Сперва я, конечно, намеревалась спать одна, но Колин не дал такой возможности. Сразу же подсел на ту же ветку и прижал меня к себе, чтобы не упала вроде как. Хотя против я не была. Надо же завоёвывать мужчину, а то и так считай все у всех на виду. Ничего лишнего себе не позволишь. Да и тут ничего сверх тоже не выйдет. Не то место. К тому же с ним теплее, уютнее.

Так что легли мы в основании ветвей, где получалось неглубокое углубление. Колин подстелил плащ, полу лёг туда, я сверху на него и укрылись одним из одеял. Тепло.

Пока я пригревалась, он расстегнул свою куртку и уложил меня головой себе на грудь. Расстегнул мою куртку и залез туда руками, стал поглаживать руками спину, лопатки, разминать шею. Приятно. Я подняла голову лицом к нему Я подняла к нему лицо и его губы сразу накрыли мои. А после Колин подтянул меня ещё ближе. Обняла его за шею, зарылась руками в его волосах. Поцелуй углублялся. Стало жарко, внизу живота тянуло. Воздуха стало не хватать. Я забылась в своих ощущениях. Но через какое-то время пришла в себя и отвернулась. Не время и ни место.

— Какая ты сладкая, воробушек.

— Ты всем девушкам такое говоришь? — аж засвербело что-то. Сильно уж мне не нравилось быть этой птицей.

— Нет. Я как-то больше по другим вопросам. Хотя, как понимаешь, женщины были.

— А какой ты вообще в не путешествующей жизни? — решила я перевести тему.

— У меня есть дом в Каризе. Это крупный город на северо-востоке от столицы.

— Считается вторым после нее. Оттуда удобнее выбираться в горы. Он стоит в предгорьях. Живут там в основном мастера по металлу, ювелиры, артефакторы и горнодобытчики. Край суровый, горный, зимой все в снегу. Даже летом он не тает до конца. В горах близко к городу находятся два ледника. Из них вытекают две местные реки, омывающие округу. Люди там проще, прямолинейнее. Нет такого прям светского общества как в Мидисе.

Мидиса это королевский двор, роскошь, интриги, власть. На любителя в общем. Хотя раз в год выезжаю ко двору, работа этого требует, да и пока брат не обретёт наследника — я следующий на очереди. — тяжко вздохнул он и продолжил — Из вредных привычек — нелюдим, толпу не люблю, друзей мало. Все больше знакомые. В Выходные предпочту посидеть дома, отоспаться, погулять по городу, посмотреть что нового из разработок, может книжку какую почитать. Есть несколько друзей, в основном по работе и друзья детства. Вот с ними в паб сходить или выбраться куда-то недалеко на природу. Хотя если ты хочешь можем как-то это поменять. Меня все устраивало, но, если нужно могу что-то поменять, чтобы и тебе было комфортно и хорошо. Разве что, надеюсь, не кардинально.

— Да я пока сама не знаю какой уклад мне нравится. Но я не любитель толпы тоже, да и полежать с книжкой спокойно это была редкая роскошь для меня. — мечтательно произнесла я.

— Это радует — улыбнулся Колин и снова поцеловал.

Этот поцелуй был полон нежности и страсти. Руки Колина продолжали блуждать по моей спине спускаясь на ягодицы и оглаживая, сжимая их. Мои тоже не отставали. Я зарылась в его волосы, спустилась на плечи, грудь, обняла и дотянулась до торса. Какой он твердый весь. Поцелуи стали напористее, агрессивнее, я уже забыла кто я, где я. Колин спустился ниже, на мою шею. Как расстегнул верхнюю часть рубашки я не поняла. Лишь почувствовала прохладу. Это сводило с ума, магия бурлила внутри. Пальцы стало покалывать от эмоций, рубашка стала тесной и грубой. Хотелось избавиться от всего этого. И именно в этот момент уже Колин с глубоким прерывистым вздохом оторвался от меня. Лег головой на грудь, и мы оба пытались прийти в себя.

— Прости, не смог удержаться. Не бойся, дальше я не зайду, пока мы не приедем домой и пока не уйдет опасность. Да на дереве это не то место, где и удобно и приятно. Ты заслуживаешь нормальных условий.

— Есть такое — сказала я, чуть приподнявшись в попытке застегнуться, и попала веткой в лицо.

— Давай помогу. — усмехнулся он, выпутывая уже мои волосы из веток.

Оказалось, что я оседлала его в процессе нашей шалости. Вот стыдоба. Я оделась и после этого он помог разместиться для сна все равно на нем, но уже не так провокационно. Разгоряченная я смогла заснуть ещё не скоро, поворочалась чувствуя, как от этих движений он сам начинает поерзывать. Как заснула и не поняла.

