— Нет, вонючая тухлятина! Я по своим делам! Вот только мне идти на север! Так что главному в лагере тоже надо будет доложиться о прибытии! Чтобы не сочли шпионом!

— На север? Уж не к рудокопам ли?

— К ним сердешным! К ним!

— Ты, безмозглая селёдка, совсем рехнулся?! Ты что, баранья башка, ничего не знаешь? Не прикидывайся, старая плесень!

— Да всё я знаю, приятель! Вот только в плен к рудокопам попал один хороший парень! Надо помочь бедняге! Ну, а кто же ещё если не я?! Сам же знаешь — мне постоянно приходится за всеми дерьмо разгребать!

— Понятно! К Харнаму на доклад не пойдёшь?

— Нее! Шёл бы я в море, тогда другое дело! Тогда конечно! А так, нахера отвлекать многоуважаемого капитана пустой болтовнёй! Мне и так докладов хватит! Так кто там в лагере главный?

— Полковник Шарк!

Лемминкайнен невольно присвистнул, а затем выпалил:

— Обосраться…

— Удивлён?

— Не то слово… Честно говоря, я не думал, что всё так серьёзно…

В это время чёлн уже проходил на расстоянии весла галеры. И глядя на звероподобную, свинообразную модру капитана Виррала, агенту Смит стало не по себе. А от вида откровенно пялившихся на неё матросов-каббаров, ей стало совсем нехорошо. Мозг отказывался верить в реальность происходящего — настолько нечеловечески жутко выглядели эти твари.

— Так что смотри, старая плесень, ещё не поздно встать на нашу сторону. А то как бы потом жалеть не пришлось, — каббар зловеще оскалился, обнажив свои жуткие зубы и клыки.

— Ты знаешь, приятель, мне доводилось пару раз вместе с маршалом ходить на Город Семи Владык. И это всегда заканчивалось тем, что появлялся Ящер и мы огребали на всю кадушку. Сам маршал не даст соврать. Я понимаю, что многоуважаемый Хорал в этот раз собрался воевать по-взрослому, и буду очень рад, если ваши накостыляют рудокопам — я же их тоже терпеть не могу. Однако, у Чуди теперь свой путь. Ну, по крайней мере так считает князь Йоукохайнен. А я — человек маленький… Так… Помогаю порядочным парням по доброте душевной… Ладно, тухлятина, рад был увидеться! Привет капитану Харнаму! Пойду на доклад к Куртису. Бывай! Не кашляй!

— Чтоб тебе провалиться, старая сволочь!

На такой дружеской ноте стороны разошлись, как в море корабли. Ну, а вообще-то они и были корабли, и разошлись они в море… Ой, всё…

В общем, вскоре наши путешественники высадились на берег, где Лемминкайнен доложися капитану Куртису и сдал ему на хранение свой чёлн. Ну а далее их путь лежал в лагерь полковника Шарка, чьё появление так удивило чудина. А удивление Глашатая Чуди было вызвано тем, что этот самый Шарк командовал одним из полков Тёмной Гвардии — элиты маршала Хорала. И раз уж в дело пошла гвардия, то становилось совершенно очевидным, что ставки в начатой маршалом игре очень высоки.

К большому огорчению для Лемминкайнена, полковник Шарк встречаться с ним не пожелал, а передал через посыльного, что чудин может валить куда хочет, лишь бы под ногами не путался. Нет, конечно же чудин не горел желанием личной встречи с полковником. Всё дело в том, что Глашатай хотел позырить на лагерь, где можно было увидеть очень много чего интересного. Хотя, кое-что он всё-таки увидел. И это самое кое-что подтвердило его догадку о том, в данный момент Шарк командовал гораздо более крупным соединением, чем его полк*. Ну а теперь немножко поподробнее об этом самом «кое-что»…

Ещё на подходе к лагерю, который вопреки ожиданиям состоял из ровных палаточных рядов, Элли обратила внимание на группу пехотинцев. Не менее двух сотен латников вышли из лагеря и следовали к большому вытоптанному полю. Как ей поведал Лемминкайнен — это поле использовалась как плац для строевых занятий, что подтверждалось наличием у солдат тяжёлых, толстых орясин, выполнявших функции учебных копий. А привлекло Элли в этом отряде то, что их доспехи, шлемы и щиты выглядели один-в-один, как оснащение римских легионеров.

