Как только договорил, замок на книге сам по себе открылся. Я со скоростью выпущенной пули открыл книгу. Тайные знания манили меня. Хотелось увидеть что-то запредельное, недоступное человеческой душе. И я увидел многомерные живые символы. Сотни строк сверхсложного графического языка.

Дальше листал шероховатые страницы. Где-то посередине пошли сложные живые рисунки. На первом был изображён человек, лежащий на каменной плите. Только он был вскрыт от паха до глотки. При этом внутренние органы продолжали функционировать. Сердце сокращалась, рядом лежащие лёгкие раздувались и сдувались.

Без сомнения, ужасная картина испугала меня. Слова не могли выйти изо рта. Просто заворожённо перелистывал страницы, раз за разом наблюдая за подобными сценами. Потом шли какие-то кожные заболевания. Жуткие уродцы с несколькими руками и напрочь изуродованными лицами, словно гомункулы — изобретения безумных алхимиков из сказок.

— Достаточно, — учитель захлопнул книгу.

Спустя некоторое время, я нашел силы говорить.

— Те люди, они были живые во время проведения экспериментов? Это точно медицина, а не книга тёмного колдуна?

— Нет. Высокопоставленные Лекари могут оживить тело. Ну… в какой-то степени. Однако мозг нам неподвластен. Мы не можем вернуть к жизни человека, который мертв больше шести минут. И то, подобные чудеса подвластны только самым сильным из нас.

— Насчёт второго вопроса, медицина не так чиста и невинна, как многие думаю.

Я хотел спросить, что это значит, хотя отчасти догадывался. Но внимание поглотило внезапное событие.

— Почтённый волшебник, мой отец ранен, случилась беда!! — жутко крича, в комнату ворвался парень. Окровавленная пятерня оставила чёткий след на дверной раме.

— Что стряслось?

Артур, сын Лесоруба, выглядел крайне растерянным. Он мямлил что-то невнятное, размахивая руками. Короче, не мог толком объяснить, что произошло.

Я немного знал этого парня, известного своей добродушной улыбкой и вспыльчивым нравом, который ей совсем не соответствовал.

— Да не мямли! Неужели… — старик грубо прервал поток несвязных слов Артура.

— Не-не… Вы что! — казалось, от одного намёка он пришёл в себя и чётко сказал: — Отца зверь подрал, он истекает кровью на участке.

Я пытался понять, правильно ли перевёл его слова. Наверняка речь шла о лесном участке, где шла вырубка.

Мария быстро принесла стакан воды, и Артур осушил его одним глотком.

— Вот тебе первое испытание. Пойди помоги лесорубу, — старик повернулся ко мне и вынес свой вердикт.

— Я же ещё ничего не умею! — возмутился я.

— Прошу, скорее! — встревоженно выкрикнул Артур.

Неужели бессердечный старик хочет преподать мне жестокий урок? Больной наверняка скончается у меня на руках, а сельчане начнут обвинять меня во всех смертных грехах.

Несмотря на присутствие просителя, мне хотелось высказать всё, что я думаю, но внезапно я почувствовал лёгкое прикосновение. Чьи-то руки коснулись моих и вытянули из омута отчаяния на яркий свет — такой же тёплый, как прекрасное лицо Марии, смотревшей на меня с надеждой в глазах.

— Если чудотворец говорит, что ты справишься, значит, так и будет, — произнесла она, глядя мне в глаза. — Я верю в тебя, Леонид. Верю в твою силу и смелость. Ты ведь ринулся спасать моего брата, когда пробил час, и на твоём лице не было ни тени сомнения.

Её нежные, персиковые уста затихли, но в моём сердце остался горький укол вины. Я отвёл взгляд.

— Я не ге…

— Выполняй! — прервал меня старик. Он схватил меня за шиворот, всучил посох и пинком выкинул из дома.

Все были ошеломлены, но Артур не упустил шанс. Пока я ещё не опомнился, он схватил меня и потащил к месту происшествия… Мне оставалось лишь глотать пыльный воздух жаркого дня.

— Направь силу в глаза! — старик крикнул мне вслед, не отходя от порога.

Я опирался на резной посох, с трудом передвигая ноги на пределе своих возможностей.