Утром проснулась с чуть ноющей шеей, когда к нам на соседнюю ветку не снимая воздушников запрыгнул Ким.

— Доброе утро. Я рад, что у вас все складывается ребят. — хитро улыбался он.

Я залилась краской. Ночью мы совсем о нем забыли. А ведь должно быть он слышал. Кошмар. Стыдоба.

— Да ладно тебе — смеялся он надо мной. Отсмеявшись, продолжил — да и не так чтобы очень уж слышно было. По отдельным звукам догадался конечно. Но я рад за Колина, если у вас все сложится. Он давно уже один, да и не двадцать лет уже. Пора бы подумать и о женщине рядом.

— Спасибо, брат. — улыбнулся Колин.

— Твое счастье это мое спокойствие и спокойствие в работе тоже. Давайте поедим и двинемся. Но кипятить воду придется тебе, Колин. На земле все такое мокрое, что костер не запалишь. Да и следы оставлять не хочется.

— И тут я с тобой соглашусь. Раз уж прячемся, то без следов. Ты воду наберёшь? Дарин, сможешь очистить?

— Да. Это заклинание у меня уже хорошо получается. Легко.

— Вот и отлично. Давай пока еду достанем, а Ким слезет вниз за водой.

На том и порешили. Позавтракав, двинулись.

На наше счастье на следующий день пошел дождь. Наши непромокаемые плащи справлялись, хотя штаны и руки все равно постоянно приходилось сушить. Я выгоняла, испаряла воду. Колин испарял. А о Киме мы заботились сообща. Идти было, конечно, неприятно, но для преследователей это должно было окончательно убрать остатки следов.

Неделя на болотах прошла хорошо. Мы преодолели этот участок пути и вышли на сухую землю. Чувствую в ближайшее время, где — где куда-куда, а на болота меня тянуть не будет. Кажется, вся одежда пропиталась запахом тины, вечной влажности. Тело мечтало о пусть не толстом, но матрасике, теплой ванне, чтобы аж парок шел. И чтобы сухо в комнате. Горел камин. О-о-о! Как я этого хотела. Мне даже снилась теплая кроватка с хорошим, мягким матрасом, чистыми выглаженными простынями и подушки с лавандой внутри пару раз в последние дни. Просыпалась я, обслюнявив весь ворот, у Колина на рубашке.

Спина от таких ночёвок у него уже побаливала. Да и у меня все тело затекало. Ни развернуться, ни повернуться ночью. Одно скрашивало обстоятельства — мы были вместе. Ким так давно уже голосил весь день целыми днями, как его достало болото, спина болит, ноги отваливаются и первое что он сделает по возвращению домой — пойдет в баню, на массаж и выспится за весь путь. Как я его понимала. Хотя и удивляло, что не я, а он ноет об этом.

Так что твердую землю мы ждали как манны небесной. И вот настал этот день.

Воздушники мы возвращали Колину с содроганием. Он ухмылялся, но очень даже хорошо понимал нас.

Топать ногами казалось великим счастьем, хотя и было ощущение после прыжков, что плетешься как улитка и все такое замедленное, шаги короткие. Не успеваешь поднять ногу, как уже земля. До наступления ночи мы все шли, постоянно спотыкаясь. Вечером разворачивали лагерь с придыханием. О да. Вот она кроватка. На одеяле, но кроватка! Прямая. Не на ветках. Разложив лагерь, я не могла встать с нее. Валялась и вертелась в разные стороны как кошка. Ребята смеялись на взрыв, но я не могла ничего поделать. Это, конечно, не матрас, но счастье, вот оно.

Мы сварили нормальный супчик с птицей, что поймал Ким, сделали чай. Потом я залезла на подстилку из двух одеял и под одеяло, Колин не стал менять устоявшуюся за неделю привычку и спать лег со мной, как закончилась его смена. Оттуда и количество одеял. На двух спим, другим укрывается. Я уснула, едва легла.

Проснулась, костерок уже горит, Ким сидит, варит кашу. Колин планирует куда мы дальше идём и перебирает свой бездонный рюкзак. Довольная, с улыбкой от уха до уха и, напевая песенку, пошла к даже чистому ручью почистить зубы, помыться. Вчера сил уже не было на водные процедуры. Колин снабдил меня плотным кожаным ведром. Его не поставишь, но можно набрать воды и подвесить. Дал нагревающий камень, чтобы сделать воду теплее, и мыло. Я намылась вся, вымыла голову, высушилась и даже нашла не вонючую тиной одежду. Старую отстирала как могла и высушила. Она всё ещё слегка пахла тиной, но уже не так явно.