Ехать было хорошо. Начала ловить себя на мысли, что путешествовать мне нравится. Хотя может это именно за счёт компании. Кто знает?

Мужчины менялись и в этот раз, досыпая за ночь. Сперва спал Ким, потом Колин. Удивительно, но маски держались намертво и не приходилось их подправлять. Вот только линзы я снимала на ночь и клала в специальный раствор.

Я давно уже заметила так же совсем разное отношение мужчин ко мне. Ким действовал действительно как брат, местами слегка покровительственно, любил учить чему-то походному. Но чувствовалась опека брата.

Колин же…. Ох, Колин. Не знаю, как так вышло, но меня тянуло к нему. Спустя время я это понимала все яснее. Возможно, повлияла та встреча тогда в его спальне. Как-то не удавалось после реагировать ровно на него. Он не давил, был терпелив и добр, иногда строг со мной. Очень заразительно смеялся. У него невероятно теплая, обаятельная улыбка, добрые ласковые глаза и такие красивые руки. Руки с длинными гибкими пальцами, но и загрубевшие на внутренней стороне, с большим количеством мелких шрамов. По его рукам можно было сразу сказать, что этот человек много чем занимался, привык делать не совсем привычную работу для аристократа и совершенно не обращал на это несоответствие внимания.

Ещё с ним было невероятно интересно. Бывают люди, которые берут красотой, умом ли, ещё чем-то. А вот он брал умом и тем, что с ним было интересно, чтобы он не делал. Вот такой талант у человека. Мне кажется, он бы и из кружки с песком сделал увлекательное развлечение на весь день. С Кимом было, конечно, интересно тоже, но это другое. Не так. Или дело в том, что меня он не притягивал? Если бы я знала… еще стала замечать, что он всегда старался быть рядом. Ким тоже, но именно касался меня и помогал в основном Колин. Раньше этого так заметно не было только потому, что мужчины были постоянно заняты. Мы знакомы почти месяц. Мало того, жили вместе все это время, а я их, считай, и не узнала толком. Кима чуть больше и то потому что у него было больше возможностей проводить со мной время.

Не очень понятно, что сам Колин чувствовал ко мне. Он ни разу не дал понять, что я ему нравлюсь как женщина. Хотя по кому я могу судить? Марин, когда смотрел на меня, казалось, хочет сожрать целиком и глазки у него такие сальные становились, что хотелось помыться. Хорошо, что моя интуиция часто выручала. Не хотелось бы на себе почувствовать все его мысли. Колин же смотрел на меня я сама не понимала как. Не привычно для меня. Чаще всего смотрел отстраненно и спокойно. Прячась за этой маской спокойствия. Иногда отпускал себя и я видела заинтересованность, восхищение, желание тоже было, но какое-то более спокойное что ли. Правильное. Не было той мерзости во взгляде. И сделать что-то в этом виде мальчика, чтобы разобраться в этом, я не могла. Только сидеть и мечтать о несбыточном, делая вид, что все хорошо и вообще это не со мной. Вам показалось.

Стук.

— Войдите.

В комнату вплыл, а иначе это и не назовешь, мужчина. Он двигался плавными перетекающими хищными движениями, как притаившийся зверь в засаде. Войдя, он замер в поклоне единого слова. Незаметно для остальных, по привычке осматривал помещение на предмет неучтенных факторов. Он был огромным, как редкий гладиатор для элитных боёв. Одет во все чёрное, с замотанным лицом, так, что видно было только глаза. Лишь сверху накинут светлый халат без опознавательных знаков.

— Докладывай.

Мужчина выпрямился и начал доклад:

— Мы нашли два их укрытия, но или они нас вычислили, или мы не успели буквально на пару часов. Оба раза помещения они только что покинули.

— Норман, ты отупел?! Не можешь двух мужиков да бабу поймать?! — вспылил хозяин.

— Они не обычные люди. И передвигаются обдуманно, профессионально. Видно, большой опыт в подобных операциях. Маги. Я почувствовал присутствие магии разной направленности. Оба раза.

— Меня не волнуют детали. Уничтожьте их. Пока не достигните цели, можете не возвращаться. Ты меня понял?

— Да, хозяин.

— Закрепляю приказ кровью. — мужчина подошёл, смахнул полы арафатки, мазнул кровью по ошейнику — При попытке меня предать — сдохнешь. Как и твой отряд, и их семьи. Иди.

Взгляд Нормана остекленел и внутри глаз засветился слабый зелёный огонек, губы сузились в тонкую полоску, клыки выдались вперед.

— Слушаюсь, хозяин.

Через несколько дней я окончательно привыкла к кочевой жизни. У нас сложился свой быт. Все действия отработались до автоматизма.

Мы пару-тройку раз в день пересекались с караванщиками, что шли навстречу. Иногда кто-то обгонял, но чаще всего это были конные, без поклажи. Многие даже умудрялись выменять или прикупить что-нибудь у проезжающих.

Тот караван, что шел за нами, мы специально пропустили вперёд день назад, чтобы сильно не было заметно наше исчезновение. Да и один из охранников стал очень навязчив. Большой такой, как медведь, грузный. Мне не нравился взгляды, которые он бросал на меня.

Началось все вполне безобидно, но в какой-то момент он начал пытаться предпринимать какие-то шаги к сближению со мной. В тот день я проснулась раньше остальных и поскорее пошла к морю. Я смотрела на волны всю дорогу, но ещё ни разу не была на берегу. Всю жизнь жить на море, но по факту даже не потрогать его удручает, не правда ли? Так вот… проснувшись и поняв, что все ещё спят, решила не упускать шанса. Отошла от нашей стоянки, прошла небольшой, заросший камышами холми спустилась к морю. Оно было почти спокойным, колыхались небольшие волны, чайки приземлялись на берег и хватали маленьких рачков, что жили в отверстиях прямо в песке. Солнце ещё не встало, только начинало светать. Дул лёгкий ветерок. Было прохладно, но я сняла ботинки, носки и закатав штанины, зашла по щиколотку в солёную воду. Вода омывала ноги. Они проваливались глубже в песок, но это было так приятно.

Немного постояв, я медленно побрела вдоль берега. Спустя какое-то время почувствовала сверлящий взгляд в спину, но интуиция молчала. Значит, прямой опасности для меня нет. Развернулась. Из-за одного из шатров вышел крупный грузный мужчина и, как бы прогуливаясь, шел в мою сторону. Я напряглась и пошла обратно. Мы не стремились к общению, да и он мне не нравился. Вот есть люди, что сразу чем-то не нравятся. Он был одним из таких. Он заметил, что я возвращаюсь и прибавил шагу, как и я. Но он шел по более плотному песку, а мои ноги проваливались так, что он меня нагонял. Уже думала не избежать столкновения, как передо мной вырос Колин. Специально слегка потрепал мою макушку через арафатку и начал разговор. Оглянувшись назад, поняла, что мужчина скрылся. Ой, не к добру.

Ждать нового случая и рассчитывать на то, что мне показалось, не стала, рассказала об этом. Колин пообещал присмотреться. После мы ещё немного погуляли с ним по берегу. Колин немного взбодрился, и мы вернулись в лагерь.

Позже, как и обещал, он присмотрелся и даже прислушался к разговорам этого медведя. Позже, уже в пути, рассказал, что этот медведь, судя по всему, любит миловидных мальчиков и вряд ли успокоится, так как уже нашел жертву. Пришлось решать, что делать. Обдумав, Колин предложил:

— Тебе лучше никуда не отходить от нас. Если будешь постоянно с кем-то, он не сунется. — заявил он, лёжа на одеялах в фургоне и опираясь на локоть.

— Ты шутишь? А в туалет? Да и кому надо, всегда найдет возможность. Подкараулит, когда мы чуть отойдем и ищи потом. — возразил Ким — я видел таких пацаном. Слава Светлой, я такого интереса избежал, а вот одному парню из беспризорников, с которыми я жил, так не повезло. И скажу тебе одно — таких надо давить. Не сегодня Дар (принятый нами мужской вариант моего имени), так завтра другой мальчик попадется ему и все. Хорошо, если ещё живой останется. Хотя и это вопрос хорошо ли жить потом с таким.

— Ким прав. — поддержала я — Мы должны что-то сделать.