тобой буду!

Он повернулся к Насте, все еще улыбаясь, и провел по лицу, вновь наложив морок:

— Ну вот и подурачился…

Какая-то женщина с сумкой-тележкой уже подавала ей кошелек и… И корочку! «Корочку, о боги!» — Настя не выдержала, застонала вслух от стыда.

— Спасибо! Спасибо огромное! — поблагодарил женщину Влад и добавил почему-то: — Доложу!

Та кивнула и пошла по своим делам.

— Ты… Ты как здесь? — спросила Настя.

И вдруг все поняла, и застонала снова, закрывая лицо руками.

— Все в порядке. Все хорошо, Настенька, — он прижал ее к себе, обнимая. — Все хорошо, слышишь?

После долгой паузы она всхлипнула, потихоньку успокаиваясь:

— И что теперь?

— Теперь?.. Ну… Пойдем в кафе вон посидим, успокоишься. Расскажешь мне все, что было… А потом…

Он понял, что пока не в силах сказать ей честно: «Потом куплю тебе билет, и вернешься в Москву». Оставлять ее в Белгороде с собой нет никакого резона: Корбут просил привезти хоть какой-то результат…

— Потом подумаем… Решим… — он крепко взял ее за руку и повел в кафе.

Над Мещерскими лесами, пронизанными туманом, вставало солнце, когда Влад припарковал машину на окраине деревеньки. Дальше, до места, где он с друзьями всегда ставил палатку в Шушморе, можно было проехать на квадроцикле, а можно было пройти пешком. Их квадрики, на которых они частенько гоняли по этому лесу, круглогодично хранил за определенную плату местный житель в своем гараже, но Влад решил не будить его так рано, да еще и в праздник. Лучше размять ноги, пройтись по чащобе, которая считалась заколдованной, заодно и подумать надо всем, что произошло в Белгороде… Собственно, потому он и решил сразу поехать сюда, не заворачивать домой: были новости, которые лучше сначала обсудить с компанией.

Да и просто потусоваться с друзьями очень хотелось — здесь, на природе, пусть и всего один день: ведь Красавченко сказал, что они договорились до сегодняшнего вечера. Раньше они выбирались сюда вместе несколько раз за сезон, а иногда и зимой, но что предстоит в этом году лично ему — Влад уже зарекся предполагать, поэтому надо было пользоваться случаем.

Он переоделся — благо, походный комплект всегда лежал в багажнике, — захватил пакет с мясом, купленным вчера на Белгородском рынке, и зашагал по еще широкой у деревеньки колее в лес, обходя раскатанные шинами ямы, полные воды. В утреннем лесу повсюду поднимался туман, птицы пробовали голоса…

…Полтора суток, что он провел в Белгороде, выдались на редкость насыщенными.

Влад хмыкнул. То ли ему так конкретно повезло, то ли… Думать о том, что в обществе назревает потихоньку какая-то катастрофа, не хотелось. Но, с другой стороны, не могли же все проблемы вылезти одновременно к его приезду в Белгород!

Он ведь поехал всего лишь завершить дело, начатое Настей: побеседовать с единственным подозреваемым в погроме на станции, пусть с него теперь эти подозрения и сняты, узнать больше подробностей у белгородских коллег… Ну еще — вытащить ее, если она действительно во что-то влипла.

Но, получается, по ходу открыто еще два дела! Минимум два — еще не известно, к чему они приведут, какие ответвления дадут…

И, главное, самое первое дело, о погромах в банках крови, все равно осталось без особых подвижек.

Конечно, ему пришлось воспользоваться кое-какой магией — и чтобы в МВД разрешили ознакомиться с прошлогодним «шишинским» делом, и чтобы неофициально побеседовать с тем самым единственным задержанным. Задержанным, да отпущенным… Впрочем, то, что тот действительно был совершенно ни при чем, теперь несомненно: на допросе с применением магических средств не лгут, во всяком случае, такие допрашиваемые. Парень оказался просто пациентом психушки со стажем, со сложной системой бреда на тему крови и наследственности, и на время обоих нападений на станцию переливания имел стопроцентное алиби. Под подозрением оказался только потому, что пару лет назад устроил возле нее одиночный пикет с шизофреническими требованиями. Вот и все, собственно.

Убийство же в Шишине оказалось первым, но действительно не последним. Да, Настин ночной попутчик не врал, точнее, не врали слухи, на которые он опирался. Еще две жертвы были обнаружены в прошлом году, но не в самом Белгороде, а по области. Несмотря на очевидную схожесть, а именно, неуклюжее для посвященного подражание вампирам, дела даже не объединили, оставив пылиться первое — в Белгороде, и два остальных — в районных ОУМВД. Добиться того, чтобы их объединили в одно, прямо сейчас Влад не мог — они проходили по другому ведомству, а его командировка была оформлена через «Захват». Но он пообещал себе, что сделает все, что необходимо для этого, как только вернется в Москву. После пинка местные, конечно, забегают, но… Слишком много времени было упущено.

В том, что в этих трех убийствах хоть чем-то, да замешана по меньшей мере часть присутствовавших на шабаше в Рощупкине, и уж конечно, сам таинственный Дюк, Влад не сомневался ни минуты. А вот чтобы заставить задуматься об этом товарища капитана, к которому безуспешно обращалась за помощью Настя, пришлось попотеть.

Под конец их разговора тот вообще сделал потрясающее заявление: мол, в городе, оказывается, есть парень, который объявил себя кибердружинником, так вот он уже два года треплет, что в Белгороде действует тоталитарная секта, подражающая вампирам — так что, по каждому его слову проверку проводить?! Влада эти его слова ошеломили так, что он открыто пригрозил коллеге неполным служебным соответствием. До капитана, видимо, что-то все же дошло, и он покорно выдал данные кибердружинника, и в дальнейшем явно старался угодить грозному «московскому гостю».

Да, одна из прелестей таких командировок в провинцию заключается в том, что тебя даже высшие по званию, не говоря уж о равных или младших, считают «засланным казачком», и Влад умел пользоваться этим. Хотя предпочитал не злоупотреблять.