— Дяденька Лемминкайнен, а это кто? — прощебетала агент Смит.

— А это, ягодка-малинка, когорта Главка. Всё, что осталось от дважды пропавшего легиона.

— Дважды пропавшего? Это как?

— Ну как… Сперва легион пропал в вашем мире. А потом пропал отсюда. Вот только одна когорта и осталась.

— А здесь они как пропали, дяденька Лемминкайнен?

— Обыкновенно. Как и все. Дезертировали.

— А куда?

— Ходят слухи, что их видели в лесах по ту сторону моря.

— Дяденька Лемминкайнен, так это же такая силища! Неужели никому не интересно, где они?

— Ну… Полторы тыщи мечей, это конечно серьёзно… Вот только, ягодка-малинка, считаются с той силой, которая на что-то претендует. Вот если бы они осели где-нибудь на побережье, или островах, завели бы флот — вот тогда да. Вот тогда они были бы силой, которая имеет вес и с которой считаются. А эти забились в какие-то глухие леса. В которых, наверное, давно уже выродились, либо какие-нибудь дикари их давно перебили.

— А гномы тоже флота не имеют, однако с ними считаются. Как так, дяденька Лемминкайнен?

— Ну ты сравнила, дитятко! Гномы нанимаются к маршалу. Гномы долбят весь запад побережья. Даже торцев долбят. Да и из этого порта порой воруют людей. Бывает и нам от них прилетает. Так что, эта мелкая пакость постоянно всем гадит. Вот и получается, что их бы и рады забыть — да не получается. Эх… Хорошо бы, чтоб рудокопы их побольше перерезали.

— Дяденька Лемминкайнен, а ты же вроде рудокопов не любишь? — Элли хитро прищурилась.

— Конечно не люблю! Вот только рудокопы — люди, а эти — нелюдь поганая. А про этот легион забудь. Была когда-то сила — да вся вышла.

Как оказалось, речь шла о пропавшем в 3-м веке VI Легионе, который был каким-то образом завербован Пакниром. А затем, когда сын Имира куда-то исчез, легионеры посчитали, что делать в составе Тёмного Войска им больше нечего и с чистой совестью дезертировали. И Лемминкайнен, мягко выражаясь, лукавил, когда говорил, что ничего не знает о пропавшем легионе. Всё он знает. Вот только всячески старается отвлечь внимание Элли от южного направления. А вот в том, что судьба легиона никого в Нижнем Мире не интересовала, тут чудин говорил чистую правду, поскольку потомки гордых римлян действительно забились в лесную глушь и исчезли из местной большой дипломатии.

— Дяденька Лемминкайнен, а ты в Риме был?

— Нет, ягодка-малинка. Не сподобил Йомала. А вот в Константинополе был… Твою же мать! Смотри!

Внимание чудина привлекала кавалькада всадников, приближавшихся к лагерю. Первым на огненно-рыжем жеребце ехал настоящий богатырь в чёрных шипастых рыцарских латах. С левого бока у воина висела огромная тяжёлая сабля, а за поясом торчала железная булава с шипами. Воин был без шлема и его чёрные, как смоль волосы развевались на ветру. А следом за воином шествовал… Я даже затрудняюсь, как это назвать… Слоноконь, что-ли… В общем огромный, чёрный конеподобный монстр с очень толстыми ногами и огромными копытами. Боевой скакун был закован в шипастую чёрную броню. К передней луке седла был приторочен огромный двуручный меч, а к задней — шлем с чёрным плюмажом. Как объяснил Лемминкайнен, это был сам капитан Абар — самый лучший поединщик Тёмного Войска, а также личный телохранитель маршала Хорала. Даже могучие каббары не могли с ним тягаться, чем люди из ТВ (Тёмное Войско) очень гордились, поскольку в основной своей массе каббары были сильнее людей. Однако несмотря на то, что в бою ему небыло равных, Абар был совершенно обделён полководческими талантами. Нет, он конечно же командовал «Драконом» — эскадроном тяжёлой конницы личной гвардии маршала. Однако, это был его абсолютный потолок. Что же касается эскадрона, то это были четыре десятка самых сильных всадников на самых мощных лошадях, способных проломить любой строй. И вот сейчас, эти самые всадники, ощетинившись тяжёлыми пиками, и проезжали мимо наших путешественников.