Чжужэн сделала легкий жест рукой.

- Сиятельной госпоже угодно, чтобы вы поднялись, - тут же отозвалась дама Со Мэйсю, верно истолковав пожелание Чжужэн.

Бессмертный послушно выпрямился и снова неподвижно замер. Теперь Чжужэн могла рассмотреть его лучше.

Да, ничто не выдавало его природу даже при пристальном взгляде. Разве что лицо могло бы показаться кому-то очень бледным – но такое легко объяснить тем, что молодой господин из щегольства избегает солнечного света. Совершенно не похож на мертвеца, хотя, если верить легендам, после того, как Небеса покарали бессмертных за гордыню, они уподобились ликами мертвым. Юноша даже моргал, пусть и реже, чем это делают люди обычно. И дышал – Чжужэн видела, что его грудь приподнимается и опускается.

Осмотр полностью удовлетворил Чжужэн. Даже если этот облик лишь фальшивая личина, она достаточно убедительна, чтобы обмануть самого внимательного наблюдателя. Чжужэн удовлетворенно улыбнулась, чуть заметно кивнув советнику Юну.

Дежурившая у дверей покоев дама, войдя, склонилась в малом поклоне:

- Его Высочество с почтением и любовью ожидает позволения войти.

- Я с радостью в сердце ожидаю его, - отозвалась Чжужэн.

Легкое указующее движение веера Со Мэйсю – и бессмертный понятливо переместился левее и дальше от возвышения, на котором сидела Чжужэн. Очень быстро и гибко, словно перетек с одного места на другое.

Обычно Чжужэн принимала сына, не скрываясь за тонкой газовой шторой. А некогда и вовсе пренебрегала завесой, отлично сознавая, что равных ей по красоте нет. Но сейчас, когда молодость ушла, тончайшая ткань стала спасением, скрадывающим следы, оставленные ходом времени. И в присутствии бессмертного Чжужэн чувствовала себя неготовой предстать без спасительной тончайшей завесы.

Произнесенные слова приглашения не были пустой предписанной дворцовым этикетом фразой. Вид Шэнли действительно неизменно наполнял сердце Чжужэн радостью. И отнюдь не потому, что сын был для нее шансом стать императрицей-матерью. Шэнли просто был любимейшим ребенком Чжужэн. Первенцем. Главным сокровищем.

Шэнли подошел к самому подножию возвышения, к тому месту, где его уже ждала положенная служанкой подушка. Верный Хао Вэньянь следовал за ним, держась на шаг позади.

- Матушка, - поклон принца был легким и чуточку небрежным, - вы пожелали видеть меня и я не смел заставлять вас ждать.

Чжужэн с нежностью улыбнулась, любуясь красотой, юностью и беспечным изяществом сына. Его отец, когда они оставались вдали от посторонних глаз и обязательных требований этикета, вел себя сходным образом.

- Благодарю, Ваше Высочество, - Чжужэн слегка наклонила голову, приветствуя сына и отвечая на почтительный поклон Хао Вэньяня, - мне хотелось внести свою лепту в подготовку вашего скоро путешествия. Молодой господин Чжу Юйсан родом из Цзянли, и я надеюсь, что он сможет развлечь вас в дороге.

При упоминании своего имени бессмертный склонился в земном поклоне перед принцем, коснувшись лбом пола.

Шэнли скользнул по вновь представленному матерью члену своей свиты слегка заинтересованным взглядом. А вот Хао Вэньянь буквально впился в бессмертного внимательным взглядом, изучая и оценивая.

Чжужэн заметила, что Шэнли едва заметно нахмурился, услышав о предстоящем путешествии в Цзянли. У нее складывалось впечатление, что сын не испытывает особенной радости по поводу предстоящего приключения. Оно действительно выглядело не слишком приятно. Как будто император буквально убирал второго сына из столицы, чтобы как-то успокоить императрицу, требующую незамедлительного объявления, кто же из двух принцев станет наследником.

Но, какие бы чувства ни испытывал Шэнли, он доброжелательно улыбнулся застывшему в поклоне человеку.

- Рад приветствовать, Чжу Юйсан. Надеюсь, пребывание в моей свите не покажется тебе чрезмерно скучным, - Шэнли небрежно обмахнулся веером, - я полностью доверяю выбору своей матери… ты не приходишься родичем советнику Чжу Иньпэю?

