— Екатерина! Открой! Я знаю, что ты там! — его голос становился всё злее, и я чувствовала, как он давит на меня. Не было силы, которая могла бы заставить меня открыть.

Софья сидела на диване, вся как побелевшая стена. Бледное лицо, глаза, полные ужаса — это было как будто она только что вышла из кошмара. Я видела, как она крепко сжимала флешку в руке, будто это был её последний шанс на спасение. И этот жест, сжать что-то так сильно, мне знаком — когда ты боишься, что у тебя что-то отнимут.

— Что будем делать? — её шёпот был тихий, но в нём была такая тревога, что я сама чуть не растерялась.

Я сжала зубы, заставив себя не растеряться, и глубоко вздохнула. Знаешь, как трудно в такие моменты собраться? Но я должна была. Не сейчас, когда у нас был последний шанс вырваться. Я не позволю ему снова контролировать нашу жизнь.

— Оставайся здесь, — сказала я, стараясь говорить спокойно, хоть внутри у меня всё горело. — И спрячь флешку. Никому не открывай, слышишь?

Она молча кивнула, не глядя мне в глаза. И я пошла. Каждое моё движение было как шаг по тонкому льду — всё могло разрушиться в один миг. Подойдя к двери, почувствовала, как холодный воздух проник в меня, как электрический ток. Когда открыла её, Дмитрий буквально ворвался внутрь, как будто он был уверен, что я не смогу ему сопротивляться.

В его руках был пакет — чёртово нечто, которое он держал так, как будто это было что-то живое, что может взорваться в любой момент. Я не могла не заметить, как он ловко его прятал, но глаза его всё выдали. Он был готов ко всему.

— Что тебе нужно? — я попыталась быть холодной, но не смогла скрыть, как раздражение проступило в голосе. Скрестила руки на груди, готовая к любому развитию событий.

— Тебе стоит это увидеть, — его голос был с каким-то злым, искривлённым оттенком. Он протянул мне пакет, а глаза его буквально сверкали от злости. Эта его злость… она всегда была такой странной, как если бы он сам не знал, что ему делать с собой.

Взяла пакет, но не спешила его открывать. Смотрела на него, как на врага. Я могла бы сдаться, могла бы поддаться на его угрозы, но я ведь не такая.

— Если это опять твои попытки запугать меня, можешь уходить, — ответила я, твёрдо стоя на своём. Я чувствовала, как внутри меня растёт уверенность. — У меня есть все доказательства твоих преступлений. И скоро весь мир узнает правду.

Его улыбка исчезла так быстро, что я почти не успела увидеть её. Лицо побледнело. Он не ожидал этого. Он был уверен, что меня сломает, но не тут-то было.

— Ты ещё пожалеешь об этом, — проговорил он сквозь зубы, а его голос стал таким, что я едва сдержала себя, чтобы не рассмеяться в лицо его угрозам. — Ты даже не представляешь, что в этом пакете.

— А мне и не нужно представлять, — ответила я, уже спокойно, как будто это была просто очередная пустая угроза. — Потому что правда всегда побеждает.

Он стоял, будто замер. И что-то в его взгляде… Это было что-то из разряда удивления, гнева и бессилия. А потом он просто развернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Я закрыла её, почувствовав, как вдруг освобождаюсь от этого давления. Снова застучали замки, и комната наполнилась тишиной.

Софья всё ещё сидела там, на диване, с широко раскрытыми глазами, будто не могла поверить, что мы выдержали это. Я вернулась к ней, почувствовав, как мои ноги едва держат меня.

— Кто это был? — её голос дрожал, но она старалась держаться.

— Это был он, — ответила я, показывая ей пакет. — Но мы не откроем его. Пока. Сначала нужно передать видео Александру Петровичу.

На следующее утро я встретилась с адвокатом, который был для меня не просто юристом, а скорее человеком, в котором я сейчас нуждалась как в поддержке, так и в советчике. Когда я вошла в его кабинет, он сидел за столом, уже поглощённый какими-то бумагами. Вижу, он немного нервничает, но сдерживается. Наверное, тоже не понимал, что ему предстоит.

