— Мысль о тебе и твоем образе, запечатленная в моей голове, никогда не заставит меня нервничать.

Она рассмеялась.

— Не могу дождаться, когда ты родишь, — добавляю я и заставляю ее сесть на стул, массируя ей плечи. — Это не потому, что я хочу вернуть твое старое тело, а потому, что я скучаю по возможности обращаться с твоим телом без ограничений. Я хочу иметь возможность трахать тебя жестко и грубо, не боясь причинить боль ребенку. Вид твоего лица и тела заводит меня как ничто другое, — шепчу я ей на ухо и целую ее в шею.

Я снова замечаю легкое подергивание и снова провожу рукой по ее животу. — Ты в порядке? — спрашиваю я ее во второй раз за эту ночь, и ей удается кивнуть головой.

— Можешь принести мне стакан воды? Кажется, я хочу пить.

— Конечно, — я спешу выйти из комнаты.

Когда я набираю воды, я бросаюсь обратно наверх, но перед тем, как я толкнул дверь, мне кажется, что я услышал тихий вздох внутри. Я вбегаю в комнату и вижу Дженну, держащуюся за живот с перекошенным лицом.

Кажется, она вот-вот упадет со стула, на котором сидит.

— Дженна! — Я бросаюсь к ней, уронив стакан с водой из своей руки на землю. — Ты в порядке? — Я смотрю в ее глаза, которые уже охвачены болью.

Она морщится и тихонько вздыхает. — Я думаю, ребенок идет, — говорит она, задыхаясь.

— Что? — ахаю я и оглядываю ее тело.

Мое сердце забилось, потому что в данный момент я понятия не имею, что делать. Я знал, что это время придет, я думал обо всех возможностях, чтобы приблизить его, но я никогда не был готов к тому, что я сделаю.

— Больно? Черт! Мне нужно отвезти тебя в больницу. — Я бегу как сумасшедший, особенно понимая, что мне нужно помочь ей добраться до машины.

Схватив ключи от машины на столе, я позвал на помощь. К счастью, Эмма услышала меня снизу и сразу примчалась.

Она удивлена не меньше меня, но в отличие от меня выглядит спокойной, может быть, потому, что знает, что делать. — Нам нужно отвезти ее в больницу. — Она кладет руку на поясницу Дженны, затем поднимает ее со стула.

Как только она поднимается, я замечаю, что из нее вытекает прозрачная жидкость, и это беспокоит меня еще больше.

Глава 25 — Дженна

Мое тело онемело, и мне становится трудно поднимать пальцы.

Мои глаза плотно закрыты, и я не могу различить окружающую обстановку. Единственное, что я замечаю, это легкую пульсацию внизу живота и стук в голове, который, как мне кажется, не собирается прекращаться в ближайшее время.

Я осторожно открываю глаза и ахаю, когда понимаю, что лежу на больничной койке. Это похоже на родильную палату.

Я оглядываю родильную палату, наслаждаясь стерильной, но уютной атмосферой. Стены нежно-голубого цвета, а белые полы блестят. Комната заполнена медицинским оборудованием, пищащими аппаратами и проводами, змеящимися по полу. Воздух густой от резкого запаха антисептика и солоноватого, металлического запаха крови. Я чувствую привкус страха и волнения в глубине горла.

Я смотрю налево и замечаю Феликса, сидящего там с обеспокоенным выражением лица. Его руки лежат на моих ногах, и кажется, что он молится за меня. Это заставляет меня улыбнуться, потому что он выглядит милым.

Его глаза расширяются, и его дух поднимается, когда он понимает, что я проснулась. Он сидит на табурете рядом со мной. Он встает и присаживается на колени передо мной.

— Чем я могу помочь? — спрашивает он, его глаза изучают мое лицо.

— Что случилось? — спрашиваю я его. Мне все еще трудно понять, как я здесь оказалась.

Феликс открывает рот, чтобы ответить, но прежде чем он успевает это сделать, я смотрю на свой живот. Мой ребенок исчез.

Я тут же кладу обе руки на живот. Мое сердце глубоко ушло в живот. Затем я вспоминаю, что слышала крик своего ребенка, прежде чем потерять сознание. Я также вспоминаю, как начались роды, как меня срочно отвезли в больницу, а затем я пыталась вытолкнуть ребенка.

