— Это… это очень серьёзно, — произнёс он, отложив документы в сторону, как будто они стали для него слишком тяжёлыми, чтобы держать их в руках. — Если это правда, если эта информация подтвердится, то Дмитрию грозит не просто тюремный срок. Это может затронуть людей, которые стоят гораздо выше, чем ты можешь себе представить. Очень влиятельных людей.

Я замерла. Сердце резко ускорило свой ритм, а в голове как будто что-то щелкнуло. Вся эта ситуация резко стала намного опаснее, чем я думала.

— Что нам делать? — спросила я, глядя на него с отчаянием в глазах. Я даже не знала, как дальше дышать.

Адвокат вздохнул, и его взгляд стал ещё более сосредоточенным. Он явно размышлял о возможных последствиях.

— Прежде всего, нужно передать эти документы в правоохранительные органы, — сказал он, но его голос был осторожным, словно он не хотел сразу взрывать ситуацию. — Но делать это надо с осторожностью. Мы не знаем, кто замешан, а такие вещи могут иметь ужасные последствия, если не подойти к ним правильно.

Мы договорились, что он свяжется с полицейскими, с которыми у него были связи, и передаст информацию анонимно. Когда я вернулась домой, мне было тяжело выдохнуть. Я понимала, что это правильный шаг, но что-то внутри меня оставалось настороженным, как если бы меня кто-то наблюдал. Тревога, почти как холодная тень, не отпускала меня.

Дни пролетели как в тумане, но ситуация всё больше обострялась. В новостях начали появляться репортажи о расследовании, связанном с крупной схемой отмывания денег. Говорили о бизнесменах, которых я знала, но имя Дмитрия в этих новостях не фигурировало. Но я-то знала: это лишь вопрос времени, прежде чем он окажется в центре всего этого.

Но с каждым днём я чувствовала, как мои нервы сдают. Информация, поступавшая со всех сторон, всё больше меня запутывала и пугала. И вот однажды вечером, когда я закончила свою смену и закрывала кондитерскую, ко мне подошёл незнакомец. Он был в тёмном пальто, и его походка была какой-то… уверенной, почти угрожающей.

— Екатерина Андреевна? — его голос был низким и хриплым, как будто он знал, что я его услышу, даже если буду в другом конце улицы.

Я застыла на месте, пытаясь успокоить своё сердце. Я не могла позволить себе показаться слабой.

— Да, — ответила я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня всё кипело. — Чем могу помочь?

Он сделал ещё шаг вперёд, и я почувствовала, как воздух вокруг стал тяжелым.

— Вам стоит быть осторожнее, — сказал он, его глаза как будто сканировали каждое моё движение. — Некоторые вещи лучше не трогать.

В его голосе не было ни эмоций, ни страха. Только ледяная угроза. Я почувствовала, как кровь застыла в жилах.

— Я не понимаю, о чём вы, — ответила я, сделав шаг назад. — Что вы имеете в виду?

Он как-то странно улыбнулся, и это был не доброжелательный жест, а что-то зловещее. Его глаза сверкнули.

— Вы прекрасно понимаете, — сказал он. — Передайте это своим друзьям.

Он развернулся и исчез в темноте, как привидение, оставив меня одну на холодной улице, с дрожащими руками и сознанием, что этот человек был не просто случайным прохожим. Это была явная угроза.

Мои пальцы едва могли набрать номер Александра Петровича, но я всё-таки дозвонилась. Рассказала ему о встрече, и его лицо сразу помрачнело, как небо перед грозой.

— Это подтверждает наши худшие опасения, — сказал он, его голос был жёстким, как лёд. — Они знают, что кто-то передал информацию, и начинают давить.

— Что нам делать? — я не могла скрыть дрожь в голосе. С каждым словом мне становилось всё тяжелее дышать.

— Мы продолжаем действовать, — твёрдо ответил он. — Но теперь тебе нужно быть особенно осторожной. Я свяжусь с полицией, и постараюсь обеспечить тебе защиту.

