Он на ходу оборачивается. Обжигает взглядом и говорит так, будто мог услышать мой шелест:

— Я тебя тоже ненавижу.

— Пошёл ты. — бурчу себе под нос, но губы так и расплываются в улыбке.

Поворачиваюсь к машине, но тут же зажимаю рот ладонью.

— Привет, Царёва. Интересная картина. — холодно сечёт стоящий в тени дерева Даня.

Любовь — когда ты строг с ней в меру, пусть и через силу

На построении, позже меня появляется только Иридиев. Запыхавшись и стараясь отдышаться от бега, занимает место рядом. Я и сам до сих пор не могу вернуть нормальную вентиляцию лёгких. Да и плюс в кармане лежит мобила, с которой светиться вот вообще не стоит. Короче, спокойно выдохнуть получается только после ужина, где я почти ничего не ем. И дело не в том, что не голоден — кусок в горло не лезет. Ещё до того, как расстались с Фурией, появилась странная тянущая тоска за грудиной. Возможно, дело в том, что я ебанулся достаточно, чтобы сходить с ума от того, что две недели, а то и три, не смогу её коснуться. Это пиздец как сложно. На нашем уровне отношений, когда всё только начинается, хочется не расставаться ни на минуту. Слышать её голос, смех, дыхание. Часами обниматься и целоваться. Не скажу, что совсем не думал о сексе, но всё же как-то вскользь на дальнем плане касался. Достаточно было и того, что Кристинка перестала стесняться, сама целовала. Если бы не знал, что первый её поцелуй был со мной, то решил бы, что опыта у неё больше, чем достаточно. Но это не так. Просто она очень быстро учится. С рвением и стремлением спешит освоить все техники поцелуев.

После получения задач на завтра и раздачи нарядов иду сразу в прачечную, молясь, чтобы к утру форма высохла. Белые разводы от морской воды не так просто спрятать от командования. А учитывая то, что с завтрашнего дня подготовка будет проходить на городской площади, мы должны быть «с иголочки».

Вытягиваю из кармана телефон, и мотор набирает оборотов. Гремит за рёбрами, срываясь с цепей. Не могу не улыбаться, когда вижу сообщения от Крис. Скучает моя хорошая.

— Чего рожа такая довольная? — выбивает Иридиев, снимая с сушилки свои вещи.

— Тебя, Дан, не ебёт. — обрубаю резко и жёстко.

— Согласен. Не ебёт. Макея тоже не ебёт, что ты с его девушкой мутишь?

Всего за секунду преодолеваю разделяющие нас метры и хватаю его за грудки.

Вжимаюсь лоб в лоб, оскалив зубы, и цежу:

— Повтори.

Он хмыкает и спокойно отражает:

— Я видел тебя с Царёвой возле КПП. Прятаться даже не пытаешься.

Глубоко вдыхаю, отпускаю сослуживца и отступаю на шаг. Нервно, выдавая себя, прочёсываю пальцами короткие волосы. Впечатываюсь в него взглядом и уже ровно толкаю:

— Она не Макея девушка. И никогда ей не была. — Даня поднимает вверх брови. Облокачиваюсь спиной на гудящую стиральную машину. Убеждаюсь, что в помещении никого больше нет. Прикрываю глаза и шумно вздыхаю. Я в любом случае собирался решить эту проблему, просто он застал меня врасплох. — Мы с Царёвой встречаемся. С Пахой они друзья детства. Он назвал её своей девушкой, чтобы от Кристины все отвалили и новости о нас не дошли до её отца раньше времени.

— Тогда в кино ты ушёл с её подружкой. — не отступает Иридиев.

Киваю, соглашаясь. Вдох — выдох.

— Тогда ещё — нет. Потом закрутилось.

— Почему же продолжали разыгрывать спектакль? — высекает он, крутя в пальцах зажигалку.

— Дан, — рычу, но сразу убавляю оборотов, — реально, блядь, не доходит? Я что, мать твою, должен перед всеми отсчитываться? Это наше дело. Даже если бы она была с Макеем, вас, блядь, не касается! — рявкаю, не сдержавшись.

— Понял. — с ухмылкой отсекает товарищ. — Тогда лучше подумай, как остальных успокоить, потому что реально уже весь наш взвод в курсе. И Царёвой набери, а то она, наверное, в панике.

— Что ты ей наговорил? — сорвавшись, бросаюсь на него.

— Ничего. Расслабься, Диксон. Меня-то, по сути, реально не ебёт. Но вот Царёва что-то с чем-то. — лыбится он, несмотря на то бешенство, которым его окатываю. — Тоже самое сказала. И тебя, конечно, защищала. Просила никому не говорить.