— Расскажи всё по порядку, — сказал он, наклоняясь ко мне, когда я села напротив. Его голос был спокойный, но я уловила лёгкую тревогу в его интонации. Я рассказала всё: о визите Дмитрия, о его угрозах и, конечно, о видео, которое принесла Софья. Заметила, как он внимательно слушает, даже когда я делаю паузы.

Когда я закончила, он тихо включил ноутбук и начал просматривать файл. Его взгляд, сосредоточенный и остёр, не покидал экрана.

— Это может стать решающим доказательством, — сказал он наконец, когда выключил ноутбук. Я чуть не расплакалась от облегчения. — Теперь у нас есть не только документы, но и его собственное признание. Мы можем использовать это, чтобы окончательно дискредитировать его.

— А что насчёт пакета? — не удержалась я, доставая его из сумки. Вся на нервах сжала конверт в руках. Он не ответил сразу, просто взглянул на меня, как будто переживал за меня.

— Он сказал, что там что-то важное, — добавила я, чувствуя, как неуверенность снова меня охватывает.

Александр Петрович взял пакет, осторожно его развернул, и, внимательно осмотрев, предложил:

— Давайте откроем его вместе.

Я открыла пакет и вытащила несколько фотографий. Когда увидела их, почувствовала, как у меня кровь отливает от лица. На снимках мы с Михаилом — прямо как пара. Но это были не просто случайные фотографии. Нет, они были сделаны так, что выстраивалась история, что между нами не просто деловое сотрудничество, а нечто гораздо большее.

— Это провокация, — произнесла я, голос предательски дрожал. Старалась не кричать, но злость накатывала волной. Я смотрела на эти фотографии и не могла поверить, что кто-то мог так подло поступить. — Он пытается представить наши деловые отношения как романтические.

— Именно так, — подтвердил адвокат, и он тяжело вздохнул. Он был явно не рад такому повороту. — Но теперь у нас есть что противопоставить этому. Мы можем подать встречный иск за клевету и распространение ложной информации.

Словно меня охватила волна уверенности. Ощутила, как напряжение уходит, и на его месте появляется решимость. Дмитрий мог играть грязно, но теперь у нас были все карты, чтобы не только отбить его удары, но и нанести свой.

— Спасибо, — сказала я, глядя на Александра Петровича с благодарностью. Он кивнул, но я знала, что борьба только начинается.

Днём я позвонила Михаилу и подробно рассказала ему о ситуации. Он был в шоке. Эмоции зашкаливали, но в его голосе услышала решимость. Он знал, что теперь мы должны бороться, и он не собирался отступать.

— Мы можем опубликовать официальное заявление, — предложил он, и его голос звучал уверенно. — Мы скажем, что наши отношения чисто деловые. И добавим, что твой бизнес полностью соответствует всем стандартам качества.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя, как эти слова стали для меня настоящей поддержкой. — Это очень важно.

Мы договорились встретиться вечером, чтобы обсудить все детали и выстроить план. Я была уверена, что теперь всё будет хорошо. Но когда вернулась домой, меня ждала встреча с новым сюрпризом.

На пороге стояла Анна Сергеевна. Я сразу заметила, что она волнуется. В её глазах было что-то тревожное.

— Екатерина Андреевна, — начала она, оглядываясь через плечо, как будто опасалась, что её могут подслушивать. — Мне нужно вам кое-что сказать. Дмитрий… он пытается найти способ дискредитировать меня на работе. Говорит, что если я не помогу ему, то он уничтожит мою карьеру.

Мне стало тяжело на душе, но я пригласила её войти, слушая её с максимально возможным вниманием. Когда она рассказала, что Дмитрий начал распространять слухи о том, что она якобы фальсифицировала финансовые документы в его пользу, я почувствовала, как злость снова подступает к горлу.

— У нас есть все доказательства его вины, — сказала я ей, стараясь не допустить, чтобы её паника передалась мне. — Мы справимся с этим. Он не уйдёт с этим.

Я видела, как её лицо немного расслабилось, когда она поняла, что не одна. И в этот момент поняла, что борьба только начинается, но теперь у нас есть поддержка друг друга.