Галвиэль внимательно изучала текст, отхлёбывая чай. «Неужели такие существа можно призвать в реальный мир?» — подумала она. Если они не являются нежитью, то это вовсе не обычные призванные духи. Возможно, в этом и заключается сила аспекта теней: тайна существования между жизнью и смертью.

Принцесса углубилась в самую важную часть книги: утверждение Танцора Теней, что через измерение теней можно проникнуть в чужие сны. Это был первый реальный намёк на решение её загадки. Однако риски были значительными: маги, пытавшиеся пересечь границу сновидений, могли столкнуться не только с чужими снами, но и со своими собственными кошмарами, которые могли довести их до безумия.

Она вздохнула и отложила книгу на стол, подперев голову рукой. Ей редко снились сны, но каждый раз это были жуткие видения, связанные с прошлым — сцены Великого Бунта, гибель матери, пламя и кровь. Возможно, если она действительно попытается проникнуть в измерение теней, ей придётся столкнуться с этими страхами лицом к лицу.

Галвиэль взяла книгу снова, чтобы дочитать самые важные указания. Оказалось, что проникновение в измерение теней требовало прямого взаимодействия с существом из этого мира. Танцор Теней утверждал, что самый простой, хотя и опасный способ — это «прыгнуть в тень» одного из обитателей теневого мира.

— Прыгнуть в тень? — пробормотала она себе под нос. — Это звучит неочевидно и, откровенно говоря, опасно.

Но что же это значило на практике? Призвать теневого крадуна, одного из существ измерения теней, и буквально физически запрыгнуть в его тень? Возможно, ей действительно придётся призвать одно из этих существ, чтобы попробовать.

Она окинула взглядом своё поместье, размышляя о последствиях такого рискованного ритуала. Стоит ли поднимать теневых существ внутри своих владений? И, главное, готова ли она встретиться с возможными кошмарами, если войдёт в чужие сны?

Галвиэль провела весь день, погружённая в изучение книг, забыв о времени и даже о том, что ей следовало бы поесть. К концу дня, когда свет стал мягким, она вышла в сад, наслаждаясь прохладным воздухом и ароматами цветов. На одной из лавочек, под сенью дерева, сидела Маджерина с учебником на коленях, углублённая в чтение.

— Ну, как твои успехи? — спросила Галвиэль, подходя ближе.

Ученица подняла голову и с улыбкой ответила:

— Кажется, я поняла, как использовать электричество, но пока боюсь пробовать это на практике.

Принцесса, тоже улыбнувшись, похвалила её:

— Ничего, попробуем вместе, когда придёт время.

Маджерина с нескрываемым любопытством спросила:

— Правда, что вы собираетесь создать новое королевство?

Галвиэль, не скрывая радости от такой возможности, ответила:

— А почему бы и нет? Мечты ведь созданы, чтобы их осуществлять. Мы возродим эльфийскую культуру, она всё ещё способна удивлять мир. В мире достаточно людей и других существ, которые восхищаются ей, хотя, возможно, и не осознают этого.

Ученица вдруг задумалась, и её глаза засияли любопытством.

— А кем стану я в вашем королевстве?

Принцесса лукаво прищурилась:

— Поначалу фрейлиной, а там посмотрим. Возможно, советницей по магическим делам. В моём королевстве талантливым всегда найдётся место.

Эльфийка присела рядом с ученицей, и они некоторое время молчали, наслаждаясь видом сада, где ветры лениво шевелили листья деревьев, а цветы расцветали в своей неприкосновенной красоте. Тишину нарушила Анфиса, которая стремительно прибежала к ним, сбив дыхание:

— Госпожа, Торп вернулся!

Галвиэль спокойно ответила:

— Пусть приходит сюда и доложит мне о результатах.

Через несколько минут прибыл сам Торп, полурослик с искрящейся энергией, сейчас слегка взволнованный. Он поклонился, затем начал докладывать:

— Я обошёл три хутора и донёс до них весть о зарождении вашего королевства. Они удивились, но никаких возмущений не высказывали. Один старик вообще сказал, что давно знал, что всё идёт к этому. В ближайшие дни я продолжу обход, но для дальних хуторов мне понадобится пони.

