— Как думаешь, Дэвид сейчас в шатре каком-нибудь отдыхает? — прошептал Морис спустя пару минут их слежки за группой матросов, в очередной раз пробираясь сквозь дикую, но прекрасную фауну Вест-Индии, чуть остановившись и одарив своим вниманием прекрасный цветочек[12] в своих руках.

— Черт знает, если честно. — ответил Эдвард, продолжая все так же бесшумно передвигаться в зарослях. — Он может делать сейчас все что угодно. Я его столько не видел-то. Около года ведь. Может хоть немного уродства сошло с его лица. И может его улыбка, наконец, перестала меня так бесить. Увидим, что гадать-то.

— Это точно. — опустила молодая рука этот цветочек, позволяя юноше продолжить следование за своим командиром.

Еще минут пять группа матросов во главе с Карлесом и Гибсом шла по нескончаемой тропе, Эдвард и Морис продолжали следовать за ними по зарослям, благо они продолжались и сопровождали всю эту длинную тропу. Спустя еще несколько минут они вышли на маленькую полянку в этих джунглях, на самом краю которой находилась пещера, вход которой освещало два фонаря с почти уже догоревшими свечами. Рядом со входом в пещеру стоял массивный большой стол, за которым сидело восемь других матросов, одетых куда лучше, чем остальные, видимо остальные капитаны. Рядом со столом горел огромный костер и все это окружали три шатра, один из которых выделялся из общей массы. Он был куда больше, наряднее и чище, чем оставшиеся два. У Эдварда не было сомнений в том, что именно этот шатер принадлежит Палмеру. Там ли он сейчас или нет

— Вот и ключевой момент. — прошептал Морис, что неудивительно почти и высох за все то время, что пробирался через заросли. — Ноги уже гудят от такого.

— Тихо. — чуть сжала капитанская рука молодое плечо, заставляя его замолчать.

— Где Палмер? — поинтересовался Гибс, как только подошел к матросам, которые что-то обсуждали за столом.

— Как вас сюда пропустили-то? Дэвид ни с кем не хочет говорить. Вам ясно? — огрызнулся один из них, встал и подошел к ним.

— У нас важные новости. — саркастично добавил Карлес, подошел к огню и присел рядом с ним. — А вообще, лично я пришел посмотреть, как вынесут мозги этому придурку, Гибсу. Но ради интереса готов выслушать его «вести». Я не верю ему, что наша армада не смогла забрать их. — семеро матросов, сопровождавших эту парочку, встали рядом окружая их.

— Армада пала? Наши сорок лучших фрегатов пали? — проговорил этот брюнет, все ближе и ближе подходя к пиратам.

Остальные же последовали за ним и окружили его.

— Да, ни одного нашего корабля на тех координатах. Но что ясно дает понять, что она пала, так это то, что вражеские судна, как раз-таки стоят сейчас там, как ни в чем не бывало.

— Дэвид предупреждал о таком исходе. Значит действуем так, как и обсуждали. — в ответ мужчина получил с десяток кивков на свои слова. — Сосредотачиваемся на обороне и успокаиваемся пока. — слишком спокойный голос для человека, что осознал поражение своих лучших людей.

— Это начало конца? — Гибс своими переживанием уже и наших героев достал, откровенно говоря.

— Конца, не конца, не знаю. Но грядет масштабный и бесповоротный бой, так это точно. Вопрос один еще остался. Как мы не услышали даже эха от боя такого рода?

— Не знаю. Но зато я знаю, сколько их осталось.

— Еще секунда промедления и я тебе руку отрежу. — грозный взгляд его темно-зеленых глаз.

— Все-все. У них осталось лишь шесть фрегатов и два линейных. — произнес Гибс, наконец, начав беспокоиться за свою жизнь.

— Форта нет — Джон умер. Туда ему и дорога. Помнится, мне какую же громкость он мог выдавить из себя… Диву давался. — проговорил один из капитанов.

— Во время его «беседы» с Палмером? — спросил один из капитанов, что стоял рядом.

— Ага. После этого разговора он еще неделю хромал, а вышел с такими синяками, что мог освещать все вокруг себя. Так-с, ладно, линейные — это у нас Тич и Френч. Ну, вот с ними и правда будет тяжко. «Сверкающая коса» пусть и замок на воде, но против двоих линейных

— Боюсь не выдержит ее черный борт таких увечий. — добавил Карлес.

