- Я подумал, тебе, сеньор герр, нужен... Какой-нибудь рабочий... Я могу... Много чего могу... - «десять мать его метров».

- Ты пьяный свин понимаешь смерть! Я сейчас стрелять твоя смерть, русский! - Тощий отступил на шаг.

- Если ты... сеньор герр... Хочешь - стреляй! Но я хорошо могу... Много чего... - «Не-не-не, только не отходи. Шесть метров». Климов уже от всей души размахивал полупустой бутылкой перед собой, будто надеясь отбить ей вольфрамовую пулю.

- О! Как ты вонять, русский! Иди! Иди назад, я сказать! Я стрелять! - Незнакомец поднял пистолет прямо в лоб Максиму.

«Господи, только не картечь! Господи, только не картечь!». Бутылка со звонким щелчком задела донышком дуло пистолета. Перенеся вес на правую ногу и зажмурившись, Макс выбросил вперед правый кулак, надеясь хоть раз удачно провести сверхдальний хук справа. Краем глаза он заметил сорвавшихся с места Алексея и Киру, девушка заметно опережала Леху. «Кира, нет!» - захотел крикнуть Климов, и ровно в тот момент, когда его кулак коснулся лица незнакомца, раздался выстрел. Правую руку пронзила адская боль, левую что-то обожгло. Запнувшись за лежащее тело незнакомца, Макс с грохотом упал навзничь.

- Хороший удар, Максыч! Кто ставил, на флоте? - Это Леха. Значит, еще жив. - Открываешься сильно на выходе, на ответку налетишь когда-нибудь.

Максим лежал на спине и смотрел ввысь. Как же хорошо, когда есть небо, солнце, звезды, друзья, Кира... Как же хочется жить... Как не хочется умирать...

- Макс, хватит лежать. Дай, осмотрю... - Это Кира. Она берет за руку, и сердце понемногу успокаивается, перестает бешено гнать кровь по горячему телу... - Чего разлегся, боксер? Вставай, мизинец выбит у тебя. Ты хоть знаешь, кого нокаутировал?

Правую руку пронзил удар молнии - Кира безжалостно вправила умирающему самураю вывихнутый палец. Больно, со знанием дела вправила. Макс уселся прямо на стартовое поле. В голове все еще полыхал туман войны.

- Он выстрелил? Не попал?

- Попал. Бутылку он твою убил. Повезло, что вольфрамом стрелял, не картечью. Левую дай посмотрю... ага, кровь, посекло осколками. Лика, неси аптечку. И клейкую ленту, Вульфа связать, он пыхтит уже. И сообщи патрулю про фрегаты.

- Кира... Леха... Лика... Как же я рад снова вас всех видеть!

- Кира, он че, правда, бухой? - Алексей недоверчиво присел на корточки рядом с Климовым и принюхался. - Климов, ты опять без меня что-ли нарезался?

- Отвали, Леха. Выпил я грамм сто для храбрости. Нам с тобой бутылку нес. Помоги встать... Кто это?

- Вульф Райнер. - Ответила за Алексея Кира.

- Его же замочили у Гуантахо. Военные. Я сводку читал...

- Не домочили, как видишь...

- Максим, как же я рада тебя видеть!!! - Анжелика кинулась Максу на шею и разрыдалась. Кира стояла рядом и смотрела на них... каким-то другим, особенным взглядом.

- Какой вы идиот! Вы все идиот! Минут с минут будет мой фрегат! Вам не лететь с Нокалиф! Вы думать, сдать меня полицай? Закон, идиот! Нельзя судить человек, когда он мертвый - это закон Нокалиф!

Бабич присел рядом и слегка двинул Райнеру в поддых. Тот поперхнулся и стал жадно хватать ртом воздух. Бабич привычными движениями перевязал ему руки и ноги клейкой лентой:

- Слышь, Максыч, я когда тебя галсирующим увидел, сразу знаешь че подумал? Что ты опять набрался в порту. Думаю, точно, с горя дерябнул лишка, вы же с Киркой никак разобраться не можете. Ну, думаю, опять за пивом ушел... А да, ты же за пивом пошел. Пива-то принес? - Леха закончил пеленать Вульфа и оглянулся.

Кира с Максимом стояли крепко обнявшись и слившись губами в единое целое.

Как только «Спартанец» вышел на лунную орбиту Техаса, навком выдал предупреждение «опасность столкновения». Климов подкорректировал маршрут, но «Андромеда» снова выбросила «внимание, возможен перехват» и обиженно замигала индикатором тревоги.