Борьба и боль, через которые я прошла, прокручиваются в моей голове. Я уставилась на пустую кроватку рядом со мной. Моя голова начинает кружиться, а пульс удвоился.

— Где, где мой ребенок? — шепчу я дрожащими губами.

— Ты имеешь в виду нашего ребенка? — он улыбается и вздыхает. Он больше не выглядит грустным, я задаюсь вопросом, означает ли это, что есть надежда.

Я решаю повторить вопрос, так как он не ответил. Меня пугает то, что он, похоже, намеренно проигнорировал мой вопрос.

— Ох… он…

Прежде чем он успевает ответить, в комнату входит медсестра с младенцем на руках. Мое сердце тут же колотиться от волнения, и мне хочется подпрыгнуть.

— Вот ваш ребенок, мэм.

Я не могу дождаться, когда смогу взять своего ребенка на руки. Я протягиваю руки и беру ребенка у няни. Ребенок тихонько захрипел, заставив слезы покатиться по моим щекам. Он так похож на Феликса, его волосы, глаза и нос.

Феликс встает, чтобы лучше рассмотреть своего ребенка.

— Он такой милый! — воскликнула я.

Мне трудно поверить, что у меня уже есть ребенок. Кажется, что я только вчера вышла замуж. Я вспоминаю свою жизнь больше года назад, и все было совсем не так.

Я никогда не думала, что окажусь здесь, держа на руках своего очаровательного малыша.

— Большое спасибо, — с улыбкой говорю я медсестре.

Она только кивает и уходит. Я снова смотрю на Феликса. Он улыбается мне, и я улыбнулась в ответ. Феликс оборачивается и смотрит на уходящую медсестру.

Я чувствую дискомфорт в мочевом пузыре и беспокойно ерзаю на кровати.

— В чем дело? — спрашивает меня Феликс.

Прежде чем он успевает что-то сказать, я подталкиваю к нему ребенка. — Пожалуйста, подержи его секунду. Мне нужно пописать.

Феликс киваю и протягивает руки. Я осторожно кладу ребенка ему на руки, и он целует меня в лоб, пока я иду в ванную. В нем была нежность, которая тронула мои сердечные струны.

Когда я возвращаюсь в комнату, я вижу Феликса, любующегося младенцем и тоже целующего его. Я стою как вкопанная, наблюдая за ними с улыбкой.

Феликс, кажется, очень рад появлению ребенка. Я тоже. Я с трудом могу поверить, что уже стала матерью. Я все еще учусь быть женщиной, прежде чем вышла замуж, и вот я здесь.

Я ловлю себя на том, что тихонько смеюсь.

Феликс оборачивается и видит меня, стоящую там и смеющуюся над собой. Он ухмыляется мне, и я возвращаюсь к кровати и сажусь перед ним.

— Я никогда не думала, что стану матерью так скоро, — говорю я ему, пристально глядя ему в глаза.

— Я никогда не думал, что стану отцом так скоро. Это даже не входило в мои планы, но небеса решили благословить меня прекрасной женой.

Он останавливается и смотрит на ребенка в своих руках. — И не только это… небеса добавили еще одно благословение. Прекрасный ребенок.

Я улыбаюсь, вспоминая свое детство. Мне интересно, будет ли этот ребенок обладать некоторыми чертами, которые были у меня в детстве, и смогу ли я увидеть в нем себя.

Я думала, что эти воспоминания навсегда потеряны, но с моим ребенком на руках я знаю, что у меня есть второй шанс на жизнь. Я улыбаюсь, когда дверь тихонько открывается.

Мы с Феликсом одновременно поворачиваемся к двери.

Врач входит в палату со стетоскопом на шее. — С ней теперь все в порядке?

Он кажется немного удивленным, и я задаюсь вопросом, почему. Я широко улыбаюсь, когда он подходит ко мне.

Он кладет правую руку мне на щеку, я предполагаю, что он проверяет мою температуру. — Я вижу, что она творит здесь какую-то магию, — поддразнивает меня доктор.

Он поднимает мое левое запястье и считает мое сердцебиение стетоскопом. Я могу видеть легкое выражение шока на его лице, но шок сменяется выражением надежды, когда он кивает головой и вздыхает. Он поворачивается к Феликсу, который все еще держит нашего ребенка.

— С ней все в порядке, — сообщает врач Феликсу.

Феликс широко улыбается. Он, кажется, совсем не удивился. — Я это вижу. — Он кивает.