Старшая жена господина Изу тоже когда-то была рабыней. Но сделала так, что в их отношениях, несмотря на ошейник на ней, именно хозяин стал рабом. Он до сих пор с ней советуется по важным вопросам и пылинки сдувает. Наложниц для себя давно уже не берет новых, а старые скорее живут как свита для госпожи Мирисы. Хорошая, добрая женщина. Но будь она немного другой — была бы просто одной из наложниц. С мужчинами надо быть мудрее. Вести подпольную войну за их сердце. Ведь без уважения и доверия страсть, интерес, любовь быстро погибнет.

Так что если я хочу Колина для себя, то расслабляться и плыть по течению — не правильно. Когда надо, нужно его направлять.

Меня радует то, что если отбросить мое отношение к нему, то он значительно отличается от большинства знакомых мне мужчин тем, что прислушивается к моему мнению. Вот как сейчас.

Когда мы ещё были в пустыне, это проявилось особенно ярко. Он переживал, что, если я окажусь одна, не смогу себя защитить. Как сильный водник я могу изучить магию крови. Действует она только на тех, кто очень близко ко мне находится. Я отказалась ее использовать и изучать. Мне противно управлять другими людьми. Беспомощность, когда собственное тело предает их, ужасна. И он услышал. Да. Было бы намного эффективнее если бы я изучила это, но я не могу. Слишком мерзко. В итоге он начал учить меня стегать водным жгутом и ещё более уверенно стрелять водными пульсарами, затем щитам. Теперь пульсары уже становятся острыми ледяными пиками, что могут и металл пробить. Мои тренировки дают свои плоды. Правда, меткость по-прежнему хромает.

А сейчас он сидит рядом, ест кашу, смеётся над шутками наших сопровождающих и поглядывает на меня.

Сопровождающие оказались приятной компанией. Большинство уже опытные, сильные воины, потерявшие в прошлом кого-то из близких. Как выяснилось, они сами попросились именно в наш отряд. Если все же столкнемся с неприятелем им выпадет шанс отомстить за родных.

Сколько же боли в этих людях.

Вот высокий, уже в годах Хуан потерял детей и жену при набеге уже давно и новую семью так и не смог больше завести.

Кудрявый смешливый Тук потерял брата в битве, отбивая деревню. Деревню они, хвала Светлой, отбили, но потеряли много воинов. Вынуждены были уйти в другое поселение.

Чом потерял родителей и сестру. Он ещё совсем молодой, всегда с растрёпанными волосами, ямочками на щеках, немногим старше меня, но хочет помочь и отдать дань душам семьи. Чтобы они спали спокойнее.

У остальных примерно такие же истории.

Мы посидели совсем немного и легли спать. Вставать планировали ещё до рассвета. Благо зелий ночного зрения у нас теперь хватало. Шаман поделилась своими запасами. Интересно, что они оказались ровно такие же, как мы с мамой Аришей готовим. Она говорила, что у каждой семьи шамана свои рецепты зелий и, зачастую по разнице можно точно сказать, кто готовил. Вот что значит родственники.

Спала я как убитая. Не просыпалась и если бы вокруг били барабаны, не проснулась бы.

Едва сон начал таять, почувствовала лёгкий стук под ухом, тепло и покачивающиеся движения как на лодке. Ещё не проснувшись пыталась понять, что это. Тут теплые руки прошлись по моей спине, прижали ближе, стук стал громче. Мм… И запах такой приятный. Травы, свежести. Что это? Сознание прояснилось, и я вспомнила, где я и что надо ехать на ненавистной лошади. Лошади? Глаза открылись, и я чуть не упала, подскочив. Колин удержал. Мы уже ехали. Он как-то затащил меня на лошадь и держал, давая мне доспать. Это как я не проснулась?

— Ты как меня на лошадь затащил? — спросила я шепотом.

— Левитацией поднял. — так же шепотом он ответил.

— Зачем? Почему не разбудил?

— Жалко стало. Я начал будить, но ты так вцепилась в одеяло, что решил дать поспать ещё пару часов.

— Сколько времени?

— Ещё темно, видишь же. Ничего страшного. — и уже громче — Народ, привал!

— Не надо из-за меня одной. — завозилась я, пытаясь сесть, как положено на лошадь.

— Надо. Мы сами не завтракали. Встали и поехали.

