«А мог бы молча уехать!» — Грызло внутри. — «Вот зачем этот риск? А если он почувствует запах кислот от одежды⁈»

«Я не окунался — раз. Уехал бы молча — кто сказал, что нет команды никого не выпускать⁈»

В общем, в такой перебранке добрался до своей машины, заметив молча пристроившуюся на полпути Марлу.

— Домой. Тревожно мне. — Забрался я за руль и завел машину.

После чего рванул к воротам, бибикнув на подъезде. Ворота никто открывать не спешил.

— Сэр! — Подбежал к машине старый знакомец.

— Ага, я. Открывай.

— Приказ — не открывать до утра.

— Свяжись с командиром, скажи кто я. Скажи, что мистер Уэйн, мистер Фред, Леви и Майк вкурсе, что я скоро вернусь.

— Вы так быстро проигрались? — Охнул он.

— Старина, я сегодня в большом плюсе! Но какие-то придурки взорвали кабель, и света нет там, где все мои вещички. Как бы кто не запустил в них липкие руки, братишка. Так что давай запрашивай начальство. — Нетерпеливо похлопал я по двери через открытое окно.

— Да, сэр! — Опрометью побежал он к зданию поста.

«Ну вот — не зря возвращался за стол».

Вернулся боец через пару минут и вид имел виноватый.

А за его спиной я видел еще пару вооруженных людей, выдвинувшихся в нашу сторону, но остановившихся на полпути.

— Что на этот раз? — Добавил я к голосу раздражения.

— Велели досмотреть машину перед выездом.

— Лапонька, Котенок — из машины. — Распорядился я.

Шустро открыл все двери, капот и багажник, всем видом показывая, как тороплюсь.

— Тут у меня кроме колес — ничего, — кивнул я подходящему охраннику.

— Ага, вижу, — глубокомысленно согласился он, заглядывая внутрь.

Да чего скрывать — я тоже видел два штампованных диска с резиной, сложенные друг на друга.

Но постоять все же пришлось — охранник подошел к делу ответственно, пусть и корчил чувство вины. Под сиденьями, в бардачке, под капотом, под днищем — все проверил, все просветил фонариком.

— Ну? — Набычился я. — В карманы мне полезешь?

— Что вы, сэр! Извините, сэр! Прошу простить, это приказ командования! Можете ехать, сэр!

— Да меня там десять раз ограбили, пока ты возился… — Заворчал я, захлопывая капот и садясь за руль.

— Простите, сэр!

— Простил. Махни там, чтобы ворота открыли.

Те со скрежетом стали откатываться. Я вдавил газ и буквально вылетел на улицу, как позволил проем. Повернул на север и помчался, вглядываясь в освещенную яркими фарами дорогу. Чуть сбавил скорость — не вдолбаться бы еще по-глупому…

— Придурок, — мягко обратились ко мне с заднего сидения.

— Да, Котеночек?

— Тебя за чем посылали? Ты нахрена колеса украл?

А, они же тоже не видели…

— Ты видела протектор? Почти новые. Ай! — Вильнул я по дороге от подзатыльника.

— Генри! Нахрена мы кабель взрывали⁈

— Да успокойтесь, — хмыкнул я. — Контейнеры это. Две штуки. Зверушкой просто прикрыты.

Ну хоть дали отдохнуть в тишине.

— А я знаю, какой у тебя второй талант. — Безмятежно произнесла Марла.

— Да ну? — Покосился на нее.

— Ага. Ты взял вечную молодость! На самом деле, ты дряхлый, хитрый и продуманный старикашка семидесяти лет, который захотел быть вечно восемнадцатилетним! — Веско постановила она.

— Это значит, что я смелый, умный и у меня все получается? — Где-то внутри меня рвалась из груди отчаянная радость торжества, хотелось во весь голос кричать и улюлюкать.

Ведь цель — у нас. Не знаю, два контейнера — это много или мало. Но мы уже не с пустыми руками. Мы уже добились успеха.

— Это значит, что ты мерзкий и старый извращенец, который трогал наши юные невинные тела! — Обиженно отвернулась она.

— Генри, я все равно вижу два старых колеса! — Пыхтела, пытаясь перебраться с заднего ряда в багажник Агнес. — Черт, я застряла.