В тот же день получила сообщение от Софьи. «Они нашли меня. Я уезжаю из города. Прости, что не могу больше помочь». Быстро попыталась ей позвонить, но её телефон был выключен. Какое-то чувство паники охватило меня, и тогда поняла, что это может быть гораздо серьёзнее, чем я думала. Они начали действовать. И кто знает, что будет дальше…

Я сидела на кухне, прижимая к себе чашку с уже остывшим чаем. Телефон лежал передо мной, экран темнел, будто намеренно напоминал мне, что ответа от Софьи не будет. Почувствовала, как что-то внутри меня стало рушиться. Сперва этот кошмар с Дмитрием, его исчезновение, потом угроза от незнакомца в пальто, а теперь — исчезновение Софьи… С каждым новым поворотом событий всё больше ощущала, что эта игра не на жизнь, а на смерть. И я всё глубже утопала в этом болоте.

— Мама, ты правда плохо выглядишь, — тихо произнесла Катя, выглядывая из-за двери. Она не могла не заметить, как я сжалась, как вся в себе. — Что-то случилось?

Я быстро вытерла ладонью глаза, стараясь привести себя в более-менее нормальный вид, но на душе было настолько тяжело, что с трудом могла выдавить хоть что-то в ответ.

— Нет, зайка, всё в порядке, — вымученно сказала, пытаясь растянуть на лице улыбку. — Просто немного устала.

Но они знали. Они всегда знали, когда я не могла скрыть боль. Особенно Катя, она была слишком чуткой, а Максим… Максим, который обычно всё держал в себе, вдруг подошёл ко мне, медленно взял за руку. Почувствовала, как в его маленьких пальцах скрыта целая вселенная заботы и отчаяния.

— Мы можем помочь? — спросил он тихо, но с такой серьёзностью, что у меня едва не перехватило дыхание.

Едва удержалась от того, чтобы не расплакаться. Эти дети, они были моим воздухом, моей опорой, и мне так страшно было даже подумать, что их может затронуть всё это… я не могла позволить им в это влезть.

— Вы уже помогаете, — сказала я, притягивая их к себе, чувствуя, как их маленькие тела сжимаются в моих объятиях. — Просто будьте рядом. Всего лишь рядом.

Позже, в тот же день, встретилась с Александром Петровичем. Он выглядел гораздо более напряжённым, чем обычно. Его лицо было хмурым, а взгляд — полон какой-то тревоги, которая не могла не передаться мне.

— Я связался с полицией, — сказал он, как-то сдавленно. — Они готовы предоставить вам защиту, но это, к сожалению, временная мера. Главное — осторожность. Не выходите из дома одна, особенно вечером. И ни в коем случае не рассказывайте никому, что происходит. Это слишком опасно.

Почувствовала, как в груди сжимается тяжёлый комок. Защита… Временная. Мы с этим совсем не вписывались в обычную картину мира. Кажется, всё это стало каким-то страшным кошмаром, который невозможно остановить.

— А что с Софьей? — мой голос дрожал, как струна. — Есть ли хоть какие-то новости? Она в порядке?

Он покачал головой. Это было хуже всего.

— Пока нет. Но я отправил запрос через свои каналы. Если она жива, мы её найдём. Обещаю, что сделаю всё, что в моих силах.

Эти слова должны были как-то успокоить меня, но вместо этого сердце буквально разрывалось от страха. А если её уже нет? Что, если она стала очередной жертвой этой грязной игры? А если с ней сделали то же, что обещали сделать со мной? Неужели они хотят сломать всех нас, без исключения? Мои мысли были как вихрь, я не могла заставить себя не думать об этом. Проклятие.

Пришла домой, но вместо того, чтобы почувствовать хоть какую-то безопасность, все время ощущала тревогу в каждом шорохе, в каждом движении за окном. Не могу объяснить, но было ощущение, что стены сужаются, а воздух становится всё более плотным и тяжёлым. Но я пыталась собрать себя. Нужно было работать. Иначе как сохранить хоть какой-то разум? Заказы продолжали поступать, и постаралась сосредоточиться на них. Но это не помогало. Всё, что слышала вокруг, как будто стало громче. Каждый шаг в коридоре, каждый звук за дверью — всё это заставляло меня вздрагивать.

К вечеру почти не заметила, как кто-то постучал в дверь. Он был… резким, как удар. Вдруг вся моя кожа покрылась холодом, и сердце ускакало куда-то вниз. Кто это? Полиция? Александр Петрович? Или что-то ещё? Я не знала. Всё казалось возможным.