Обычно такие вечера проходят тихо и спокойно. Кухня наполняется запахом свежеприготовленного ужина, в воздухе витают уют и усталость после долгого дня. Вот и сейчас стол уже был накрыт, чайник привычно шумел, а ложки негромко звякали о тарелки. Но стоило зазвонить телефону, как весь этот уют мгновенно улетучился.

Номер высветился незнакомый. Сердце тут же ускорило бег, в груди неприятно заныло от какого-то предчувствия. Пальцы сжали трубку, но тянутся к ней не хотелось. Какое-то странное, липкое чувство предупреждало: лучше не брать. Но отказаться от звонка тоже не получалось.

— Екатерина Андреевна? — Голос женский. Тихий, но в нём столько напряжения, что воздух вокруг будто становится гуще. — Это Анна Сергеевна. Нам нужно срочно встретиться. Это вопрос жизни и смерти.

Мир вокруг на секунду замер. Слова «жизнь и смерть» больно ударили по сознанию, как ледяная вода, вылитая на голову. Пальцы на автомате крепче сжали трубку.

— Что случилось? — Голос дрогнул, в горле пересохло. Тревога мгновенно окутала с ног до головы, заставляя сжиматься живот от дурных предчувствий. — Почему так срочно?

— Это связано с Дмитрием, — последовал быстрый ответ, и от этих слов внутри что-то болезненно сжалось. — Он хочет вам кое-что сказать. Это важно. Мы можем прийти только вдвоём.

В голове зашумело. Секунда — и будто кто-то с размаху кинул в спину комок льда. Тело вздрогнуло, пальцы ослабили хватку, но телефон остался в руке. В это просто не верилось.

Склад, где пришлось встретиться с Анной Сергеевной, выглядел так, будто его забросили давным-давно. Запах старой пыли, сырости и чего-то ещё, неуловимо тревожного, висел в воздухе, наполняя пространство гнетущей тишиной. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь щели в крыше, оставляя на полу странные световые полосы, похожие на призрачные дорожки в другой мир.

Анна Сергеевна стояла у стены, чуть сгорбившись, словно несла на плечах груз, с которым давно свыклась, но так и не научилась его игнорировать. Лицо уставшее, глаза подёрнуты тенью недосыпа, но во взгляде — пламя. Такой огонь способен испепелить всё, что встанет на пути, если только дать ему разгореться.

— Дмитрий здесь, — тихо сказала она, едва заметно кивнув в сторону двери. — Он ждёт тебя.

Сердце пропустило удар. Воздух вокруг сгустился, будто кто-то невидимый сжал меня в кольцо. Дмитрий… Опять. Опять вторгся в жизнь, в планы, в мысли, в чувства, которым я так старательно не давала выплеснуться наружу. Казалось, стоит только сделать шаг вперёд — и вся тщательно выстроенная реальность рухнет, рассыплется в прах.

И вдруг, словно по какому-то неведомому сигналу, дверь склада со скрипом распахнулась. Шум резанул слух, заставляя вздрогнуть.

Он.

Стоял на пороге, как будто знал, что я здесь, как будто ждал именно этой встречи. Дмитрий выглядел спокойно, почти равнодушно, но в этом ледяном спокойствии чувствовалась скрытая угроза. И рядом с ним… Кто-то ещё. Высокий, с твёрдым, внимательным взглядом. Чёрные глаза, слишком знакомые, но совершенно чужие. Память словно пыталась ухватиться за что-то важное, но образ ускользал, растворялся, не давая ответов.

— Знакомься, — голос Дмитрия был ровным, даже насмешливым, а в уголках губ застыла холодная полуулыбка. — Это твой настоящий отец.

Что?

Холод ударил прямо в грудь, как кинжал, вонзившийся без предупреждения. Настоящий отец? Как это вообще возможно? Мысли спутались, застыли в панике, не давая сложить картину воедино.

— Ты не шутишь? — голос дрогнул, а внутри всё сжалось в тугой узел.

Дмитрий усмехнулся — коротко, почти незаметно.

— Ты всё сама поймёшь, — сказал он.

Мир в этот момент треснул. Или это просто показалось?