— Генри, она застряла! — Подтолкнула меня Марла локотком.

— Ну помоги ей, — хмыкнул я.

— Ладно… — Фыркнула она и полезла назад. — Генри! Я тоже застряла!

Тяжко вздохнув, я включил свет в салоне и чуть довернул центральное зеркало.

— Допустим, застряла. Но штаны зачем было снимать? — Добавил я газ, возвращая зеркало обратно.

— А ты догадайся.

— Доеду — догадаюсь.

— Генри… Ну ты хоть свет выключи, — фыркнули позади.

Я прищурился, представляя, как мы выглядим со стороны, и ткнул магнитолу, тут же выкрутив «Хайвей ту хелл» на полную.

— Генри!

Стекла вниз, левую руку под поток ветра. Вот сейчас можно и поорать.

— Генри!!!

Странно, под холодом — левая, а слегка немеет почему-то та, что впитала чужой талант…

— Вот почему если «тайное убежище», то обязательно сырой подвал с мертвой техникой? — Ворчал я громко, разглядывая внутренности электрического щитка. — Почему не таунхаус с бассейном?

Единственный слушатель — Сестра Агнес, сменившая экстремальный вид телохранителя на классическое бежевое платье, серую кофту и темно-зеленую косынку поверх волос — поддерживала беседу односложными звуками. Она уже второй день разбиралась с добытой мною корреспонденцией, проводя время возле крошечного подвального окошка, пока солнце давало хоть какой-то свет. Иногда делала записи в своем блокноте — переписывала участки текста, дописывала поверх что-то свое. В общем, была крайне занята.

— Неужели в этом городе нет нормальных брошенных помещений? — Пытался я разобраться с местной электрикой, доставшейся вместе с техническим помещением под полусгоревшим домом.

Хотя ругался больше для виду. Дай человечеству свалку — оно и за нее передерется. Так и тут: в городе много брошенного, только у всего уже давно есть хозяева, жестко обозначившие границы своих территорий. Просто где-то отделялись от мира стенами и заборами, а где-то, как тут, малевали значки банды на стенах граничных домов.

Фактически, мы вторглись на территорию бригады, курирующей одну из крупнейших барахолок города — то есть, крышевавшую нищих и всякий сброд, стаскивающий разный хлам под транспортную развязку сто первой и двухсот восьмидесятой трассы. Ценного нищие ничего достать не могли — разве что своровали бы у кого — так что крупные банды местными интересовались слабо.

Понятно, что квартал не защищался никак. Одновременно, любой бродяга или человек в сложной жизненной ситуации мог свободно зайти на его улицы и даже осесть. Из минусов — никаких гарантий, что завтра проснешься. Могут ограбить и зарезать местные, которым показалось, что у тебя есть что-то ценное. Может избить или убить местная золотая молодежь, изредка приезжающая в квартал развлечься и пострелять по людям. Иногда в ответ стреляли по ним, отнимали машины и ценности — но тогда весь квартал вымирал на пару недель, пока каратели не успокоятся.

Но даже тут можно было кое-как существовать, если держаться поближе к барахолке и не забывать про подарки местной охране.

Группа из трех человек: потрепанной жизнью проститутки, наркомана-электрика и сумасшедшей с постоянно трясущейся головой — влилась в местное общество идеально. В первый же день «проститутка» нашла себе «папика» из местного руководства — человека, крепко задолжавшего Ордену, переданного сестрам вместе со списком других полезных людей еще до начала всей этой авантюры. Я, пользуясь все еще взорванным магистральным кабелем, проходившим не особо далеко, сделал в него нелегальную врезку и прокинул ветки по техническим колодцам до дома охраны (в основном, используя уже проложенные под землей провода), намекнув, что неплохо бы жить где-то рядом, если при подаче мощности возникнут какие-то проблемы. Уже этого хватило, чтобы под нас очистили подвал дома на Томпкинс-авеню. Ну а потом «сумасшедшая» сварила настолько отменное варево, что на запах явилась та же охрана. Сначала хотели просто отнять, потом договорились, что раз в день будут обменивать похлебку на продукты — если, конечно, хотят жрать сваренное из продуктов, а не крысиных хвостов и гнилья, собранного по помойкам.