— Поехали отсюда быстрее. Кто знает, что у них на уме. Это вполне возможно, что не только браконьеры, а скорее даже пираты. Поживиться нами они не побрезгуют.

— С языка сняла. — поддержал, поморщившись Ким.

Развернулись в направлении нашего маршрута и рванули мы, по-моему, с ещё большей скоростью. Я не устояла на ногах и упала от рывка. Ким удержался только потому, что держался за бок лодки. Браконьеры нас все же заметили и пытались догнать, но куда им до мага ветра. Оторвались мы быстро. Хотя сердце билось где-то в горле ещё долго.

А на следующий день стало ещё веселее. Мы не успели даже завтрак приготовить. Ким заметил, что горизонт размывается, а потом как гора ползет в нашу сторону. Песчаная буря! Дыхание перехватило, сердце сжалось в комок и упало в пятки. Буря может быть смертельна даже для подготовленных путников, если им не повезет. Надеюсь, мы к ним не относимся. Бывает, до нескольких дней пережидать приходится. Даже до города они доходят. Хорошо, у нас животных не было. Было бы очень сложно их сохранить живыми. Мы лихо сняли парус и мачту. Положили на корпус лодки мачту, сверху накрыли все это парусом. Сами забрались в ту часть, где палатка и поверх нее накинут парус.

Получилась большая полость с палаткой внутри. И все это менее, чем за пять минут. Мужчины вылезли и укрепляли парус сверху, чтобы не сдуло и песок не проникал. Залезли обратно уже когда буря дошла до нас, стонала и лупила по стенам. Я все понимала, помогала готовиться к неизбежному, но стоило оказаться в палатке и закрыться внутр, и меня начало бросать в дрожь и накрывать паника. Казалось сейчас ткань не выдержит, и мы будем погребены под песком. Я хорошо знала, как выглядит смерть от песчаной бури. Мама изучала таких бедолаг и отчитывалась хозяину. Он одно время надеялся, что, изучив то, как люди умирали, он с артефакторами сможет придумать артефакт и уменьшить, а может даже избежать смертности…

Планировалось, что артефакт сможет позволить людям не теряться в бурю и таким образом продолжать движение. Но после отчёта мамы понял, что это все путь в никуда. Если люди оставались вне укрытия, то песок попадал в глаза, даже через ткань пробирался в дыхательные пути, а оттуда в легкие. Оттого люди и умирали, а потом уже их погребало под песком. Мама находила прилично песка в легких. Это пугало до одури. Стоит порваться ткани и процесс уже необратим. Какое-то количество песка останется и повторную бурю переживёт ли, если выживет в эту? Ребятам тоже не сильно приятно было, но сидели спокойно. А что переживать, мол, вода есть, еда есть, переждем, успокаивали они меня. А я не могла успокоиться. Я говорить ничего не стала. Только паники нам не хватало. Так что сидела и боролась с собственными демонами.

Я села, зажмурила глаза, закрыла уши руками и покачивалась из стороны в сторону, пытаясь взять себя в руки. Чуть напевала, пытаясь не слышать бурю. В итоге Колин не выдержал, обнял меня и стал размеренно поглаживать по моей спине. Сперва я так и сидела как истукан, но в итоге чуть расслабилась, почувствовав тепло чужого тела. Вцепилась в его спину руками как кошка и, прижавшись сильнее, обняла руками торс. Почти перебравшись на него сверху, слушала как размеренно и уверенно бьется его сердце. Так спокойно, как будто все это он пережил уже ни раз и знает, что все будет хорошо. Это медленно пробило брешь в моей панике, и я стала успокаиваться.

В песчаной ловушке мы просидели ещё дня два. Все это время спать Я не могла. Казалось, закроешь глаза и больше не проснешься. Мужчины меня успокаивали, но я просто не могла. Впрочем, со сном у них тоже были проблемы. Постоянный шум раздражал и мешал заснуть. Так что спали они недолго. Выть перестало только к обеду, хотя мы этого не поняли. Нас замело целиком. Пришлось откапываться, чтобы выбраться наружу.

Когда мы выбрались, оказались внутри небольшого бархана, что накрыл всю лодку и простирался дальше. Колин быстро расчистил лодку, но двинулись мы только на следующий день. Мы были слишком измотаны чтобы двигаться дальше. Мы отъедались и отсыпались.

