— Тебе не нужно бояться, Дженна. Если ты боишься молнии, то закрой глаза. Не обращай внимания на гром и сосредоточься на моем сердцебиении.

Ее дыхание медленно начинает успокаиваться. Она больше не задыхается, и ее дрожь стихает. Через некоторое время Дженна снова кажется нормальной, хотя я все еще могу слышать ее слабое сердцебиение.

— В твоих объятиях я чувствую себя в безопасности, Феликс, — шепчет Дженна.

От этого заявления у меня кружится голова, и на лице появляется легкая улыбка. Улыбка медленно исчезает и сменяясь нейтральным взглядом, пока я смотрю в пространство и думаю об этом заявлении.

Мило, что Дженна сказала, что чувствует себя в безопасности в моих объятиях, но это также тревожно. Я не хочу показаться слишком мягким, и ее заявление намекает на это. Я решаю немедленно сменить тему.

— Угадай, кто в итоге прицепился ко мне, когда испугался, — поддразниваю я ее, посмеиваясь.

Дженна поднимает голову и понимающе улыбается мне. Конечно, я ее не обману. Она уже поняла, почему я решил ее подразнить и чего я хочу этим добиться.

Она снова обнимает меня, сглотнув. Я смотрю на Дженну и расчесываю ее волосы пальцами. Ее глаза закрываются, и я восхищаюсь тем, насколько она красива.

— Дженна, — тихо зову я и легонько похлопываю ее.

Она осторожно открывает глаза. Она кажется немного потерянной, и ее глаза красные. Очевидно, что она уже засыпает.

— Огонь гаснет. Мне нужно добавить дров, чтобы он не потух.

Дженна отпускает меня, кивает, и я направляюсь к огню. Я добавляю несколько палочек в огонь и оглядываюсь на Дженну. Ее руки обвиты вокруг ног, а голова покоится на коленях. Ее глаза снова закрылись, но я могу сказать, что она еще не спит.

Я немного наклоняюсь к огню и шепчу ее имя. Она открывает глаза и смотрит на меня. Я жестом приглашаю ее подойти и поспать у меня на груди.

Она ложится и начинает рисовать воображаемые изображения на моей груди.

— Я так боюсь того, что может случиться, если нас никто не найдет.

Я усмехаюсь. Дженне смешно так думать, но я не могу ее винить.

— Мы не можем застрять здесь навсегда. Мои люди придут на наши поиски, как только заметят наше отсутствие. Они нас обязательно найдут, — заверяю я Дженну.

Она только кивает головой.

Через некоторое время я встаю и подбрасываю дров в огонь, а Дженна сидит, ожидая, когда я вернусь и она снова сможет устроиться у меня на груди.

Я подбираю несколько сухих листьев и подбрасываю их в огонь. После этого я ложусь на спину, а Дженна занимает свое место у меня на груди. Я провожу руками по ее спине, пока она засыпает.

Я пытаюсь занять себя, чтобы не заснуть. Кто-то должен бодрствовать по соображениям безопасности, и этим кем-то буду я. Мои глаза блуждают повсюду, а мысли путешествуют в то же время. Я борюсь, чтобы не заснуть, но я знаю, что мне это нужно.

Я перевожу взгляд на Дженну. Она выглядит такой ангельской во сне. Мне хочется, чтобы она не спала хоть секунду, чтобы продолжать говорить всю ночь.

Я восхищаюсь тем, как ангельски она выглядит во сне, и улыбаюсь. Я не собираюсь отвергать этого ангела как жену. Я нисколько не жалею, что согласился на эту сделку. Теперь я вижу в Дженне дар, а не обузу, как я думал.

Я разделяю свое внимание, пытаясь совмещать восхищение ангелом, спящим у меня на груди, с наблюдением за любой опасностью и с присмотром за огнем.

Когда я замечаю, что огонь снова гаснет, я медленно тяну Дженну и заставляю ее наклониться. Я отхожу от нее на некоторое время, чтобы поискать еще сухих дров, убедившись, что не захожу слишком далеко. Я держусь достаточно близко, чтобы видеть ее, пока ищу.

Я никогда не отрываю от нее глаз надолго. Я смотрю на нее и на землю еще секунду.

Я собираю еще несколько веточек и кладу их возле огня.

