— Удачи отыграться, сэр! — Шустро рассовав надаренное по карманам, козырнул нам мужик, махнув куда-то в сторону рукой.
Ворота вздрогнули и принялись со скрипом сдвигаться влево.
За неделю кутежа, пьянок, сумасшедших пари и азартных игр ко мне начали привыкать — и если какого другого дурака все-таки спровадили бы домой, то «дать этому малолетке проиграть наше годовое жалование» стало доброй традицией во многих кварталах.
Забавно, но за все время нас ни разу не попытались банально грабануть — суммы-то с собой я возил немалые, тратил их без малейших сомнений и частенько мотался через ночь «докупаться». Ощущение, что город принял джентельменское соглашение — мол, зачем грабить?.. Пусть проиграет все сам — а уж у кого сколько, это уже вопрос личной удачи.
Ну или роль играли римские цифры III, выцарапанные в уголках лба Лапоньки и Котеночка, дававшие посторонним знать о уровне возвышения охраны.
Машина под моим управлением нахально катила по Хантингтон-авеню к уцелевшему зданию казино. Местечко, конечно, дрянное — заштатное, некогда выстроенное для бедноватых туристов, но — по сравнению с другими — тут хотя бы незаблеванное зеленое сукно на столах, стаканы чистые, почти не стреляют и не пытаются пользовать легкодоступную обслугу в метре от серьезной игры.
Знал бы, что «поездить посмотреть» окажется настолько выматывающим делом, десять раз подумал бы перед тем, как согласиться. Но согласился бы все равно, что уж…
Просто «развлечения» в моем понимании — это дело веселое. А не колесом машины ногу неудачника переезжать, уверявшего, что ключи, поставленные на кон, от настоящей машины. Оказалось — копеечный брелок… На что только надеялся? Думал, раз я посадил девку за руль, то просто пугаю? Так за рулем ведь «Котеночек», и без того бешеная от своего нового имени. А тут еще чемоданы эти клятые как на зло не ищутся…
«Может, они вообще не на юге?» — Как-то попытался я сместить вектор поисков, за что чуть сам не огреб.
Шеф была уверена, что восстанет именно юг, потому что север — большей частью под орденом, союзными китайцами и солидными людьми, которым любые перемены поперек горла.
Север города — место, куда пять лет свозились и где разворачивались производства, пользуясь наведенным порядком, доступной электроэнергией и возможностью перевозок морем. Пусть тамошние заводы, в общем-то, кустарные и ограничены площадями подземных парковок и подвалов в выставочных центрах — но это, по словам Агнес, позволило сохранить технологии и персонал. А значит, и цивилизацию с чистой водой, кондиционерами, медицинскими приборами и всем тем, что резко стало недоступной роскошью в других местах.
Юг города все пять лет увлеченно обгладывал кости цивилизации. Понятно, что за это время они сожрали все рядом с собой, перекинулись на пригород и активно зашагали к границам штата. Север на это закрывал глаза — в конце концов, проще было заказать нужные вещи и оборудование поисковикам, чем организовывать рейды самостоятельно. А рейдерам нужен был ремонт машин и оружия, медпомощь, пошив одежды, алкоголь и кое-что покрепче — и этим им платил север за бесполезные для них железки. В конце концов, электричество тоже шло с севера — поэтому город жил относительно спокойно.
Бывшее правительство штата, откликаясь на жалобы населения с территорий, подвергающихся разграблению, в спайке с военными стали плантаторами — поделили между собой мелкие города, обеспечили им охрану, а в качестве платы за безопасность отправили местное население на принудительные работы. Когда часть рабочих вышла из строя, ввели понятие «неграждан Калифорнии» и охотно покупали людей «не из штата» у приунывших было рейдеров.
Некоторое количество «плантаторов» и военной верхушки тоже проживала в Сан-Франциско — не на полях же им жить. Запад города — плантаторы.