Что странно, бурь было ещё две после этого и последняя длилась три дня. Выбирались мы из нее не в пример дольше. Колину пришлось даже магичить, укрепляя наше укрытие, так как песка было слишком много, и он был слишком тяжелый. Да и отверстие, для того чтобы дышать нужно было. Ему пришлось его поддерживать в рабочем состоянии почти сутки. Выбравшись (когда я выбралась), (то) меня очень беспокоил тот момент, что такие частые песчаные бури в природе не бывают. Во всяком случае я о таком не слышала. О чем я и сказала ребятам. Колин ответил, что почувствовал в этом чужое магическое влияние. Бурю поднимает и гонит ветер. Природа. Тут же не было этого. Бурю двигал песок, а не ветер. Видимо кто-то наслал их на нас. Он почувствовал это ещё первый раз, но понадеялся, что это не за нами, так как сила повелевать песком есть только у правящей семьи. А где мы и где правящая семья? Что такого в этом деле, что задействованы такие силы? Это казалось неоправданным. Но последующие бури не оставили сомнений. И да, он мог бы их успокоить сразу. Во всяком случае попытаться. Но тот, кто сотворил их бы об этом узнал, а этого нам не нужно было. Поэтому мы терпели и прятались.

Колин решил, что пора по возможности быстрее выбираться с вражеской территории, поскольку бури могли быть и дольше под влиянием магии. Да и наслать что-то пострашнее бури тоже маг мог. Нам повезло в том, что маг был далеко от нас, и возможности работать в полную силу у него не было. Плюс, видимо, точный маршрут он не знал. Поэтому и насылал заклинания, охватывающие большие территории.

Теперь мы гнали со скоростью на грани, и я только и делала, что заполняла камни. Ограничители Колин с меня снял все. Получалось по камню в день, иногда даже по два.

Сам же Колин, такое ощущение, что и не спал вовсе. Он гнал с раннего утра и до позднего вечера, прерываясь только на быстрый прием пищи и все. Спал ли он вообще, мы не поняли. Когда на рассвете мы с Кимом просыпались, лодка уже неслась по барханам, подскакивая. Когда мы ложились спать, она ещё и не думала останавливаться. Про природный ветер Колин казался, забыл. До этого часть пути совпадала с попутным ветром. Сейчас он гнал, не обращая ни на что внимания.

До оазиса мы добрались ещё за 6 дней. Колин был серый и измотанный. Мы, спустившись с лодки и стоять не могли. Свалились там, где стояли. Нас шатало, как пьяных от постоянной качки, перед глазами все плыло и желудок бунтовал.

— Бросьте меня здесь! Я согласен! — простонал Ким.

— Ммм… — глубокомысленно простонал я.

— Колин! Больше никогда, слышишь? Это уже перебор. Ты нас так угробишь.

— Хррр… — послышалось из лодки. Колин видимо уснул там, где стоял до этого.

Мы приходили в себя ещё пару часов прежде, чем смогли шевелиться и медленно двигаться, чтобы организовать лагерь.

Колин дал нам передохнуть пару дней, так как продолжать такой темп не мог уже, надо было восстановиться хоть немного. Плюс оазис хорошее место для укрытия. Этот находился частично в скальной породе. Небольшой гребень камней выходил с одной стороны, и вода фонтанчиком вытекала из камней.

Мы с Кимом взяли все заботы по лагерю на себя. Приготовили поесть, поели сами, накормили Колина. Ким поставил охранный контур и все равно нес ночную вахту, так как не мог поставить охранный купол, как Колин. Утром после завтрака пытались заставить не просыпающегося воздушника тоже пойти помыться, но он отказался. Спать хотелось больше. Он спал вчера весь вечер и ночь, проснулся только утром и то после того, как мы с час его будили. Выглядел получше, но все равно не очень. Глаза впали, кожа серая, губы сухие и потрескавшиеся. Нам все же удалось его накормить. После он завалился спать дальше. Остаток дня Колин ел и спал под навесом. Мы латали лодку. Она не выдерживала такого темпа и местами оббилась. Часть досок выломало. Приходилось приколачивать отошедшие доски, и заколачивать даже пробоины, где доски отлетели и потерялись. А казалось, мы же не по камням скачем. А вот.