— Значит так, сейчас мы идем на берег и готовимся к встрече с нашими врагами. С Палмером в пещере двадцать человек прекрасных бойцов есть, а это значит, что защищать вход — смысла особого нет. Ведь их цель не одолеть нас, а истребить. Так что давайте, ноги в руки и на берег. — произнес тот самый капитан, который, как понял Эдвард, руководит всем здесь, когда Палмер занят.

Этот человек и был правой рукой Палмера. Статный сильный мужчина с темно-зелеными глазами с легкой щетинкой на лице в прекрасном черном пиджаке с золотыми пуговицами, из которого проглядывала белоснежная рубаха, черными штанами, сапогами чернее сажи и с одной прекрасной блестящей шпагой в ножнах дорогих руководил всеми собравшимся вокруг него. А его густые черные волосы так сильно напоминали Джека, что в сознании Эдварда всплыл образ своего наставника.

— Вот, все прекрасно складывается. — прошептал капитан, повернув свою голову к Морису.

— Этого главного зовут — Генри Грин[13].

— Грин? — чуть задумался юноша. — Вижу, много на себя берет, правая рука значится Палмера?

— Да, но ко мне он обращался лучше, чем отец. Грамматике научил меня именно он, даже питал ко мне теплые чувства. Первый человек, которого Дэвид повстречал в этом море. Как же повезло моему отцу, что человек с такими великими талантами стал с ним работать. Столько всего знает из человеческой культуры, что я всегда диву давался, способен в уме умножать и двухзначные, и трехзначные числа, в одиночку противостоял целой деревне аборигенов, по рассказам в которой жило целых три сотни человек, обладает великим талантом — рациональным мышлением и несгибаемым характером.

— Опасный значится человечек.

— Не то слово. Он не часто рассказывал о своих сражениях, но те два учебных боя, что я видел, заставили меня поверить в его великое мастерство фехтования. Отец говорил, что он амбидекстр[14].

— Как ты мог от меня скрывать такое чудовище, Дэвид? — прошептали уста капитанские, и загорелись глаза его голубые. — Разберемся с ним чуть позже.

— А теперь остается только дождаться, пока наши товарищи нанесут удар, да? — прошептал Морис.

— Да, но когда и сколько еще ждать, это вот вопрос.

После этих слов прогремел ужасающий гром, и тут же по земле пошла вибрация от приземляющихся ядер. Ночное небо начало рваться на части под силой ядер восьми прекрасных кораблей. Все, кто стояли и обсуждали дальнейшие действия по противостоянию с Джонсоном и его товарищами, рухнули на землю, как собственно и Эдвард с Морисом, создав некий шум в кустах. Но он был настолько незначителен в эту неразбериху, что прошел без особого внимания остальных. В мгновение начался Ад на острове. С берега стали доноситься ужасные крики и новые залпы, а на полянке от ударной волны рухнули даже шатры, что так величественно стояли вокруг пламени. Будто бы Судный день[15] пришел, низвергая в пучину все человеческие грехи.

— Время пришло. — Эдвард начал подниматься и схватил рукоятки своих пистолетов. — Морис, теперь наша задача задержать их и дать нашим парням шанс. Встаем и даем бой. — вот она отмашка, начинается развязка.

— Вот же, зараза. — отозвался Генри и вскочил на ноги, стряхивая со своего пиджака землю. — Встали все. Битва будет раньше, чем я того хочу… — произнес Грин, оголяя шпагу.

— Их там семнадцать человек. Я не справлюсь. — прошептал Морис, одернув Эдварда за рукав.

— Не бойся ты. Появимся из кустов — уже в штаны наделают. Стреляем из трех пистолетов своих — три трупа. Я возьму на себя Грина, Гибса и Карлеса и еще шестерых, ты займешься остальными пятью. — схватилась крепкая мужская рука за черную, будто смоль, жилетку. — У тебя есть навыки и сила для этого. И запомни, их смерти позволят тебе реализовать твою мечту. Встаем. — последний приказ был отдан мальчишке, и поднялся капитан, чуть расправив свои плечи.

— Мама, пожалуйста помоги мне. — юноша достал из внутреннего кармана любимую брошь своей матери и надел ее на себя, протыкая жилет свой чуть блестящей застежкой.