- Для меня честь удостоиться места среди сопровождающих Ваше Высочество, - Чжужэн впервые услышала голос бессмертного. Чуть глуховатый, но довольно приятный, - нет, достопочтенный советник Чжу не является родней моей семье.

- А! – Шэнли явно был этим доволен. Видимо, услышав знакомую фамилию, он решил, что советник Чжу пытается пристроить в его окружение какого-то бедного родственника, - я думаю, что ты расскажешь, что действительно может быть интересно в Цзянли и что непременно стоит повидать.

- Я в полном распоряжении Вашего Высочества и приложу все усилия, чтобы оправдать его милость.

Шэнли исподволь бросил взгляд на мать, словно спрашивая – так ли необходимо присутствие этого человека в его свите. Чжужэн с легкой улыбкой едва заметно кивнула в ответ, зная, что сын верно истолкует и кивок, и улыбку. Шэнли, как и в детстве, понимал ее без слов. И, как и в детстве, доверял ей.

Доверял ей и Хао Вэньянь. Чжужэн заметила, что юноша увидел их с Шэнли обмен взглядами, и скрытое напряжение, с которым он изучал Чжу Юйсана, как будто немного ослабело.

Юноши покинули ее покои втроем, и это показалось Чжужэн хорошим знаком. Было ясно, что Шэнли принял в свое окружение рекомендованного ею спутника хотя бы на время путешествия. Принц был достаточно своенравен, чтобы не молчать, если что-то приходилось ему не по душе.

Теперь Чжужэн могло отбросить в сторону газовый занавес – не было нужды ни прельщать советника Юна, ни скрывать от него изменившееся от возраста лицо. Слишком давно и хорошо они знали друг друга.

- Как себя чувствует твоя племянница?

- Лифэн здорова, благодарю за внимание к ее скромной персоне, - Юн Ичэн выжидательно взглянул на Чжужэн, ожидая продолжения.

- Сколько ей лет? Семнадцать, если я помню верно?

- Совершенно верно, - взгляд советника Юна стал еще более внимательным.

- Прекрасный возраст, - раздумчиво вздохнула Чжужэн.

Ей самой было семнадцать, когда она вошла в золотые ворота дворца в числе тех, кого отобрали в наложницы императору. Как давно это было…

- Лифэн уже помолвлена?

По лицу советника Юна скользнула тень. Едва заметная. Но достаточная, чтобы Чжужэн не потребовался ответ.

При рождении с Юн Лифэн случилось несчастье. Повитуха по неосторожности повредила ножку, что сделало девочку хромой без всякой надежды на излечение. Этот изъян не отменял ни ума, ни привлекательности девушки, но в глазах многих был непреодолимым препятствием для замужества. Именно поэтому ворота императорского дворца оставались закрыты перед Лифэн, несмотря на все ее достоинства: женщины, допущенные ко взору членов императорской семьи, не должны иметь изъянов во внешности. Это же заставляло не слишком умных женихов обходить ее при сватовстве. Тех же, кто был готов взять в жены хромую девушку лишь для того, чтобы породниться с домом Юн, отсылала прочь сама семья.

- Если путешествие Его Высочества по Цзянли пройдет благополучно и он вернется в добром здравии, я буду просить ее руки для Хао Вэньяня.

Юн Ичэн почтительно склонил голову, произнося слова благодарности, но Чжужэн подозревала, сто советник сейчас размышляет, достойная ли это награда. Хао Вэньянь происходил из рода, времена славы и силы которого остались в прошлом. Однако он был молочным братом и наперсником Шэнли, с младенчества воспитанным вместе с принцем. Чжужэн относилась к юноше почти по-матерински и считала себя обязанной устроить хороший брак для Хао Вэньяня – его собственная семья жила не в столице, а сам он был слишком занят охраной принца. Ее стараниями Хао Вэньянь получит в жены девушку, которую Чжужэн с радостью увидела бы на месте собственной невестки, Юн Лифэн – хорошего мужа, а дом Юн будет еще сильнее привязан к принцу Шэнли в близящейся борьбе за трон. Путешествие принца в Цзянли и нынешнее затишье – лишь короткая передышка перед грозой. Чжужэн всей душой молилась о том, чтобы она разразилась нескоро.

***

Дворец, который занимал второй принц Цзиньяна Тянь Шэнли, окружали клены, местами почти соприкасающиеся кронами. Осенью резиденция принца тонула в пламени покрасневших листьев, приобретая особую прелесть. А сейчас, в середине лета, клены стояли зеленой стеной, укрывая дворец от яркого солнца.