Кости, правда, находили очень редко. Те, что не были перемолоты в труху чудовищными силами, уничтожившими город, часто подгрызали местные обитатели.

Статуя же… Не похоже было, что её двигали, но и лежала она в стороне, в вытянутой и пустой зале, среди сухих и бедных на минералы пещер и переходов, от которых я, честно сказать, успел уже устать.

С другой стороны, и хищников здесь тоже не водилось - жрать-то не чего!

И это было очень кстати, ибо настроения отбиваться от них у меня не было совершенно. Выспаться не получалось - будили то кошмары, то озноб и ощущение острой нехватки колючих шесских хвостов под боком. Как ни странно, я не только успел привыкнуть к спальному кублу, но оно подспудно казалось уютным… Даже несмотря на форму чешуи, что поутру нередко отпечатывалась на коже условно человеческой части тела частым узором. А ещё меня знобило то и дело. И непонятно, то ли из-за того, что в подземье было прохладненько, то ли из-за беспокоящей меня раны.

Ну хоть жрать не хотелось. Спасибо змеиной физиологии и паре кило мяса рыбоящера.

От приметной статуи я вышел, вернее, выполз к развилке, на которой, к сожалению, не обнаружил ни одной метки на стенах. Всё надеялся найти хоть какую - в Преддверии их очень любили расставлять. Чуть усилил свет огонька, раздумывая, какой из одинаковых проходов выбрать. Потом пошевелил языком, принюхиваясь, но не смог уловить ничего подозрительного или, наоборот, интересного. По итогу выбрал тот, в котором вроде бы как будто бы воздух казался на полшишечки теплее. Но это не точно.

Поплутав, и ориентируясь уже только на смутное ощущение температуры, выбрался наконец в пещеры, которые казались чуть более сырыми. И - наконец нашёл метку! Характерный выцарапанный в камне значок означал, что в том тоннеле, из которого я выполз ни черта нет и соваться туда не имеет смысла.

Прелестно.

Но хоть я теперь точно знаю, что в этом месте шеску были и отсюда есть выход.

Из хорошего - вскоре я нашёл подземную реку и смог напиться. Из плохого - очень быстро устал и вынужден был остановиться и передохнуть в относительно безопасном месте. Пару раз засыпал и просыпался, чувствуя себя не особо отдохнувшим. Гонял энергетику, пинал под зад иммунную систему и снова засыпал…

Проснулся очередной раз от того, что мой защитный барьер потревожили. Спросонья психанул и размозжил потревожившее хвостом. Вышло больно, но хуже того - долго не мог сообразить, что именно такое я размазал. Судя по кускам экзоскелета и многочисленным ногам - насекомое. Но пахло определённо дешёвым ароматизатором для закуски к пиву на тему раков, и было размазанное при жизни размером где-то с табуретку. Кажется. Осмотрел ушибленный хвост, придирчиво понюхал мясистую субстанцию в сломе одной из ног, но пробовать не решился. Вздохнул и пополз дальше. Осторожно так. Пещеры становились больше, сырее и грибнее. А на грибах и каких-то незнакомых видах лишайников процветала целая экосистема. Куда более бодрая, чем в том же Преддверии.

Жуков, многоножек и всяких червей я уже видел, а вот отдалённо похожих на крабов существ - нет. Ну, во всяком случае, в целом виде. Тела тварей были согнуты крючком и состояли из пятка крупных приплюснутых сегментов. Из каждого торчали многосуставчатые тонкие и длинные ноги-ходули, а передний конец существ был оборудован шикарными пушистыми антеннами, напоминающими перья. Ну и двумя тонкими длинными клешнями-щипчиками, которыми они непрерывно шарили в зарослях, и отправляли найденное куда-то в пасть, вероятно. Попадались разные размеры и, скорее всего, виды этих существ, и, понаблюдав за ними, я пришёл к совершенно логическому выводу, что они не опасны. И спокойно пополз мимо, поглядывая, как тварюшки торопливо разбегаются на своих ходульках, почуяв малейшее движение воздуха. Причём мелкие бегали куда шустрее более крупных собратьев, неторопливых и вяло помахивающих пушистыми усами.

Как оказалось спустя две пещеры, их ленность объяснялась всё же наличием отпугивающего хищников оружия - задев нечаянно одну из ходячих табуреток хвостом, я словил плевок едкой вонючей дряни, что вроде как особого вреда не причинил… Но оттерев гадость сочным куском гриба, я обнаружил, что чешуя в месте контакта с липкой субстанцией явно посветлела, потрескалась и начала зудеть и чесаться.

— Ну ничего себе… — пробормотал я, с куда большим интересом присматриваясь к размеренно семенящей вбок крупной особи крабокреветки. Потом, правда, прикусил язык, а то странно искажённое эхо нервировало.