Я стояла, словно громом поражённая. Это ощущение, когда земля уходит из-под ног, а воздух становится тяжёлым, как в тумане. Человек, стоящий рядом с Дмитрием, был высоким, худощавым, с такими глубокими морщинами на лице, что казалось, будто его жизнь пропахла борьбой с самыми страшными демонами. Его глаза… Они были тёмные, как бездна, и настолько пронзительные, что мне казалось, будто они видят меня насквозь, а каждая его мысль становится видимой на моём теле, как тень.

— Это невозможно, — я едва шевельнула губами, едва удержалась от того, чтобы не упасть. Мой голос дрожал, но я пыталась его сдержать, пытаясь успокоиться, хотя внутри всё бурлило. — Мой отец умер, когда я была маленькой. Я помню, как это было. Ты… ты не можешь быть… им.

Его руки, сжимающие что-то в ладонях, дрожали, будто он сам едва стоял на ногах. И голос, такой хриплый, как будто не говорил годами.

— Екатерина… — его голос пробился в тишину, и я почувствовала, как мне нехватало воздуха. Каждое слово, как нож, вонзающийся в моё сердце. — Я твой отец. И я жив. Всё это время я был вынужден скрываться. Для твоей же безопасности.

Эти слова звучали как удар. Почувствовала, как холод сковывает каждую клеточку моего тела. Это невозможно! Ничего не понимала. Как такое может быть? Всё, что я знала, рушилось на моих глазах. Но что если это правда? Что если всё, что я считала своей жизнью, была ложью? Вдруг осознала, что не знаю, кто я на самом деле.

Дмитрий стоял рядом, его глаза горели. Он не отрывал от меня взгляда, его улыбка была холодной, почти издевательской, и от этого внутри у меня всё сжалось. Он явно наслаждался этим моментом, наслаждался моей растерянностью, моими внутренними муками.

— Ты всегда думала, что я твой враг, — сказал он, подойдя ещё ближе, его шаги как будто раздавались в тишине. — Но на самом деле я всегда пытался защитить тебя. Защитить вас обоих.

Я вцепилась в стену, чтобы не упасть. Мои ноги подкашивались. Это было как горькая правда, которую не хочется слышать.

— Защитить? — вырвалось у меня, голос сорвался от ярости, и я едва сдерживалась, чтобы не закричать. — Ты разрушил мою жизнь! Ты уничтожил всё, что было для меня важным. Ты использовал меня, манипулировал мной, заставлял страдать моих детей! Ты был тем, кто был мне врагом!

Он поднял руки, как будто пытаясь объяснить, и его лицо стало серьёзным, почти каменным.

— Я делал то, что должен был, — ответил он твёрдо, как будто в его словах не было ни капли сомнений. — Я делал это, чтобы спасти тебя от тех, кто на самом деле хотел тебе зла. Твой отец… он знает больше, чем ты можешь себе представить.

Я повернулась к человеку, который называл себя моим отцом, и почувствовала, как сжимаются мои пальцы. Его лицо было напряжённым, будто он был готов разорваться, но в его глазах… в его глазах было нечто другое. Правда. Я её ощущала. Тот холодный, резкий взгляд, который я так долго искала. Это была правда. И я не могла от неё отступить.

— Объясните мне, — требовала я, голос дрожал, но старалась не показывать, как внутри меня все переворачивается. — Кто вы? И почему я должна вам верить?

Он глубоко вздохнул, как будто собирался открыть мне то, чего я не могла даже вообразить. Его грудная клетка поднималась и опускалась с каждым вдохом, как будто на его плечах был мир.

— Когда ты была маленькой, — сказал он, его голос срывался, и я заметила, как он едва удерживает себя. — Я работал на одну организацию. Всё начиналось как что-то хорошее, понимаешь? Помощь нуждающимся, поддержка тех, кто слаб. Но я не знал, во что это выльется. Потом я узнал. Узнал страшную правду. Они были связаны с чем-то, что я не мог даже представить… с чем-то опасным. Я пытался уйти. Я пытался остановиться, но они угрожали убить тебя. Тебя и твою мать. Я не знал, что делать… и я исчез. Я думал, что если уйду, если скрыться, я смогу хотя бы вас защитить.

Я замерла. Каждое его слово звучало как удар, но одновременно я ощущала, как что-то тяжёлое тает внутри меня. Он говорил правду. Это всё объясняло. Это объясняло, почему мама всегда избегала разговоров о нём. Почему её глаза наполнялись слезами, когда я пыталась узнать о нём хоть что-то. Почему мы с ней всегда жили в тени страха.