Ромул размеренным шагом поднимался вдоль гребня, время от времени оглядываясь на медленно погружающийся в голубую дымку каменный лабиринт Мегаполиса.

Здесь, в пятидесяти километрах от края Ледника, тот выглядел вполне привычно, если не помнить, насколько вглубь многолетних снежных наслоений уходят теперь эти каменные остовы. Башни, баухаузы и палаццо с каждым годом всё сильнее погружаются в спрессованный паковый лёд. Поди достань.

Ничего, фабрикаторы уже вышли на продуктовую мощность, выпуская к границам агломерации по миллиону своих трудолюбивых крысок в сутки.

Ромул вчера собственными глазами наблюдал, как те работают. Три особи с жаром дрались за килограммовый огрызок монотредной стали, с усердием обтачивая о него свои алмазные резцы, только искры вокруг летели.

Эти механические трудяги вскроют любые залежи обломков, проберутся в самую мешанину перекрытий, пророют себе путь в глубинах вечной мерзлоты, но в итоге сотрут этот гнойник с лица Земли.

Земля. Помимо Ромула, пожалуй, на Матушке не осталось людей, кто бы так её по-прежнему называл. А скоро и имя-то такое позабудут.

И сам Ромул – в том числе.

Трансформация его, единожды начавшись, была необратимой. Иногда по утрам, придя в себя после ночных кошмаров, он с удивлением разглядывал своё новое отражение в зеркале и никак не мог поверить, что вот это юное безусое лицо – это то, что отныне придёт ему на смену.

Четыре сотни лет прошло с тех пор, как двадцатилетний Ромул ступил под эти небеса, неся человечеству своё откровение. Никому неизвестный пророк с излучателем под мышкой, свидетель будущего, которое он не просил и которое он не выбирал. Наслушавшийся посулов старших и отягощённый их непрошеными знамениями.

Его путь был долог и полон ошибок, его Корпорация была воздвигнута и повержена во прах, «Сайриус» улетел и вернулся с тягостным грузом сомнений, неизлечимо заболела и была из милости убита Мать, ставшая в итоге просто Матушкой. Погибли миллиарды, и не от рук врага, но под тяжкими ударами судьбы, той самой судьбы, которую Ромул взялся предотвратить.

И вот теперь некогда начатое заканчивалось.

Пора было уходить на покой. И ему, и всей Земле.

Ромул потянул с кисти перчатку, чтобы голой ладонью зачерпнуть голубого альпийского снега.

Крошечные крупинки льда послушно таяли у него в руках, чтобы тут же ловко утечь сквозь пальцы.

Какая нежная, кристальная чистота.

Ромул уже забыл, что Земля может быть такой.

Так работал близкий Ледник. Но в других местах будет сложнее. Сколько сотен лет умным и трудолюбивым машинам придётся возвращать планете её первозданный вид, вычищая с морей и континентов всё то, что тут построили люди? Да что там, сам Ромул и построил. Корпорация устанавливала своё доминирование в первую очередь в качестве технологического гиганта, а уже потом – в роли самозваного политического манипулятора, спрута, опутавшего щупальцами своих двойных агентов всю Сол-систему.

Эмтиджистил, монотредная сталь и прочие металлполимеры позволили человечеству не только освоить внешние планеты, но и превратить гигантские просторы родного мира в вонючий клоповник трёхмерных лабиринтов гигантских агломераций. Такова была цена той индустриальной мощи, в которой нуждался Ромул для победы над врагом.

Но врага нет, да и людей почти не осталось.

Ромул сощурился, вглядываясь в чистые морозные небеса.

Последние орбитальные платформы покидали сейчас мунную гало-орбиту, направляясь к границам Сол-системы. Теперь даже они не останутся пятнать этот девственный мир.

Жаль, что ему не суждено стать свидетелем финального его очищения.

Как снова станут прозрачными океаны.

Очистятся реки.

Умоются дождями равнины.

Даже ледники отступят.

Дайте только время.

Одна проблема. Былого великолепия биосферы Земли уже не вернёшь.

Сгинули коралловые рифы. Погибли дождевые леса. Сгнила на корню Сибирь. Вымерли киты. Улетели в страну вечного лета птицы.

