– Уровень воды в реках снижается, – задумчиво произнес Курт. – Скоро откроются дороги, и Джолли с Чарли смогут вернуться. – Он помолчал, глядя на нее, затем добавил: – Они могут появиться здесь уже завтра.

Хелен кивнула.

– Скорее всего так и будет. Я знаю Джолли Граббса. Чарли он ничего не сказал, а сам наверняка извелся от беспокойства. Он примчится сюда, как только появится возможность.

– В таком случае надо быть начеку. – Хелен покраснела. – Хватит расхаживать голыми и заниматься любовью средь бела дня. – Она взяла Курта под руку.

– Проклятие. – Курт скорчил недовольную гримасу. – Мне нравилось смотреть, как ты бродишь обнаженная, словно лесная нимфа. Жаль, что мы лишились нашей свободы.

– Ничего не поделаешь, – вздохнула Хелен.

В зеленых глазах Курта зажглись озорные искорки.

– Но пока мы еще свободны, не правда ли?

– Несомненно. По крайней мере до середины завтрашнего дня. – Хелен улыбнулась, догадавшись, что у него на уме.

– В таком случае, – произнес он, коснувшись ее волос, – почему бы тебе не сделать меня счастливейшим из мужчин прямо сейчас?

Очарованная его улыбкой, Хелен улыбнулась:

– С радостью, любовь моя.

– В таком случае разденься.

Хелен вскочила на ноги и начала раздеваться. Курт остался сидеть на ступеньках, наслаждаясь зрелищем. Избавившись от одежды, она вытащила шпильки из волос и тряхнула головой, позволив им рассыпаться по плечам.

– Теперь ты счастлив? – поинтересовалась она.

Закатные лучи падали на ее золотистые волосы и стройную фигуру. Ни один мужчина не устоял бы перед такой красотой. Прекрасная, чувственная, необузданная. И она принадлежала ему.

По крайней мере грядущей ночью.

– Пожалуй, мне не следует позволять тебе одеваться, – заявил он с глубокомысленным видом. – Обнаженная, ты услаждаешь мой взгляд.

– Ну а ты? – осведомилась Хелен. – Ты не хочешь раздеться, чтобы я могла любоваться тобой?

Курт поднялся и стал расстегивать рубашку. Спустя считанные секунды он побросал одежду на крыльцо и выпрямился на фоне алого закатного неба – высокий, смуглый, мускулистый.

– Любуйся, – сказал он, усмехаясь. – А если будешь себя хорошо вести, можешь даже потрогать.

– Мой смуглый сатир, – проворковала она. – Иди ко мне.

Курт шагнул к ней и нежно сжал ладонями ее плечи.

– У нас осталось не так уж много времени, – сказал он. – Скажи, чего бы ты сейчас больше всего хотела? – Его губы изогнулись в лукавой усмешке.

Он удивился, когда она спросила:

– Как ты думаешь, Рейдер очень устал?

Курт озадаченно вскинул брови.

– Да нет, – отозвался он, взглянув на жеребца, с довольным видом жевавшего овес. – Не думаю. А почему ты спрашиваешь?

– Помнишь то весеннее утро, когда мы с тобой словно безумные скакали на Рейдере?

– Ту скачку я никогда не забуду.

– Мы не могли бы снова проделать это сегодня? – Она положила руку ему на грудь. – Пока не зашло солнце?

Курт склонил голову набок.

– А я надеялся, что ты останешься обнаженной, пока…

– Останусь, – перебила она его с озорной усмешкой.

Не сказав больше ни слова, Курт поднял рубашку и набросил на Рейдера. Затем легко вскочил на жеребца и кивнул Хелен. Она поспешила вниз по ступенькам, восторженно взвизгнув, когда Курт легко подхватил ее на руки и усадил перед собой. Затем намотал на кисть длинную прядь из густой гривы Рейдера и слегка потянул. Послушное животное оторвалось от ведра с овсом и пустилось вскачь в лучах заходящего солнца.

Курт сознательно пустил жеребца во весь опор. Тот несся по кромке северного поля так быстро, что земля стремительно пролетала мимо, не позволяя рассмотреть следы разрушений, оставленных ураганом.

После опьяняющей скачки влюбленные искупались, поужинали и снова расположились на переднем крыльце, так и не удосужившись одеться. А когда в небе зажглись звезды, занялись любовью прямо на веранде, расположившись в кресле-качалке.

Уединение, которым они так дорожили, было нарушено гораздо раньше, чем они ожидали. Их едва не застали врасплох.

