Поёрзав хвостом по палубе, я устроил его поудобнее и, скромно сложив руки, аккуратно уточнил:

— Вы хотели поговорить?

Халвард тихо вздохнул:

— Что ты вчера устроил?

— Ну, меня предупреждали, что мне нельзя проливать кровь в воды этой реки. Местные обитатели могут попытаться меня съесть. И я решил попробовать этим воспользоваться…

— Обитатели! — всплеснул руками капитан. — Донника на ублюдков натравил! Дон-ни-ка! Я уже не знаю, то ли выбросить вас обоих за борт ради собственного успокоения, то ли попросить нацедить бутылочку этой дивной приманки!

— А посоветоваться для начала ты не подумал? — сурово свёл брови Халвард.

— Но вы же были так заняты, мне не хотелось отвлекать вас от щитов и уж тем более, боги сохраните, от управления судном. А охрана стояла почти что без дела, так чего бы не попробовать? Тем более, что я и не думал, что результат окажется… таким…

Кажется мне не поверили. Но хоть за борт выкидывать не стали, только велели из каюты носа не высовывать. От греха подальше.

Так и сидел в четырёх стенах, пока баржа медленно выползала из речной дельты в открытые морские воды. Чуть не подох от скуки, ибо читать по третьему разу прихваченные книги было уже невозможно. Поэтому, когда мне наконец разрешили выходить на палубу, я там едва не поселился. Да и погодка стояла чудная - солнечная, тёплая, морской воздух был насыщенным, солоноватым и чертовски интересным на вкус. Баржа тащилась вдоль болотистого побережья, что постепенно переходило в холмы, а затем в предгорья и скалы. В небе кричали охочие до халявы чайки, на горизонте то и дело маячили белые паруса. Красота!

Мающиеся на палубе волки, к слову, стали относится ко мне совсем благодушно. Даже нехорошему обучили - местной игре в карты, смахивающей на покер. Так дни и коротали, ибо баржа двигалась куда медленнее, чем рассчитывали - двигатель всё же вывести на прежние мощности не удалось. Пайку тоже немного урезали, что касалось овощей и злаков, но зато обильно сдобрили свежей морской рыбой, которую азартно вылавливали на хитрую снасть волки.

В один из дней этого тихого плаванья Халвард выбрался на палубу, обряженный в просторные одежды, характерные для условно-экваториальных зон множества миров.

В конце концов, плоскоземельщики отчасти правы. Не все миры являются полноценными планетами. Эксцентричных демиургов, закручивающих твердь в бублики и раскатывающих в блины в сущем хватает. Соответственно, и климатические зоны распределены часто бессистемно.

Если бы не ярко-синий, сурово стилизованный растительный узор на белой ткани, я бы сказал, что маг косит под бедуина. Да и на голове какой-то вариант то ли тюрбана, то ли арафатки, опять же, с крупным голубым узором то ли в страшно угловатый цветочек, то ли колосок.

Он взглянул на меня и нахмурился.

— Не хочешь переодеться? — уточнил он.

— Зачем? — искренне не понял я, оглядев свой сюртук. Вроде не мят и не заляпан, во вполне пристойном состоянии, особенно учитывая, что я не потею…

Халвард хмыкнул.

— Тебе не жарко?

— Жарко?

Честно сказать, я затупил на несколько мгновений.

— Мне не было холодно уже некоторое время. Даже ночью, — задумчиво проговорил я. — Но жарко… Не припомню такого.

Маг хмыкнул, и подойдя ближе, применил ко мне древнейший и точнейший инструмент для определения температуры поверхности объекта. Облапал, одним словом. Лоб, шею, запястья, несколько участков тушки и хвост, самый кончик, который я поспешил из его рук выдернуть.

— Ты аккуратнее. Шеску стараются не перебарщивать с солнечными ваннами. И окрас у тебя тёмный, когда у большинства масть светлая, — велел он задумчиво.

Это и правда заставило меня прислушиваться к себе и уделять больше внимания своему состоянию. И никаких признаков перегрева я не чувствовал, хоть ты тресни! А ведь змеи же должны как-то определять, когда им достаточно тепло, а когда чересчур? Как не хватает банального термометра…

Когда скалы на побережье сменились откровенной каменистой пустыней, я всё же сменил северный костюм на экваториальный. Разницы особой не почувствовал - и так, и так хорошо, уютно, и нет желания закутаться в пару одеял.

