Под этим углом он может проникнуть глубже, чем прошлой ночью. Он использует свой рост в своих интересах, толкаясь вперед, наши тела соединяются и находят ритм, которого я никогда не испытывала с другим партнером.

Шлепки нашей кожи эхом отдаются вокруг нас, но мои стоны заглушают их. Его пальцы движутся на мои бедра, удерживая меня, пока острые ногти оставляют полулунные следы на изгибах моего тела.

— Блять, как же я люблю твою пизду, — задыхаясь, говорит Финн. Он смотрит на меня сверху вниз, с лазерной точностью фокусируясь на моих подпрыгивающих сиськах. — Как я могу сделать это лучше для тебя, Марго?

— Не мог бы ты… — Я осекаюсь и беру его левую руку, направляя ее вверх по животу. Он щиплет мои соски, и я резко вдыхаю, тяну его прикосновения все выше. — Мое горло. Я хочу, чтобы ты сжал мое горло.

Его глаза вспыхивают от вожделения.

— Да?

— Да. — Я киваю, и его пальцы обвиваются вокруг моей шеи. — Сильнее.

— Если будет слишком сильно, постучи по моему бедру, поняла?

— Да, папочка, — шучу я, и не упускаю из виду, как сильно он в меня вжимается. Как его большой палец проводит вверх и вниз по моему горлу, пока удовольствие нарастает в моем животе. — Это так приятно.

Мы поддерживаем энтузиазм друг друга, толкаемся, и я поднимаю бедра навстречу его толчкам, хватка на моей шее становится чуть сильнее. Мы синхронно задыхаемся, и когда Финн сжимает меня достаточно сильно, чтобы размыть границы моего зрения, я понимаю, что близка к тому, чтобы развалиться на части.

— Я близко, — шепчу я. Моя энергия иссякает, и я чувствую, как двенадцать часов агрессивного траха настигают меня. — И когда я кончу, я хочу, чтобы ты наполнил меня.

— Черт возьми. — Он наваливается своим телом на мое. Его бедра ударяются о край кресла, а рука, лежащая у моего горла, перемещается к голове. Он тянет за концы моих волос достаточно сильно, чтобы я откинула шею назад и посмотрела на него. — Я могу поклоняться твоей киске весь день. Кончи для меня, Марго. Покажи мне, как хорошо ты умеешь доить мой член.

Этот глубокий голос заводит меня, и я вскрикиваю, оргазм обрушивается на меня, как волна. Он окутывает меня, охватывая все тело до самых пальцев ног. Я бьюсь в конвульсиях и трясусь, наслаждаясь кайфом дольше, чем когда-либо в своей жизни.

Движения Финна становятся небрежными. Его слова выходят невнятными, а глаза закатываются к затылку, когда я использую оставшиеся силы раздвинуть ноги, чтобы его член мог достичь новых мест. Еще один быстрый толчок бедрами — и он стонет. Разрядка подкрадывается к нему, когда я касаюсь его задницы и провожу пальцем по изгибу ягодиц.

— Черт, — задыхается он и замирает во мне. — Я никогда не делал этого раньше.

— Ты не думаешь, что это рай? — Я вздрагиваю, пока он выходит из меня, мои ноги болят и тяжелеют. — И, возможно, пришло время признать, что ты — человек-задница, мистер Мэтисон.

Он аккуратно стягивает презерватив по длине и завязывает его, выбрасывая в мусорное ведро в углу комнаты. Финн хватает забытое украшение, лежащее на его столе, и опускается на колени, прижимаясь горячими поцелуями к внутренней стороне моего бедра.

— Можешь дать мне еще один? — спрашивает он, проводя пальцем по верхушке елки вдоль моего входа. Он лижет мой клитор, и я скулю. — Еще один, прежде чем ты отправишься в путь.

Я не уверена, что у меня хватит сил, но все опасения по поводу недостатка энергии испаряются, когда Финн поклоняется мне, уговаривая довести меня до третьего оргазма, пока он нежно говорит мне о приливе адреналина, наполняющего мои вены.

Он быстрый и резкий, удивляя меня, когда он плюет на мою киску, а затем растирает слюну по украшению. Блаженство последних двадцати минут оседает в моих костях, и на глаза наворачиваются слезы.

— Я не могу… — умоляю я.

Это слишком.

Я слишком устала. Слишком измучена, чтобы делать что-то еще.