Они бодрствовали далеко за полночь, не желая смириться с мыслью, что их уединение близится к концу. Лишь в три часа утра они в полном изнеможении наконец погрузились в глубокий сон на смятой двуспальной кровати в комнате для гостей.

Они еще спали в объятиях друг друга, когда в одиннадцатом часу утра на дороге загрохотали колеса и появился фургон. Хелен даже не пошевелилась, но Курт сразу открыл глаза, приподнял голову и прислушался.

– Просыпайся! – Он потряс Хелен за плечо. – Хелен, просыпайся! Кто-то едет!

– О Боже, нет! – выдохнула она, в ужасе округлив глаза. Соскочив с постели, она принялась лихорадочно озираться в поисках своей одежды. – Где мое…

Курт выхватил из гардероба пару чистых брюк и натянул.

– Здесь нет твоих вещей. Если помнишь, вчера мы разделись на заднем крыльце. – Он застегнул брюки. – Иисусе, мы оставили там одежду! Надо забрать ее, пока не поздно. – Он выскочил из комнаты.

Хелен, сгорая от стыда, кинулась следом. В коридоре Курт обернулся и помедлил секунду.

– Я соберу одежду и куда-нибудь спрячу. Постараюсь задержать их – кто бы это ни был, – пока ты оденешься.

– О Боже, я умру, если…

– Не беспокойся, все будет хорошо! – крикнул он на ходу, бросившись бегом по длинному коридору к задней двери.

Спустя некоторое время полностью одетый Курт с непринужденным видом стоял во дворе, встречая приближающийся фургон.

– Папа! Папа! – взволнованно кричал Чарли, протягивая руки задолго до того, как фургон добрался до дома. – Это я, папа. Я вернулся домой!

– Чарли! – крикнул Курт, сияя улыбкой, и поспешил навстречу Джолли и сыну. – Как же я рад вам, – сказал он, сняв Чарли с высокого сиденья, как только фургон остановился.

Чарли обвил руками шею отца.

– Папочка, я так боялся, что тебя унес ветер! – произнес он.

Курт прижал мальчика к себе.

– Мне очень жаль, что ты волновался. Со мной все в порядке, с Хелен и Домиником тоже.

– Значит, вы не пострадали? – спросил Джолли, выбравшись из фургона. Они обменялись с Куртом рукопожатием.

– Нет, все обошлось.

– Слава Богу. Судя по тому, что мы видели по дороге, посевам нанесен большой урон. Большая часть урожая, наверное, пропала?

– Весь урожай. – Курт поставил сына на ноги. – Ничего не осталось.

Джолли устало вздохнул:

– Это просто стыд и позор. Вот что я вам скажу. Стыд и позор.

– А что в Спэниш-Форте? – поинтересовался Курт. – Много разрушений?

– Вообще никаких. – Джолли посмотрел в сторону дома. – А где Хелен? Может, девочка ранена, а вы скрываете это от меня, капитан?

– Нет-нет, – поспешно заверил его Курт. – Мы легко отделались. Ни единой царапины. Она сейчас появится.

Не успел он договорить, как из двери выбежала Хелен.

Они встретились с Чарли в том месте, где раньше была задняя калитка. Смеясь от радости, Хелен опустилась на колени и раскрыла объятия. Чарли обхватил Хелен за шею так крепко, что у нее сжалось сердце.

– Чарли, о, Чарли, – промолвила она. – Как же я по тебе скучала!

– Я тоже скучал, – сказал мальчик. – Боялся, что тебя унес ветер и мы больше никогда не увидимся. Я люблю тебя, Хелен.

Хелен проглотила ком в горле.

– Я тоже люблю тебя, дорогой.

Она крепче обняла его, но Чарли заерзал, пытаясь высвободиться.

– Пойду поищу Доминика, – сказал мальчик, и Хелен разомкнула объятия. – Как ты думаешь, он меня не забыл?

Рассмеявшись, Хелен поднялась на ноги и взъерошила его волосы.

– Разумеется, не забыл. Ты же его лучший друг. Он скучал по тебе так же сильно, как мы с твоим отцом.

Чарли усмехнулся и понесся прочь с криком:

– Доминик, я вернулся! Иди сюда, ко мне!

Доминик не заставил себя ждать и метнулся к Чарли. Мальчик опустился на колени и ласково сжал Доминика, поднявшегося на задние лапы. Спрятав острые когти, кот уперся передними лапами в грудь мальчика и ткнулся головой в его подбородок. Восторженно взвизгнув, Чарли вскочил и с котом на руках умчался.