Именно поэтому Ромул настоял на том, чтобы небольшая горстка людей осталась на Земле вместе с ним.

Панбиологи уже полтора столетия собирали по всей планете разрозненные обрывки угасшей биосферы.

Прочёсывали эстуарии рек, гидротермальные анклавы заповедной биоты, крошечные остатки некогда богатых экостистем по всем материкам и островам.

Ромул отдавал себе полный отчёт в том, что он тем самым неуклюже пытается отдать свой долг Матери, втайне надеясь однажды ощутить хотя бы слабый отголосок Её зова, который он так неуклюже пытался возместить людям своей Песней Глубин.

Они ценили.

Но он-то знал, что ни черта он возместить не в состоянии.

Куда ему, слабому духом, немощному созданию тягаться с Ней в Её величии.

Мать была прекрасна и величественна даже в приступах безумия.

Но Ромул попробует Её вернуть, хотя бы так, в виде покрытого молодыми лесами муляжа.

А там уж как пойдёт. Быть может, когда человечество однажды освоит межвременные переходы и замкнёт Цикл, новые поколения панбиологов, закончив тем самым его труд, окончательно превратят Старую Терру в заповедник её собственной биологической летописи от эдиакария по кайнозой.

Быть может, хотя бы это оживит Мать.

Быть может.

Вот только человечество к ней уже не вернётся.

Хранители, наверное, гадают, почему он так легко попался в их немудрящую ловушку.

Позволил загнать людской род после тьмы и ужаса Века Вне в ловушку Барьера.

Что ж. Он тоже один из Хранителей. Именно затем его выдернули некогда из обыденной реальности конца XX века, чтобы вернуть впоследствии вот этим. Ромулом, несущим Предупреждение.

Да, Ромул уже встречал Симаха Нуари, соорн-инфарха Сиерика лицом к роструму, там, в далёком и донельзя ином будущем. Ничего из предсказанного ему не сбылось, реальность же бог весть как увалилась в потенциальную яму чёрной колеи. Но там тоже были свои спасители. И там они не были злы на Ромула, а Ромул не считал соорн-инфарха своим кровным врагом, а напротив, остался благодарен за его мудрость.

Теперь всё будет иначе.

Что же до ловушки, альтернатива была простой. Запертое в Сол-системе ещё на долгую тысячу оборотов человечество, страх нового вторжения врага, окончательно загубленная Земля и да, тысячелетие под присмотром у сошедшего с ума от вящей невозможности закончить свой путь Ромула.

Такой судьбы он не желал себе, как не желал своему виду и тем более не желал этому миру.

Потому Ромул отпускал людей навстречу Веку Вне с чистой совестью и со спокойным сердцем.

Они справятся. Они выберутся из ловушки Барьера, они ни за что не станут вечно прятаться, подобно ирнам, в тенётах его кажущейся безопасности. Человек всегда будет стремиться навстречу холодным огням далёких звёзд. И будет за это вознаграждён.

Пусть сам Ромул этого и не застанет.

Что же касается обмана, то обманут в итоге был Симах Нуари. Смурная нелетающая птица ещё проклянёт тот день, когда отправилась вместе со своим Крылом спасать чужую пропащую расу, когда подчинилась воле Совета.

Нас всех подставили, старый друг. Но в отличие от тебя, у меня не было выбора.

Сам Ромул старался давать людям выбор. Выбор был у Лилии Мажинэ, Жана Армаля, Коры Вайнштейн, Джона Роуленда, сотен и сотен павших в борьбе героев. Они не всегда вставали на его, Ромула, сторону, но он всегда ценил в другом человеке способность принять решение, выбрать сторону конфликта и смириться с той ценой, которую за это решение придётся заплатить.

И они заплатили. Сгинув окончательно или переродившись настолько, что новое существо больше не имело к оригиналу никакого отношения. Но были и те, что остались. С ними Ромул прощался накануне.

Улисс со своими двумя эффекторами был как всегда молчалив. Они уже давно всё друг другу сказали.

Прочие Соратники, помня о начале трансформации, тоже особые речи не длили, коротко и формально обещая доставить свои крафты до точки назначения. Ромул не обижался. Он им тоже уже всё сказал.