Финн роняет украшение на землю, и оно разбивается вдребезги. Он подхватывает меня на руки и меняет положение: садится в кресло и обнимает меня.

— Я держу тебя, — шепчет он, поглаживая мои волосы. — С тобой все в порядке.

Глубокая усталость сковывает мое тело, и из меня вырывается всхлип.

— Прости меня. Я не знаю, почему…

— Много стимуляции. Недостаточно сна. Это моя вина. Я должен был…

— Ты был идеален, — шепчу я, потому что так оно и было. Мои отношения на одну ночь еще никогда не были такими продуманными и приятными, и я хочу, чтобы он это знал. — Мне нужна минутка.

— Используй столько минут, сколько тебе нужно. — Финн целует меня в лоб и убирает с моей кожи мокрые от пота волосы. — Я здесь, когда ты будешь готова.

— Знаешь, ты просто замечательный. — Я закрываю глаза и прижимаюсь к нему, чувствуя нотки мятного запаха, который я ощущала прошлой ночью. — Спасибо.

— Спасибо. — Его пальцы танцуют по моему позвоночнику, и я вздыхаю, довольная и измученная. — Хотелось бы завернуть тебя в бант и положить под елку.

— Может быть, мы встретимся в следующем году в другом баре.

— Может, и встретимся. — Он встает и провожает нас до двери. — Готова принять ванну?

— Ты меня балуешь. — Мои глаза закрываются, и я уже наполовину сплю, пока он идет по коридору. — Очень, очень хороший парень.

Его смех теплый и глубокий. Этот звук я хотела бы запомнить, чтобы не забыть, насколько хорош был весь этот опыт.

— Сейчас сезон хороших парней, Марго Эндрюс.

МАРГО

— Я здесь. — Я снимаю туфли в прихожей Катарины и иду по коридору в носках. — Мне жаль, я опоздала.

— Тебе жаль? — спрашивает Катарина, когда я захожу на ее кухню. — Или ты хорошо провела время с горячим фельдшером?

Я лукаво ухмыляюсь.

— Ты ведь смотрела мое местоположение, не так ли?

— Конечно, я посмотрела твое местоположение. Ты не отвечала на мои сообщения, и я хотела убедиться, что ты жива.

— Моя маленькая зараза. Вот за что я тебя люблю: ты бы ворвалась в чужую квартиру, если бы я исчезла больше чем на двадцать четыре часа.

— Мгм. — Она указывает на барный стул у острова. — Садись и выкладывай. Ты была с ним всю ночь?

— И сегодня. — Я сажусь и расслабляюсь на кожаной подушке. Я так устала и измучилась. Все болит, и мне отчаянно хочется свернуться калачиком в постели, но я сказала Кэт, что приду сегодня на ужин, и не хочу нарушать наши планы. — Мы вышли из бара после вас, но не раньше, чем он сказал мне, что он отец Джереми.

— Что? — Кэт откупоривает бутылку вина и поднимает ее в мою сторону. Я киваю, и она наливает две порции. — Ты серьезно?

— Да. Но это не помешало мне переспать с ним, так что я не уверена, что это говорит обо мне. Возможно, о том, что у меня проблемы с отцом. — Я смеюсь и стучу своим стаканом о ее стакан. — Он хороший парень. Он даже приготовил мне завтрак сегодня утром. Но что самое лучшее? Он заставил меня смеяться, и нам было весело.

— Тебе нужно отступить. Ты не знала, кто он, до того, как мы сидели с ними в баре?

— Нет. Я с ним не встречалась. Кажется, я видела его мимоходом один раз, но ничего настолько продолжительного, что позволило бы мне понять, кто он такой. Узнав, что он отец моего бывшего, я не так сильно расстроилась, как думала.

— Боже мой, Марго. Как все прошло? — спрашивает Кэт, садясь рядом со мной. — Расскажи мне все подробности.

— Это было… — Я прикусываю нижнюю губу и сдерживаю улыбку.

Слишком много прилагательных, которые я хочу использовать, и глупо признавать, как трепещет мое сердце с прошлой ночи.

Я не уверена, как описать все это, если быть честной.

Приятно — это слишком большое преуменьшение, а вот «вне этого мира» подходит больше.

Это было возбуждающе и горячо, и, безусловно, это была самая извращенная встреча, которую я когда-либо имела с мужчиной, но под сексуальной составляющей скрывалось что-то глубокое, что-то особенное.