Через пару дней после этого баржа влилась в поток всевозможных судов, огибающих узкий мыс, а затем нырнула в глубокую бухту, почти в самом центре которой располагался крупный портовый город, белеющий высокими башнями и рябящий стенами зданий, похожих на разукрашенные коробочки с зубчиками поверху. Рассматривать приближающийся город было волнительно - большая часть пути позади. Впереди теперь - путь через пустыню в древний легендарный храмовый город, и ещё дальше.

И встреча с шеску.

Восточный колорит плескал через край, несмотря на то, что формы, в которые он был облачён, в большей степени были непривычны.

Да, люди здесь были смуглы, одежды легки и просторны, а деревянных зданий почти не было - здесь правил камень и саман. Но в остальном…

Дома-коробочки всех размеров, почти без окон и часто с квадратными башенками и пристроенной сбоку лестницей. Белёные стены же густо исписаны узорами или яркими сценами мифической страны Ушу - реками полными рыбы, обильно плодоносящими деревьями и небесами полными птицы. Рисунки отличались богатством и разнообразием цветов, талантом и криворукостью художников, что делало город невообразимо пёстрым и разнообразным.

Женщины не скрывали своих лиц и носили струящиеся платья с высокой талией, поверх которых были хитро накручены накидки с ярким узором. И чем дороже была ткань, тем ярче и больше был синий цвет в нём. Признак достатка?

Бусы и разнообразные украшения из драгоценных металлов, полудрагоценных камней, стекла и дерева тоже активно пользовались, в основном женщинами, но мужчины тоже не брезговали вплетать в волосы нити бус и не чурались расшитых бисером поясов и тапочек. На балетки, кстати, смахивают, забавно.

Ещё попадались воргулы, щеголяющие лоснящейся шерстью, в одних набедренных то ли повязках, то ли юбках в хитрую складку. Наши, вырядившиеся в светлые одеяния, смотрели на них презрительно и высокомерно. Да и покрупнее были и куда шерстистее. И морды у наших покороче и поквадратнее. Разные подвиды?

А ещё были клювастые. Совсем закутанные в ткань тощие сутулые фигуры хорошего такого роста, с клювами, торчащими из под закрывающей головы ткани. Ножки-палочки яркие, жёлто-оранжевые, мозолистые, с небольшими когтями. Перебегают семеня с места на места. Кажется, это сейшу. Грузулы, судя по описанию, должны быть крупнее, с массивными рабочими крыльями и острым клювом. А у этих - относительно короткие и крючковатые клевала.

Нагов, в смысле, шеску, нам по пути не попалось, но на меня совсем не пялились, как в северных королевствах. Поглядывали, скорее, просто заинтересовавшись нашей разношёрстной компанией.

Два человека, четыре волка и змей. Да ещё все ходячие идут по моряцки, вразвалочку. И если Халвард, похоже, страдал с отвычки от твёрдой, не шатающейся земли, то для прочих это было уже второй натурой. Я привык к суше, едва мы из порта выползли. Ещё один плюс змеиного хвоста, похоже. Так что теперь бодро пялился по сторонам и принюхивался к пряным и необычным запахам незнакомого края.

Из зверья здесь было несколько видов копытней, что я прежде не видел, и эркшеты. Помесь буйвола, верблюда, и ящерицы. Здоровенные, с длинной шерстью, двугорбой спиной и мощными ножищами. Они передвигались на задних лапах, подогнув передние, весьма когтистые, и используя толстенный, покрытой клочковатой шерстью хвост как противовес. На всех четырёх тоже семенили, когда наклонялись подобрать вытряхнутый на плоские камни у коновязей корм.

Из плохого - беднота, попрошайки и воришки в огромном количестве. Возле оживлённого порта и базарищ, где народу было много, блеск и нищета южного города были видны во всей красе. И, похоже, именно потому капитан, оставив баржу разгружаться под присмотром охраны, взял с собой четвёрку воргулов. Они одним своим видом отгоняли сомнительных персонажей, пытающихся что-то продать, поклянчить милостыню или просто высматривающих, чего бы спереть. По мере того как мы приближались к более богатым кварталам, и стражи становилось больше на улицах, и сомнительной публики поубавилось. И больше наёмных работников, убирающих улицы от продуктов жизнедеятельности скотины, которой становилось всё больше, как ни странно. Ну не хотели богатые и родовитые топтать улицы своими драгоценными балетками. Разъезжали на породистых длинноногих копытнях в сопровождении охраны.