Галвиэль кивнула:

— Будет тебе пони.

Торп, задумчиво поглаживая свои пшеничные усы, добавил:

— Был ещё кое-кто… В одном из домов я встретил раненого рыцаря. Местные ухаживают за ним. Он утверждает, что вы его знаете.

Галвиэль изумилась:

— Какой ещё рыцарь?

— Его зовут сэр Эктор, — ответил Торп. — Он сказал, что был вынужден бежать из людских земель, потому что помог вам, а потом не знал, куда ему идти. Прибыл сюда с контрабандистами на лодке.

Принцесса на мгновение замерла, а затем её лицо расплылось в тёплой улыбке:

— Ах да, — пробормотала Галвиэль, — сэр Эктор недавно спас меня от инквизиции в Эдгардмире. Человек, который готов был рискнуть всем ради моей безопасности.

Она почувствовала нарастающее чувство благодарности. Сэр Эктор был редким исключением среди людей — человеком чести, и он сделал это не ради выгоды, а потому, что верил в её исключительность. Верно, с ним надо будет поговорить, узнать, как же он оказался в столь трудном положении.

Маджерина приподняла брови, услышав это.

— Так это он вас предупредил о Катарине?

Галвиэль кивнула.

— Да, он предупредил меня, когда инквизиторы уже шли по моему следу. Без его помощи я, возможно, не смогла бы так быстро сообразить, как действовать. Теперь он, видимо, скрывается от своих же сородичей, и я обязана помочь ему, как и он тогда помог мне.

Она на мгновение задумалась. Что ж, судьба снова сводит их вместе, и если Эктор всё ещё желает остаться на её стороне, она предложит и ему место в её новоиспечённом королевстве, возможно, должность маршала. Настоящие союзники — это редкость, и терять таких, как он, было бы глупо.

— Скажи ему завтра, — продолжила Галвиэль, обращаясь к Торпу, — что он может рассчитывать на мою защиту. Пусть придёт в поместье, и мы найдём для него надлежащее место среди нас.

Торп кивнул и поспешил удалиться.

В гостиной Галвиэль застала Ройдара, уютно расположившимся на диване с книгой. Он выглядел сосредоточенным, но стоило ей присесть рядом, тут же отложил книгу и внимательно посмотрел на сестру. Она положила руки на колени, чуть опустила голову, и тихо заговорила, словно боясь, что сказанное вслух изменит что-то навсегда.

— Мне кажется, именно близнецы стоят за крушением империи отца, — её голос звучал напряжённо, с нотками внутренней неуверенности.

Ройдар поднял бровь, изумлённый таким предположением.

— Почему ты так думаешь? — Он слегка наклонился вперёд, пытаясь понять её ход мыслей.

Галвиэль, не поднимая глаз, продолжила:

— Возможно, им не понравилось, что стать королевой готовили меня, а не кого-то из них. Возможно, решили отомстить. Это объяснило бы их странное поведение, когда начался Великий Бунт. Они ведь даже не пытались оказывать сопротивление.

Ройдар усмехнулся, явно находя эту мысль слишком фантастической.

— Занятная теория, сестра, — протянул он, — но, откровенно говоря, у тебя пока нет никаких доказательств, кроме домыслов. Мы ведь знаем, что не сопротивлялись не только близнецы. Сам Бессмертный Король быстро сдался и исчез. Империя была не такой крепкой, как нам хотелось бы верить. Она была колоссом на глиняных ногах, если не сказать хуже. Покорять разрозненные племена — это одно, а вот сдерживать настоящие угрозы и вызовы… Великий Бунт просто показал нам то, что уже давно затаилось под поверхностью. Даже без этого бунта я сомневаюсь, что держава пережила бы хоть одну серьёзную войну.

Он говорил с легкой долей сарказма, и, хотя его слова имели смысл, Галвиэль почувствовала раздражение. Она знала, что её догадки, возможно, слишком туманны, но их нельзя было так просто отбросить. Она сжала губы, не желая раздувать спор.

— Империя… была нашей мечтой, — тихо ответила она, глядя в сторону, — и близнецы могли разрушить её просто из зависти.

Ройдар понял, что сестра намерена дальше углубляться в эту тему, и решил сменить направление разговора: