Когда он ушел, я понял, что немного поцарапал ножом девчонку. Но раз уж кровь есть чего бы не проверить. Скажем так, для отчётности. Чтобы было. Вроде того. И когда я получил результат — слов не было. Приличных. Одни неприличные. Я ее нашел. Артефакт светился ровным голубым цветом.

Стоял и улыбался во все 32. Успех. Жива-таки. Она давай лепетать извинения, что чуть не подставила. Обрадовал, что куплю. Она так обрадовалась, прямо засветилась вся. А уж как в окно лезла…м-м-м… какой вид. Молодец, девочка, и такая храбрая. Не побоялась же залезть.

Что ж…осталось ее выкупить и обойти этих двоих. Денег у меня пусть и с запасом, но кто их знает.

День не задался с самого утра.

Утром, пока умывалась, не смогла контролировать силу и залила себя и все вокруг. Пришлось выжимать и сушить. Первый раз такая мощная струя получилась. Потом порвала любимую тунику. Волосы тоже расчесываться не хотели.

Я сильно нервничала. А вдруг он передумает? Или не хватит денег? Или хозяин передумает меня продавать, пойдет наперекор и подарит меня Марину. Или вдруг этот мидисец окажется такой, что старик с Марином мне ещё спасением покажутся? Или я его разочарую, и он решит, что я не стою таких денег? И этих “а вдруг” или “или” все больше рождалось в моей голове.

Я планировала побыть немного в мастерской, но боялась что-нибудь в итоге сломать или разбить. Видя это, мама Ариша вывела меня на огород и решила узнать, что происходит. Вчера у меня не было возможности с ней поговорить. Вернулась после разговора с иностранцем уже поздно. Следующим утром же вернулся караван с новыми рабами. На них было нападение, часть рабов сбежали, слава Светлой, но семь человек ранены, три убиты. Так что мы прокрутились весь день, приводя их в порядок. Трое из семи по-прежнему лежат в палате. Надо бы к ним зайти.

Восстанавливаться будут долго. Один уже не сможет быть охранником, если только ему не даруют артефакт заменяющую ногу. В сражении ему отрезали часть уха и ногу. Жесть, конечно.

Такие ситуации у нас не редкость, но чаще удавалось отбиться, получив незначительные раны. Тут же даже три человека погибло.

В последнее время бандиты все сильнее злобствуют и нападают чаще, организованнее, большей численностью и более подготовленными.

Я слышала, что это те, кому повезло или как-то освободиться из рабства, или на кого не успели надеть ошейники. Но это только слухи.

В теории же избавиться от ошейника можно только если хозяин тебя отпустит добровольно, или если он умрет и у него не будет наследника по крови. То есть перебить надо всех кровных родственников с достаточным количеством родственной крови, что может удержать магию. Для этого подходят дети, внуки, родные братья, сестры и их дети. Родители тоже, но обычно владельцы рабов старшие мужчины в семье.

Вот мы и пришли на огород.

Было уже не такое раннее утро, так что мы прошли в ту часть, где был охлаждающий купол. Это сооружение занимало примерно треть лекарского огорода, смотрелось красиво, хоть и грубовато. Каркас состоял из толстых металлических полос с крупными болтами. Они удерживали стеклянные пластины. Пластины были не первого качества, мутные и с пузырями, но за счет охлаждающих артефактов внутри позволяли выращивать более северные лекарственные растения. Тут в углу мы организовали в свое время маленький столик и скамеечку возле зарослей малины.

Мама Ариша присела на скамейку, я поставила чайник с чаем и кружками на столик.

— Дарина, расскажи мне как прошел концерт. Ты рассмотрела этого димистца? Смогла его заинтересовать? Или ничего не вышло?

— Да, мама. Но получилось несколько иначе, чем я надеялась. Во время концерта его, казалось, заинтересовали только наши Эрика и Мариса. Видимо ему нужны были только блондинки. Может своих, выкупает? А ведь у нас есть ещё четверо девочек пятнадцати и шестнадцати лет. Последние дети Йена. Но само-собой он их видеть не мог. Их выставят не ранее чем через год и два.

Он меня разглядывал, даже улыбнулся, но шушу не выставил. Потом ещё и подходил, щупал девчонок. Но это скорее так…. смотрел глаза и немного пощупал руки, волосы. Все. Зубы не проверял. Странный покупатель.

В общем, в итоге я позже, ночью влезла к нему в окно и …

— Ты что сделала? Дарина! Это же так опасно. А если бы тебя кто-то увидел, поймал! Тебя бы отволокли в кладовку, а потом к хозяину. Он бы тебя на глазах у всех во дворе выпорол. Потом бы неделю восстанавливалась. Чем ты думала! — запричитала мама, подскочив и размахивая руками в разные стороны. — А ещё он ведь мог безнаказанно тобой воспользоваться! Тогда бы тебя стерилизовали и в лучшем случае отдали в нижние наложницы, а могли бы ещё и солдатам на потеху. Ой, дочка, какая ты дурочка! Тому ли я тебя учила? — качала мама головой — Откуда такой нрав, каждый раз поражаюсь.

— Мама, все прошло замечательно. Он правда сперва не хотел меня покупать, отказывался, но потом резко передумал и сказал, что в любом случае выкупит. Он показался мне приятным человеком. Пусть и не красавец.

— Он тебя не тронул?

— Нет. Даже не пытался. Он был сильно удивлен. Это все.

— Понятно. Хороший молодой человек. То-то мне сразу понравился. Интересно почему решил купить хотя изначально не хотел и мало того, и на вечере, и в комнате отказывался. — закусила она нижнюю губу.

— Не знаю. Но пока это не так важно. Главное, чтобы в принципе выкупил. А далее я уже буду разбираться зачем и почему. — успокаивала я ее. Затем встала и уже сама прошлась, маша руками — Ой мама…. Мне так страшно. Вдруг он передумает, и сказал так только, чтобы я ушла? Или он окажется ещё хуже этих двоих?!

— Ахаха!! — громко рассмеялась мама Ариша, затем улыбнулась, утерла слезы и сказала — Бояться надо было до того, как ты к нему в окно влезла. Теперь уж поздно! Да и не может тебе так не повезти. Вообще мидисцы народ другой. У них, в большинстве своем, совсем другое отношение к женщинам. Хотя уродов везде хватает.

— Меня в тот момент гораздо больше пугал Марин. Я помню хорошо, как Айя приходила от него вся в синяках и порезах. Есть же мужчины, которым такое нравится. Как она радовалась, когда забеременела и ему стала не интересна!

— Да. Сейчас она счастлива и очень любит свою дочку.

— Я думаю, может он согласиться выкупить и тебя? — спросила я, допивая кружку чая и рассматривая носки моих тапочек.

— Ой…. — махнула она рукой — Я уже стара. Да и хозяин ни за что меня не отдаст. Выйду отсюда только ногами вперёд. Не переживай обо мне. Моя жизнь уже сложилась. Вот всякие престарелые типы нервы мотают. Смех, да и только. Зато не скучно. Жизнь бьёт ключом.

— Мам, я тут подумала. Может тебе бы стоило подумать и присмотреться к Рамону? Он, конечно, своеобразный, но ты ему действительно очень нравишься. Ведь давненько уже он к нам захаживает как к себе домой. Да и болячки выдумывает. Ухаживать толком не умеет и делает это неуклюже, но он хороший.

— Стара я уже для такого. Это вам бы молодым свободы да возможностей.

— Не такая ты и старая. Да и будет с кем вот так чай посидеть попить, кто за тобой приглядит, выслушает. Да и мне будет спокойнее.

Мама порассматривала допитую чашку чая и отвернулась, глядя в никуда. Так мы посидели какое-то время. Я уже думала разговор на этом закончен.

— Я подумаю, доча. Может и соглашусь — вдруг сказала она и обняла так крепко как могла. Как прощалась.

— Но пока ничего не обещаю. Ценится то, что трудно достается. Пусть старается. — добавила она последнее слово.

— Мне и этого достаточно.

— Я тут подумала. Сейчас зайдём ко мне. Дам мешочек. Сложи со своими вещами, если он тебя выкупит. Я уже давно его собрала, периодически подкладывала особенно ценные травы в дороге. Мало ли. Все пригодится. Там и пара артефактов есть. Было как-то дело, прибрала себе.

— Мама!

— Что мама? Все пригодится. Мало ли как сложится. Вдруг тебе от этого мидисца бежать придется?