Народ быстро остановился, ослабил подпруги у лошадей, подвёл их к воде, затем кормили. Мы ехали вдоль небольшой реки. Достали еду. Я пошла мыться. Искупаться бы, раз река, но не до того, да и нежарко. Днём — да, температура приятная, а утром — туман, прохлада. Речка бурлила, гнала свои воды вдоль холмов, обмывая коряги, заросли колючих кустов. Рыба выпрыгивала из воды. Сюда бы на пару дней на рыбалку. Как жаль, что мы только на максимум час тут.

Перекусили вчерашней подогретой Колином кашей, запили чаем и вперёд.

После еды я воспряла духом. Хотя на лошадь залезла не без трепета. Одно утешало — Колин поддерживает и положил мне плотное одеяло под ягодицы, чтобы было хоть немного легче.

Ехать действительно после обеда стало полегче, когда мышцы перестали ныть ещё со вчерашнего дня и у меня хоть как-то стало получаться. Я даже взбодрились и начала улыбаться Колину через плечо, посматривать на нашу охрану и Кима. Он хвалил и подбадривал. Призывал не отвлекаться сильно.

С каждым днём езда мне давалась все легче.

Через пару дней, уверившись, что я не свалюсь с лошади, Колин решил продолжить разговор. Мы все так же покачивались в седле, но отъехали чуть дальше от остальных, чтобы разговор не было слышно.

— Возвращаясь к нашему разговору… — начал он, немного помявшись — Должен предупредить, что, учитывая положение твоего отца у тебя будет выбор из практически лучших мужчин страны. Даже наследников. Я обеспечен, и ты не будешь нуждаться в чем-то, но таким размахом и не обладаю. Давно уже отдал свое право наследника младшему брату, так как сидеть на месте постоянно не могу, а этим заниматься надо. Вращаться в определенных кругах, посещать балы и прочее. Впрочем, с делами графства я ему помогаю по мере возможности.

— Ты решил вместо того, чтобы меня завоевывать отговаривать? Интересная позиция. — заметила я. Неоднозначно как-то.

— Нет. Но тебе лучше понимать все заранее и если тебе я не подхожу, то так и сказать.

— Знаешь, пока я была в гареме, то хотела просто выбраться оттуда. Обрести свободу. Наблюдала, как другие девушки стремились к власти, к богатству, к шикарным нарядам и званым вечерам, где все взгляды будут устремлены на них. Где каждый будет желать их. И поняла, что что-что, а этого для себя я не хочу. Мало того, это последнее, что я когда бы то ни было захочу. Это как тот же гарем, только чуть больше свободы. Золотая, но та же клетка. Прислуживаешь мужу, твое мнение никому не интересно. Ты должна смотреть за домом, рожать, растить детей и терпеть его любовниц. Думать наперед о том, кто что скажет. Как ты выглядишь. Как посмотришь. Что скажешь и главное, что скажут о тебе.

— Да. Понимаю.

— И повторяю ответ. Я ещё думаю. И, как ни странно, мне импонирует и как раз заставляет приглядываться все больше, в том числе и твой образ жизни. Если для остальных это минус, для меня пока что это плюс. Но я не знаю, что будет дальше. Я только выбралась из вечной тюрьмы.

— Удивительно трезвая позиция для девушки восемнадцати лет.

— Ты обладал бы тем же на моем месте. Я не только росла в гареме. Я ещё видела последствия многого, работая вместе с мамой. А что не видела — она учила. Рассказывала такое отчего волосы на голове шевелились. Но наивность и глупость это выветрило быстро. Это самые опасные качества для той жизни, в которой я жила.

— А я всегда думал, что, уж извини, но глупыми девушками зачастую быть очень даже хорошо.

— Не глупыми, а притворяющимися глупыми. Может в чем-то и глупы, но в основном на удивление продуманные. Вроде выбранного мужа. Нет?

— Не поспоришь. — улыбнулся он.

— Но я все равно не понимаю резкую смену твоего поведения. — призналась я.

— Это как раз даёт о себе знать моя магия. Я пытался сдерживаться, но понял, что в этот раз так не могу. Ты уж слишком пришлась мне по сердцу. Поэтому и взорвался сегодня когда Ким предложил тебе пересесть. Он друг, и ничего такого не имел в виду, но у меня аж на глаза красная пелена пала.