— Так на кой хер это фарс? — шиплю гневно.

Говнюк плечами пожимает и шире лыбу тащит.

— Интересно было услышать твою версию. Короче, Андрюх, я не ссориться пришёл, а предупредить: не хочешь, чтобы инфа дошла до генерала, будь осторожнее и порешай с нашими. Сам знаешь, как у нас относятся к тому, что кто-то за чужой девчонкой ухлёстывает. Как нехуй делать дерьма подложат. Мне главное, что ты оказался тем, кем я тебя считал — нормальным пацаном, а не гнидой.

Стряхивает мои руки с плеч и направляется к выходу. В последний момент оборачивается и подмигивает:

— Завидую я тебе. Кристинка во! — показывает большим пальцем «класс» и выходит.

Со стоном выдыхаю и набираю её номер, предварительно выглянув коридор.

— Андрюша, наконец-то! — почти вопит Фурия. Сказать ничего не успеваю, как она расходится трескотнёй. — Надеюсь, что не спалила тебя. Звонить не стала, но не могла не написать. Нас Даня видел. Я рассказала правду, но…

— Крис, Крис, Крис, тихо. — перекрываю её громче. — Успокойся. Не переживай. Всё нормально. Мы с ним разговаривали. Всё хорошо.

Она так шумно выдыхает, что даже на расстоянии ощущаю её облегчение и позволяю себе лёгкую улыбку.

— Правда? — с недоверием шелестит.

— Да, Манюнь. Порядок.

— Фуф, опять я панику развела на ровном месте. — нервно хихикает Царёва. — Надеюсь, проблем не создала своими сообщениями? — кажется, что налегке спрашивает, но если я хоть немного успел её изучить, всё равно нервничает, поэтому спешу успокоить.

— Никаких проблем, Крис. Честное слово. Перестань на себя наговаривать. Ты уже дома? — сменяю тему быстро.

Снова выглядываю из прачечной, проверяя, что нас никто не слышит.

— Нет, не дома. Сегодня поздно буду.

Я напрягаюсь. Пальцы бесконтрольно сжимаются в кулаки.

— Где? — рычу сердито, не сдержавшись. — Ты обещала, Крис!

Блядь, да что с ней не так? Стоит только разойтись, и она уже пошла развлекаться. Но Фурия только тихо смеётся и шуршит:

— Не доверяешь мне, да, Андрюш?

Что я должен ей ответить? Я же знаю только ту Кристину, какой она бывает рядом со мной. И понятия не имею, какой она становится, когда мы порознь. Сука, как же бесит сидеть здесь.

— Просто скажи, где ты. — цежу с нажимом в интонациях.

— Ты невозможный, Андрей! — психует Крис и бросает трубку.

Продолжая кипеть, набираю её номер, но ненормальная сбрасывает. Когда звонок срывается в седьмой раз, на скорости иду в курилку. Буквально выдёргиваю у Макеева из рук сигарету и глубоко затягиваюсь.

— Рассказывай. — спокойно требует он, закуривая новую.

Сжимаю веки и прикладываюсь спиной к стене. Похуй, что мы не одни. Если не выговорюсь, то тупо рвану.

— У меня, блядь, столько нервных клеток нет, сколько она выжигает. Только разошлись, а она куда-то укатила и, сука, молчит.

— Только не говори, что ты требовал от неё отчёта. — бросаю на друга хмурый взгляд, что красноречивее любых слов. — Ну что я тебе могу сказать? — с ухмылкой выбивает он. — Сам виноват. Крестик терпеть не может, когда на неё давят и указывают. Он с детства такая. Сначала только отца слушала, а потом на всех забила. Тут могу только посоветовать терпением запастись и научиться молча хавать её выходки.

— Хавать? — рычу озверело. — Хавать, Паха? Я ей, блядь, подружка?! Она моя девушка! Но, кажется, забывает об этом, стоит только из виду упустить! Ма-ать… — тяну с вышедшей из-под контроля злостью.

— Дюха, выдохни, блядь. — нетерпеливо вставляет Макей. — Ты знал, на что подписывался. Я тебя предупреждал ещё в самом начале. И потом тоже. Крис не будет сидеть целыми днями дома и ждать, пока тебя отпустят в увал. Будь с ней мягче.

Отличный, блядь, совет! Куда ещё мягче? И так с ней святой, как бы не бесила, а делает она это мастерски. Прям гуру по выёбыванию моего мозга.