Прежде чем я собираю новые, палочки для сухого стирания вокруг костра почти закончились. Я добавляю их в огонь и решаю добавить мокрые. Я не хочу, чтобы древесина сгорела слишком быстро. Я убедился, что положил достаточно дров, которые прослужат дольше, чтобы мне не пришлось снова ухаживать за огнем.

Я возвращаюсь к Дженне и ложусь, притянув ее спину к своей груди. В середине полуночи она просыпается и начинает оглядываться.

— Мы все еще здесь? — спрашивает она меня, глубоко вздохнув и сев.

Я остаюсь лежать, уже немного уставший. — Еще не утро.

Дженна подходит к огню. Дым становится все сильнее, от мокрых дров, которые я добавил. Она идёт к огню, тыкает в него еще одной палкой, затем начинает дуть на пламя.

Мило видеть ее такой, сгорбленной перед огнем. Я обнаруживаю, что улыбаюсь, наблюдая, как она ухаживает за ним.

Я задаюсь вопросом, почему Дженна использует свой рот вместо бумаги, чтобы раздувать огонь, а потом внезапно вспоминаю, что по ошибке сжег бумагу, которой она его раздувала ранее.

Дженна встает и подходит ко мне. Она садится рядом со мной на землю и берет меня за руки. Я поднимаю на нее глаза, но она смотрит в пространство.

Спать было бы легко, так как моя жена не спит, но я не сплю. Я больше не чувствую сонливости.

Мысль о том, что Дженна моя жена, заставляет меня широко улыбнуться.

— Трудно спать, — бормочет Дженна. Она все еще пристально смотрит в пространство.

— Некоторое время назад ты храпела у меня на груди, — поддразниваю я ее.

Она поворачивается ко мне и поджимает губы. Я тчну ее назад и заставляю лечь мне на грудь.

— Позволь мне пойти и заняться огнем, — говорит она и пытается вырваться, но я притягиваю ее к себе и крепче обнимаю.

Я бы не выбрал застрять на острове с кем-то еще. Дженна была идеальным вариантом.

Вскоре Дженна снова засыпает.

К счастью, когда наступает утро, рядом приземляется вертолет. Я быстро встаю, услышав звук, разбудивший Дженну. Она садится и начинает тереть глаза.

Я наблюдаю за ней, пока она пытается полностью проснуться. Я смотрю вниз на огонь. Теперь он заполнен только дымом и почти без пламени.

Я встаю и помогаю Дженне подняться на ноги.

— Я думаю, они здесь, чтобы спасти нас, — сказал я ей, указывая на вертолет неподалёку.

Её глаза загораются, и на лице появляется улыбка, когда она вздыхает. Она обхватывает грудь руками.

Сразу после того, как мы встаем, дым от костра перемещается в нашу сторону, и наши глаза снова начинают слезиться.

— Слава богу! По крайней мере, мы были в безопасности, пока не нашли помощь.

Мои люди выходят из вертолета. Они бросаются к нам и ведут нас обратно к судну. Том был там, когда мы приближаемся. Он глубоко вздыхает, увидев нас, и спускается с вертолета.

— Слава богу, вы оба в безопасности.

— Спасибо, что пришли нам на помощь.

— Когда я не смог с тобой связаться, я решил приехать и посмотреть сам, — начинает Том, когда мы садимся в вертолет. — Я увидел твою машину, а не вас обоих, поэтому я запаниковал.

Он останавливается и поворачивается к Дженне, потом снова ко мне. Кажется, он хотел подразнить ее, но передумал. Ее голова лежит у меня на плече, а наши руки сцеплены.

— К счастью, я увидел дым из кустов и вызвал спасательную команду, чтобы они прилетели на вертолете и спасли вас обоих.

Глава 17 — Дженна

Даже через несколько минут после того, как машина Феликса уехала, улыбка, приклеенная к моему лицу, могла растопить даже самый холодный лед и сломать самые твердые камни. Я задаюсь вопросом, замечал ли это когда-нибудь Феликс.

Я заметила, и не в первый раз, что в последнее время часто улыбаюсь ему вслед, когда перечитываю его тексты, в которых обычно мало или вообще нет эмоций, или, что еще лучше, он обычно старается сдерживать свои чувства и не выражать их в текстах.

Что бы это ни было, я знаю наверняка, что в нем всегда есть что-то, что заставляет меня улыбаться, даже когда его нет рядом.

Это одно из немногих утр, когда он каким-то образом находит время позавтракать со мной перед уходом на работу. Обычно он всегда торопится, как будто спешит догнать кого-то или что-то.