Впредь этих существ старался обползать. Ну и хищников, от которых они отплёвывались - тоже. К последним относились крупные, в треть меня длинной, и очень бронированные многоножки, а так же здоровенные бледные пиявки с узким передним концом, которым они активно щупали всё перед собой, выбирая направление движения.

Хорошо этой мерзости попадалось мало, и мой запах её вроде не привлекал. Несколько раз ощущал сильный запах незнакомого зверья и старался не соваться туда, откуда им веяло, ибо так насыщенно могло нести либо от чего-то весьма крупного, либо многочисленного. Ни с тем, ни с тем, особенно если это хищники, знакомиться мне не хотелось.

По этой сети сырых пещер пришлось изрядно попетлять. Несколько раз я останавливался передохнуть и снова подстёгивал организм к самовосстановлению и борьбе с инфекцией. Последняя, увы, всё равно развивалась, намекая на то, что ящерорыбы были если и не ядовитыми, то точно с дикой антисанитарией в пастях. Пока, впрочем, особых опасений ситуация не внушала. Проблема с поисками выхода на поверхность стояла куда серьёзнее. Нет, следы присутствия шеску попадались - те же отметки на стенах, обрывки ткани и верёвок, характерные следы Поющих Песков, которыми змеи выковыривали из породы, вероятно, друзы минералов или рудные самородки. Но опознать, откуда и куда тут периодически ползают, не получалось, в высокой степени потому, что половину вырезанных в камне обозначений я видел впервые.

Методом тыка расшифровать несколько знаков получилось - просто проверял тупики, дополнительно обозначенные непонятной закорючкой, и делал выводы. Пиктограмма, напоминающая перевёрнутую миску, перечёркнутую вертикальной чертой, например, обозначала подземную реку, что пришлось очень кстати - теперь чаще удавалось напиться и посифонить растворённую в воде энергетику. Миска же, накрытая чертой сверху, оказалась символическим изображением походной лёжки, и обозначала удобные для привалов пещерки - средних размеров залы с одним достаточно узким входом, который легко можно было перекрыть защитными чарами. Каркас для оных там прямо в камне часто и был вырезан. В таких пещерках следов пребывания змей обычно и было больше всего.

Ни тех, ни тех значков в Преддверии я не встречал. Наверное, от того что оно было чертовски маленькое по сравнению с этим подземьем, и в таких обозначениях не было особой нужды.

Отдыхать я в этих помеченных пещерках не пытался - активировать защитное воплощение у меня не получалось, хотя я пытался, чувствуя, что достаточно близок к его пониманию. Водил ладонями по вырезанным в камне сложным узорам, чувствуя острую потребность в защите и покое, но какого-то нюанса в понимании его действия мне не хватало. Был бы под рукой лист с его символической записью, может и сработало бы…

А без наложенной защиты загонять себя в тупик без возможности манёвра было как минимум глупо. Но места стоянок я всё равно проверял, и, по внутренним ощущениям, через дня три аккуратных блужданий нашёл то, что искал - слабый, не успевший до конца выветриться запах змеиной чешуи.

Изобразил из себя ищейку, и пополз на запах.

Увы, это было сложно - запах был старый, слабый, норовил затеряться в грибных-плесневых-лишаистых ароматах, а главное - выслеживаемые мною змеи ползли, не боясь местной фауны. Толпой и при оружии - было их то ли пятеро, то ли шестеро, и не боялись они ни огромных плюющихся крабов (вон остатки подчищенной падальщиками хитиновой брони с характерными засечками валяется), ни рыбоящериц (ага, в проходе с мягкими камнями и кусками древней кладки аж пять активно обгладываемых всякой мелочью скелетов) ни… Не знаю, что это было, но было оно большим, вонючим, шерстистым, и пещеру с трупом я преодолевал тихо-тихо, вдоль стеночки, выключив свой светлячок, а потому почти на ощупь. Почти, потому что, как оказалось, некоторые грибы едва заметно фосфоресцируют, как и их размазанные под лапами и тушами остатки. Глаза быстро приноровились к слабому рассеянному свету, и двигался я не совсем в слепую. Как и мог не только слышать, но и немного видеть очертания и измазанные в грибной каше лапы существ, аппетитно терзающих огромный тёмный бугор. Что интересно, они тоже были холоднокровными, змеиный тепловизор их скверно подсвечивал, не давая толком определиться с формой тел. Запах существ, впрочем, мне был знаком, сталкивался, но старательно избегал мест, откуда им веяло. Несподручно мне сейчас от всякого отбиваться, ой как несподручно. А, прикинув их размеры, я в этом окончательно убедился. Нет, сдюжу, но к чему такие жертвы?