Наверное, это какая-то извращенная игра старика — сломать человека об колено, чтобы он стал крепче.

«Ох… нет, дедушка! От такого люди только быстрее отправляются в могилу, где их поедают черви».

— Ученик чародея, прошу вас, двигайтесь быстрее! Папа же отправится к прародителям, — в тревоге кричал Артур.

Как будто твои волнения могут ускорить меня…

Вдали, на фоне пильчатых деревьев, появились несколько мужчин. По всей видимости, они решили доставить больного к лекарю, неся его на импровизированных носилках.

Мужчины ускорились. Пациент жалобно застонал.

— Положите его на землю! — крикнул я.

— Мы не можем… Кабан всё ещё там, — ответил ближайший.

Неужели четыре здоровых лесоруба, вооруженные топорами, испугались какого-то кабана? Подобное казалось абсурдным, ведь еще несколько месяцев назад они сражались со зловещими порождениями адских врат.

Вскоре мы встретились. Я тут же кинул тревожный взгляд на раненого. Его ногу от колена до бедра разорвали так, что была видна кость, а рваные куски мяса торчали наружу. Льняная рубаха насквозь пропиталась засохшей кровью.

Будь трижды гениальным лекарем, тут ничего не сделать. В глубине души теплилась надежда, что, придя сюда, знания сами наполнят голову, но чуда не произошло.

Я тупо смотрел на нестерпимые муки умирающего: его дыхание учащалось, глаза мутнели, медленно закатываясь под веки…

— Лекарь, чего же вы ждёте? Отец вот-вот испустит дух! — Артур, почти плача, склонился над телом отца, который, казалось, на мгновение вырвался из цепких лап смерти и прохрипел: — Сынок, возьми мой топор… кабан там… Позови колдуна… — с трудом прошептал он и снова погрузился в полуобморок.

— Ученик чародея, чего ты ждешь? Отец вот-вот испустит дух! — юноша гневно взглянул на меня..

Он увидел мой страх, мою беспомощность.

Артур неожиданно вспыхнул, как спичка, схватился за топор, лежащий рядом с отцом на носилках.

Я и пискнуть не успел, как он подскочил ко мне, намотал воротник на кулак, так что ткань затрещала, и поднял меня на вытянутой руке. Задыхаясь, я болтал ногами в воздухе, царапая его стальное предплечье, глядя на лицо, искаженное злобой.

— Вылечи! — взревел он мне прямо в лицо.

Мужчины осторожно опустили носилки на каменную тропу и кинулись на Артура. Но, несмотря на их усилия, он был неимоверно силен. Казалось, его не пошатнул ни один их удар.

Всё происходящее мне казалось дурным сном. Вся моя новая жизнь — просто наваждение.

И именно в этот момент искра прозрения упала во тьму дурных мыслей. Вспомнились вскользь брошенные слова: «Направь силу в глаза».

Солнечное сплетение разогнало жар, второе сердце забилось быстрее первого. Температура моего тела резко подскочила. Нечто невероятное потекло по венам к глазам. Я почувствовал такую силу над людьми, какой не должен обладать ни один смертный.

Мужчины остолбенели. Нерешительно подняли на меня взгляд, как узники смотрят на недосягаемое солнце.

— Глаза пылают, — заворожённо произнёс один из них, хватаясь за волосы.

— Отпусти меня, — повелительно сказал я, вцепившись пятернёй в окаменевшее предплечье.

Перемена произошла мгновенно. Ещё не успел толком осознать происходящее, но приказа было достаточно, чтобы он отпустил меня. И подошвы изношенных кроссовок тут же встретились с твёрдой поверхностью.

Теперь моё зрение вышло за пределы человеческого. Я видел движение энергии в телах мужчин, видел чёрные точки — очаги незначительных болезней.

Наблюдал, как сама жизнь циркулирует в могучих стволах и ветвях деревьев.

Понимание, что моя длань может вмешиваться в процессы жизни и смерти, пришло так же легко, как привычка вдыхать воздух. Словно власть исцелять дана мне с рождения.

При этом я отчётливо понимал, что на излечение больного потребуется потратить огромное количество этой силы.

Некая незримая сущность словно пыталась отговорить меня от расточительства, шепча позволить жизни идти своим чередом.