— Доброе утро, — застенчиво говорю я, стараясь избегать его взгляда, потому что я не могу перестать думать обо всем, что он сделал со мной вчера вечером, и как я отреагировала, показывая ему, что мне это нравится и я хочу большего. Я не могу не задаться вопросом, что он обо мне думает.

Он наклоняется ко мне и указательным пальцем откидывает прядь моих волос назад, чтобы лучше видеть мое лицо.

Я пытаюсь опустить взгляд, чтобы не смотреть ему в глаза, но он заставляет меня поднять глаза, положив руку мне под челюсть.

— Посмотрите на меня, — говорит он себе под нос.

Его глубокий голос вызывает дрожь у меня по спине. Как один человек может быть настолько опасно красив и при этом обладать таким голосом, способным поставить кого угодно на колени?

Я не могу не стыдиться того, что я хотела, чтобы его руки сделали со мной.

Мои мысли прерываются, когда я внезапно слышу, как он прочищает горло, и я быстро поднимаю глаза, чтобы обнаружить его горящий взгляд на мне. Я с трудом сглатываю и прикусываю язык, потому что не могу отделаться от ощущения, что он, должно быть, прочитал мои плотские мысли.

— Приятно видеть, как ты выглядишь по утрам. Ты как цветок, который только что распустился, только этот цветок кажется немного неловким и предпочитает прятаться в тени, — говорит он с серьезным лицом.

Мне хочется улыбнуться в ответ на его слова, но из-за его бесстрастного выражения лица и того, как он их произнес, я понятия не имею, делает ли он мне комплимент или иронизирует, поэтому я сохраняю такое же невозмутимое выражение лица.

Я чувствую легкое урчание в животе, что означает, что я голодная. Конечно, это позднее утро, и интенсивная сексуальная активность, которой мы занимались прошлой ночью, могла бы утомить кого угодно.

Он слышит урчание в моем животе и тихонько усмехается. — Думаю, пора найти что-нибудь поесть. Я тоже голоден, так что знаю, что это всего лишь вопрос времени, когда мой живот тоже начнет урчать.

Он наконец шевелится, и его хватка вокруг меня ослабевает. Я пользуюсь шансом вырваться из его рук и предлагаю приготовить завтрак. В конце концов, мы теперь женаты. Это должно быть частью моих обязанностей как его жены.

— Я просто быстро приготовлю что-нибудь поесть, — говорю я, пытаясь встать с кровати. И тут я замечаю, что я все еще голая с прошлой ночи. Я пожимаю плечами и нервно оглядываюсь, прежде чем нахожу рубашку на соседнем диване. Я поспешно протягиваю руку и надеваю ее, но потом оглядываюсь и замечаю, что он смотрит на меня с изумлением.

Я пожимаю плечами и выхожу из спальни, вот тут-то и начинается настоящая борьба. Я обнаруживаю, что не могу нормально ходить, потому что чувствую боль между ног.

При этой мысли мое лицо краснеет, тем более, что я знаю, что он все это время наблюдает за мной.

Его губы снова изгибаются в улыбке, и быстрым движением руки он тянет меня обратно на кровать.

— Я думаю, тебе сейчас лучше здесь.

После того, как он успешно запирает меня в кровати, он тянется за телефоном и набирает номер. Из его слов я понимаю, что он разговаривает со своей экономкой.

— Принесите завтрак мне в комнату.

Глава 10 — Феликс

Я сижу в своем офисе, пытаясь просмотреть кое-какие документы на своем ноутбуке и отвечая на электронные письма, когда мою дверь толкнули. Не глядя, я уже знаю, кто это был. Только один человек может осмелиться ворваться в мой офис, не потрудившись постучать.

Я медленно поднимаю взгляд от компьютера и встречаюсь взглядом с Тимуром, стоявшим у двери с какими-то документами в руках.

— Ты идешь или нет? — спрашиваю я его в шутку.

Прежде чем войти в мой кабинет, он ухмыляется и, не дожидаясь предложения сесть, отодвигает свободный стул перед моим столом и удобно устраивается.

Я усмехаюсь и качаю головой.

Из всех людей Тимур единственный, кто, в какой-то степени, не ведет себя неловко или испуганно, когда был со мной. Он склонен демонстрировать некую форму комфорта со мной, даже несмотря на то, что иногда я могу выйти из-под контроля и срываться на нем. Однако мне легче разговаривать с ним, чем с кем-либо еще.