В общем-то, у Ордена тоже были свои города — только без скупки рабов. Люди сами тянулись на их территории — множество монахинь второго уровня возвышения обеспечивали безопасность и медицину гораздо эффективнее военных. Ну а то, что за это приходилось поработать на полях Ордена — так времена сложные, куда деваться. Там хотя бы организовывали школы для детей.
Городским нищим время от времени предлагали переехать за город — Орден организовывал транспорт на точке за мостами. Бедняков вербовали в свои мини-армии владельцы других кварталов. Бедняков организовывали на принудительное благоустройство города, пытались вытеснить за его пределы, но, в конечном итоге, смирились с тем, что число их не уменьшается. Беженцы из малых поселений каждый день заменяли тех, кто разочаровался в большом городе и уходил из него — или в нем умирал.
Центр и восток города — нищета и те, кому не повезло. Или это одно и то же?..
Это все к тому что с точки зрения Агнес, перемены, хаос, кровь выгоднее всего были именно югу. Север врос в землю, получил влияние и отдавать его не хотел. Плантаторы в ночных кошмарах видели возвращение прежних времен и последующие федеральные расследования того, что они творили. Нищих нет смысла воспринимать всерьез. Рейдеры, в целом, за пять лет тоже набрали жирок и начали обустраиваться — но если появится возможность пограбить, то почему бы и нет?..
Марла тоже интуитивно склонялась к югу, но опиралась на предоставленную шефом информацию.
Я, единожды попробовав возразить, далее помалкивал — сложно судить о положении дел в городе и штате, то и дело отлучаясь на два-три года. Хотя аргументы поискать в другом месте имелись — только легенда «набедокуривший сынок большой шишки» для севера не годилась. С чего бы мажору, зависающему по злачным местам, внезапно менять интересы и лезть в «чистые» кварталы?.. Слишком подозрительно.
Так что приходилось верить команде. Ну а команда упрямо кормила меня витаминами для зрения — морковку подсовывали. И молились, понятно, за успех предприятия — пока что безуспешно.
В общем, чемоданов не было нигде — на той глубине восприятия, которую я мог проверить, пока рассеянно проигрывал патроны на рулетке, за столом в «двадцать одно», с шулерами в покер. За все время не мелькнуло ничего серьезного в цветовом спектре — я помнил расцветку Черной птицы и ее первенца и ожидал, что в цветовой гамме увижу либо то же самое, или покруче. Но неделя прошла, а успехов — ноль.
Успокаивало, что служба разведки Ордена тоже не добилась никакого результата. У Котеночка был радиоканал со «своими», так что краткое «нет сведений» получали каждый день. Хотя «спокойствие» относительное — через две недели в городе должно было «рвануть».
Потихоньку начало складываться мнение, что либо мы полные неудачники, либо ищем не там, либо контейнеры прикрыты какой-нибудь тварью, аналогичной той, что использовала покойная сестра Гретта. Последний вариант не нравился мне настолько, что я его даже озвучивать не стал. Но, если задуматься, талант «видеть катализаторы», «видеть редкости» — это, пожалуй что, обязательное умение для группы, промышляющей грабежами. А уж у любой серьезной организации рано или поздно такие группы заведутся.
Значит, вполне возможны меры по сокрытию ценностей. Незачем заморачиваться с высокоуровневыми созданиями — сокрыть можно и талантом. Заставить дежурных охранников просить у камня «скрывать от любого взгляда кубовый объем», раскачать — и я обречен буду проездить все три недели вхолостую, зверея с каждым днем.
Это не значило, что мой талант бессилен. Просто надо сменить тактику.
— Рад вас видеть снова, сэр! — Подбежал к машине паренек в алой ливрее, угодливо распахивая для меня дверь.
Позади хлопнули створками Марла и Агнес.
— Не суетись, свои чаевые ты уже заработал, — буркнул я.
Часом раньше, проигравшись вхлам, я некоторое время стоял у машины, разглядывая оставшиеся в салоне патроны, изображая, что всерьез раздумываю забрать их в казино и попытаться с них раскрутиться. Но в итоге все они достались этому пареньку, а я «поехал за нормальным банкроллом».
— Я просто рад вас видеть! — Не согласился служка.