- Алексей, держи курс. Анжелика, что за отметка шесть-один-четыре?

- Не знаю, амиго. Транспорт какой-то.

- Он на перехват идет.

- Климов, это луны Техаса! - Нравоучительно протянула Наполи. - Тут знаешь как тут тесно в космосе! Давай, маневр уклонения и курс на Вила-Коста.

- А почему Вила-Коста? Может лучше флоту Райнера сдать? - Неуверенно предложил Максим. - В каждой системе есть ограниченный контингент...

- Ты же слышал, что он сказал. Про законы Нокалиф. Боюсь, с юридической точки зрения...

- Это тот самый! Это Вульфа Райнера корабль! - Вдруг воскликнула Кортес. - Макс, посмотри на его транспондер!

- Лика, ты хочешь, чтоб я прямо сходу расшифровал... Принял! Классификация цели?

- Отметка шестьсот-четырнадцать, класс транспорт, тип «фаэтон»... Это абордажник! Это такой же, какой Кира сначала хотела, скоростной! Нам не уйти!

Мозг военлета молниеносно перебирал варианты. Даже если связаться с патрулем прямо сейчас, перехват произойдет гораздо раньше. О соревновании наперегонки на половине хода со скоростным абордажным транспортом не может быть и речи...

- Так... Он нас видит, значит у него хороший навком. Но он не знает, что мы его видим, так-как думает, что у нас «Вега». Но мы-то знаем, что он нас видит и не знает, а мы ему не покажем...

- Максыч? - Алексей настороженно посмотрел на первого пилота. - А ты точно не пьяный? Ты когда упал - головой не ушибся?

- Так, Леха! Курс, скорость не меняем. Когда будем на расстоянии обнаружения «Веги» - делаем маневр ухода и начинаем разгон. Они тоже станут разгоняться...

- ...И быстро нагонят! Максим, мы не уйдем от них на двух маршевых! И на четырех не ушли бы... - Кира тоже перебирала пальцами по экрану. - Я отправлю сообщение патрулю, они близко... Но все равно далеко... Нужно время, Макс!

- Выиграем! Ты хотела «фаэтон»? Сейчас я тебе его покажу... - Климов вдруг вспомнил очень важную деталь - не все на борту имеют опыт тяжелых перегрузок. Кроме него вообще, наверное, никто... Пилотские и капитанское кресла имеют противоперегрузочную систему. Штурманское - нет, это изначально место работы рудокопа-оператора. - Анжела! В каюту! Под страховочную скобу и в режим перегрузки!

- Угу... Уно моменто, сеньор Максим! Чтоб я опять все пропустила?

- Лика! Живо! - Резко, голосом мамы непослушной девочки, скомандовала Кира.

Отметка на сканере неумолимо приближалась. Вот она уже пересекла условный радиус обнаружения для старых навкомов. Пора действовать.

- Маневр уклонения, курс на уход, полная тяга!

- Максыч, может форсаж? Догонит же...

- Леха, не мешай ему... - Вмешалась Наполи. - Мне кажется, я поняла. Лика, закрепилась?

- Так точно, подруга! - Прорезался обиженный голос в наушнике.

Кортес в безопасности. Алексей и Кира в относительной - кресла компенсируют перегрузку. Теперь Климова беспокоили только два оставшихся маршевых движка - на них сейчас вся надежда, и если хоть одна «тулка» откажет - план полетит прямо на Техас. Кубарем.

- Леха, у них скорость все еще растет?

- Никак нет, вышел на крейсерскую. Сокращает дистанцию...

- Отлично! - Максим выключил тягу и развернул судно кормой вперед. Стало непривычно тихо, на мгновение тело охватила невесомость - «Спартанец» все еще двигался с ускорением. - Ребята, простите, но... Сейчас будет очень... очень... тяжело. Форсаж!

В недолго продлившейся тишине сначала натужно, затем жалобно взвыли двигатели. От сильнейшей перегрузки потемнело в глазах. Автоматика сменила угол наклона ложементов, компенсируя и равномерно распределяя усилие по всему телу. Весь корабль заныл, застонал, задрожал, затрещала обшивка, где-то заскрежетал вырванными заклепками внутренний фальшборт. Казалось, сейчас один за другим начнут складываться шпангоуты, собирая корпус судна, как сминается использованный пластиковый стаканчик. Отметка на сканере, еще недавно торопливо догонявшая варяга, теперь стремительно мчалась навстречу прямо в лоб «Спартанцу». Макс скосил глаза на экран - скорость все еще была отрицательной.