— У тебя тут есть что-нибудь выпить? — спрашивает он, оглядывая офис. Наконец его взгляд падает на бутылку водки на полке. Он встает, чтобы взять ее.

— У тебя есть что-нибудь для меня? — спрашиваю я его, когда он возвращается с бутылкой.

Он раскладывает передо мной стопки бумаг, с которыми пришел, прежде чем налить в свой стакан щедрую порцию водки и подвинул мне бутылку.

— Мне нужно так много сделать, что нужно оставаться трезвым, — пробормотал я, отодвигая ему бутылку, прежде чем начать просматривать бумаги, которые он бросил передо мной.

— Бизнес в последнее время идет на спад. Не все так плохо, но я считаю, что может быть и лучше, — говорит Тимур, сделав большой, щедрый глоток из своего стакана и наблюдая, как я просматриваю бумаги.

Я не отвечаю, откидываясь на спинку стула и некоторое время смотрю в пространство.

Я погладил челюсть. — Нам нужно разработать стратегию, найти способ снова все наладить.

Тимур проводит рукой по голове несколько раз, прежде чем набраться смелости сказать то, что имею в виду. — А как насчет Дэниела? Мы должны использовать его в своих интересах, верно? Разве не поэтому тебя заставили жениться на его дочери?

Я сглатываю, когда Тимур упоминает Дженну, тонко направив мои мысли в ее сторону. Ее образ внезапно возникает в моей голове, и я обнаруживаю, что фантазирую о ней прямо сейчас.

Я возвращаюсь к реальности только тогда, когда слышу, как Тимур щелкает пальцами у меня перед лицом. — Не говори мне, что ты не общался с ним по этому вопросу. — Он подозрительно смотрит на меня.

Я прочищаю горло и снова наклоняюсь вперед. Моя рука быстро двигается к компьютеру, чтобы проверить почту на предмет сообщения, которого я жду. Однако, как и всегда, ответа нет.

— Об этом, я отправил несколько предложений, но он не так отзывчив, как ожидалось. Он всегда был медлителен в выполнении сделок.

Тимур поднимает брови так высоко, что на лбу появились морщины. — Правда? Видя, что его дочь в этом замешана, я думал, что все будет наоборот. Неужели он совсем не заботится о своей дочери?

Я тихонько усмехаюсь, но ничего не говорю, вместо этого я смотрю в окно, выходившее на главную дорогу.

Когда мне становится скучно в офисе, я стою у окна и смотрю на город, наблюдая за проносящимися мимо машинами. Вид всегда был таким красивым, особенно ночью.

Теперь, когда у меня есть время подумать об этом, и теперь, когда Тимур упомянул об этом, я думаю о том, что Дэниел легко поменял Дженну со своей другой дочерью. Он, должно быть, знал, каково это, выйти замуж за такого человека, как я. Как будто он отдавал предпочтение одной дочери перед другой…

Мне интересно, какое прошлое у Дженны, я предполагаю, что она, должно быть, была сдержанным типом, особенно потому, что ее не трогали. Я был взволнован тем, что я был первым мужчиной, который прикоснулся к ней.

Мои мысли возвращаются к нашей первой брачной ночи, когда она была прямо у меня под кожей. То, как она реагировала на мои прикосновения, какие звуки она издавала, когда я ее касался, какой хрупкой она казалась в моих объятиях, и какими мягкими были ее губы на моих. Я не могу не думать о взгляде в ее глазах, когда она посмотрела на меня этими ясными зелеными глазами.

Мягкий стук по моему столу возвращает мое внимание к тому факту, что я снова выпал из реальности. Я поднимаю глаза и вижу, что Тимур смотрит на меня с поднятыми бровями.

— Ты все время уходишь от разговора. Кажется, у тебя на уме другие, более важные вещи, — ухмыляется он.

Усмешка сорвалась с моих губ. Не может быть, чтобы то, о чем я думал, было важнее моего бизнеса.

Разговор переходит от поиска способов сделать Дэниела более активным и обсуждения некоторых врагов, о которых нужно позаботиться. Я ничего не комментирую, потому что, видимо, я не слежу за разговором. Я позволяю мысли о зеленоглазой женщине полностью завладеть всем моим существом.